Барбара Картленд - Венок любви
Маркиз не успел ответить, как дверь распахнулась.
– Извините, милорд, – сказал Доусон, – но там пришла молодая леди, которая говорит, что непременно должна вас видеть.
– Как ее зовут? – поинтересовался маркиз.
– Она не назвала себя, милорд. Сказала только, что дело очень важное и ей нужно видеть вас лично.
– Вы сказали – молодая леди, Доусон?
– Точнее было бы назвать ее «молодой женщиной», милорд. Она пришла одна. Правда, с ней еще довольно большая собака.
– Молодая женщина с собакой, которая не хочет называть своего имени? – повторил маркиз. – Это похоже на загадку! Как ты полагаешь, Родерик?
Молодой человек, который в это время с мрачным видом смотрел в окно, ничего не ответил.
– Странная просьба, Доусон, – продолжал маркиз. – А что делает собака?
– Я предложил девушке оставить собаку снаружи, милорд, но она отказалась и сказала: «Я хочу, чтобы его светлость на нее посмотрел».
– Наверное, она хочет продать мне пса, – предположил маркиз. – Скажите ей, Доусон, что у меня и так достаточно собак, и в настоящее время я не собираюсь покупать новых.
Казалось бы, после этих слов дворецкий должен был покинуть библиотеку, однако он продолжал в нерешительности топтаться на пороге:
– Вы знаете, милорд, а собачка очень красивая и необычная. Не сочтите меня навязчивым, милорд, но эта девушка показалась мне чрезвычайно хорошенькой. Меня только удивляет та настойчивость, с которой она добивается встречи с вашей светлостью…
Родерик резко обернулся.
– Хорошенькая? Вы назвали ее хорошенькой, Доусон?
– Даже очень хорошенькой, мистер Родерик!
Молодой человек взглянул на маркиза.
– Вы слышали, дядя Ленокс? Зря вы не верите в чудеса. Похоже, оно явилось к нам как раз тогда, когда мы его ждали!
Маркиз усмехнулся:
– Весьма маловероятно! Но если окажется, что это действительно то чудо, о котором ты так страстно молился, я обещаю заплатить за тебя эти злосчастные сто гиней!
– Идет! – радостно воскликнул Родерик. – Скорее, Доусон! Ведите сюда эту девушку и ее собаку…
Доусон вопросительно взглянул на маркиза.
Тот кивнул, поддерживая просьбу племянника.
– Слушаюсь, милорд, – сказал дворецкий и вышел из библиотеки, бесшумно закрыв за собой дверь.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Тед удивленно уставился на Диону и после минутного колебания сказал:
– По-моему, вы не правы, мисс Диона. Я слышал, что его светлость дома, и предлагаю вам поехать вместе со мной на ферму.
Диона покачала головой.
– Нет, Тед, я хочу первым делом пойти в замок. Мне почему-то кажется, что это будет самое правильное решение…
Девушка не могла объяснить, почему, но интуиция подсказывала ей, что только в замке и больше нигде она сможет получить требуемую помощь. Значит, туда ей и следует направиться, если она хочет спасти Сириуса.
Лошадка Теда неспешно двинулась дальше, а Диона сказала:
– Обещайте мне, Тед, что вы никому не скажете, где я. Вы же знаете – если дядя Хереворд узнает об этом, он заставит меня вернуться и убьет Сириуса!
– Ну конечно, мисс Диона, вы можете полностью доверять мне! – с готовностью откликнулся Тед.
Наступило долгое молчание. Казалось, возница что-то напряженно обдумывает. Наконец, он решительно произнес:
– Если вы, не дай Бог, попадете в беду и вам понадобится моя помощь, попросите фермера Берроуза – того, что живет на хозяйской ферме, – послать за мной. Он знает, где меня найти, и я сразу же приеду.
– Спасибо, Тед. Вы были очень, очень добры.
Тед натянул поводья, и повозка остановилась в начале узкой тропинки, которая, как догадалась Диона, вела на хозяйскую ферму.
Она спустилась с повозки в сопровождении Сириуса, а Тед подал ей узелок.
– Будьте осторожны, мисс Диона, – напутствовал ее возница, – и помните, как только я вам понадоблюсь, я тут же приеду, только позовите!
– Я так и сделаю, – пообещала девушка. – Еще раз благодарю вас, Тед!
Она направилась к дому, чувствуя, что добрый старик с тревогой наблюдает за ней.
Дойдя до моста из серого камня, перекинутого через широкий ручей, который впадал в озеро, Диона остановилась.
Ей пришло в голову, что будет по меньшей мере странно, если она явится к маркизу с узелком из шелковой шали.
По ту сторону моста девушка заметила густые кусты.
Она спрятала в них свой узелок, надеясь, что вряд ли кто-нибудь найдет его и украдет ее вещи до того, как она сможет вернуться за ними.
Затем Диона решительно зашагала вперед, а Сириус бежал рядом с хозяйкой. Девушка чувствовала, что вся дрожит от волнения.
Да, она была взволнована, но понимала, что другого выхода нет. Если она не решится обратиться к маркизу за помощью, ей придется вернуться к дяде и снова умолять его не трогать Сириуса.
Поскольку Диона заранее знала, что это бессмысленно, она твердо сказала себе, что готова на что угодно – даже пойти на поденную работу, – лишь бы не расставаться с любимой собакой.
«Я все объясню маркизу, – рассудила Диона. – Скажу, что согласна на любую работу, но предпочла бы, если это возможно, работать на псарне».
Собрав все свое мужество, девушка поднялась на крыльцо.
Стучать в дверь ей не пришлось, поскольку лакей, стоявший у входа, явно слышал ее шаги или, может быть, наблюдал в окно, как она шла к замку через лужайку. Как бы то ни было, как только Диона поднялась на верхнюю ступеньку, дверь мгновенно распахнулась.
– Я хотела бы видеть маркиза Ирчестера! – произнесла девушка тоном, которым, как она надеялась, сказала бы это ее мать.
Лакей ничего не ответил, а обратил безмолвный взор на дворецкого, стоявшего в глубине холла.
Величественный седовласый старик, выступивший навстречу Дионе, по ее мнению, более походил на епископа, чем на слугу.
– Вы желаете видеть его светлость, мисс? – осведомился дворецкий хорошо поставленным голосом.
– Да, мне необходимо срочно повидаться с ним.
Между ними последовало небольшое препирательство. Диона решительно отказывалась назвать свое имя, а дворецкий столь же решительно утверждал, что не будет беспокоить его светлость без достаточных к тому оснований.
Однако девушка не сдавалась, она чувствовала, что должна непременно повидаться с человеком, который один в целом свете мог бы помочь ей.
Наконец дворецкий, сраженный ее настойчивостью, оставил Диону в холле, а сам направился в хозяйские покои. Все три лакея, находившиеся неподалеку, с любопытством и восхищением поглядывали на незнакомую девушку и ее красавца-пса.
– Что за прелесть ваша собачка, мисс, – вежливо произнес один из них.
Диона понимала, что если бы лакеи приняли ее за настоящую леди – а так и произошло бы, вздумай она явиться в замок в сопровождении матери или пожилой компаньонки, – они ни за что не рискнули бы обратиться к ней вот так запросто.
