Конни Мейсон - Нежная ярость
Габби отшатнулась от его прикосновения, Когда он подошел, чтобы сопроводить ее из каюты. Она смотрела на него недоверчиво и настороженно. Внезапно Габби осознала, что могла бы, не колеблясь, убежать от этого человека.
Завтрак превратился в пытку, которой Габби охотно бы избежала. Несколько раз Марсель пытался вовлечь Габби в разговор.
– Я вижу, что вы прекрасно перенесли шторм, мадам Сент-Сир, – сказал он, обратившись прямо к ней.
– Да, – ответила она, потупив взор.
– Вас не укачало? – спросил он, надеясь по лучить еще какой-нибудь ответ.
– Мою жену не укачало, – грубо вмешался Филип. – Честно говоря, мы провели время уединения с большим удовольствием. – В значении его слов невозможно было ошибиться.
Краска смущения залила щеки Габби, когда она осознала, что сказал ее муж. Даже капитан Жискар j в смущении закашлялся. Таинственная улыбка, скользнула по лицу Филиппа, после чего он продолжил спокойно завтракать, не обращая внимания на неловкость Габби и на взгляды, которые украдкой бросал Марсель.
В последующие недели положение мало изменилось. Филип по-прежнему занимался с ней любовью каждую ночь, а она не в силах была ему противиться. Когда она отвечала на его ласки, он становился нежным, великолепным любовником, который стремился удовлетворить ее так же, как и себя. Ночью ее восторг был безграничен, но его мягкость была обманчива, и днем его мрачная молчаливость окутывала ее облаком страха. Она больше не заговаривала о Сесили, и он тоже.
Когда они доплыли до южных морей, мрачное настроение Филиппа слегка рассеялось, и он стал; почти красноречивым, когда она попросила рассказать ей об острове, который вскоре станет ее домом. Впервые со дня свадьбы, за исключением тех часов, когда он занимался с ней любовью, резкость его выражений сменилась мягким, печальным взглядом.
– Прежде всего ты должна знать, что Мартиника – один из Наветренных островов в группе Малых Антильских, – сообщил Филип, и впервые за время их знакомства в его голосе звучало волнение. – Мартиника занимает 431 квадратную милю и почти вся покрыта горами.
– Там сухо, как в пустыне?
– Наоборот, – засмеялся Филип, и на его щеках появились ямочки, о которых она раньше не подозревала. – Большая часть острова – это джунгли. Монтань-Пеле – действующий вулкан, он возвышается на высоту 4554 фута на северном берегу острова. На юге невысокие холмы от одной до двух тысяч футов. Там много горных потоков и несколько больших рек.
– Действующий вулкан! – воскликнула Габби. – Так это опасно?
– Совсем нет, иначе город Сен-Пьер не мог бы существовать и процветать. Он расположен у подножия Монтань-Пеле. Хотя время от времени вулкан изрыгает дым и пепел, уже много лет большого извержения не было. Гораздо опаснее ураганы, которые время от времени настигают остров, и, конечно, «фер-де-ланс», или «острая пика».
Габби вздрогнула.
– Ураганы? «Острая пика?»
– Ураган – это ветер, достигающий скорости ста миль в час, одновременно с проливным дождем, который налетает на Мартинику с июля по ноябрь. Собственно говоря, я удивляюсь, что до сих пор нам не встретился ураган, хотя мы уже в теплых морях. Ураганы приносят неисчислимые разрушения. Огромные волны сметают целые города и уносят много жизней.
Габби про себя вознесла мольбу Богу, чтобы ей никогда не встретился ураган.
– А «острая пика»? – спросила она.
– «Фер-де-ланс», что значит «острая пика», так называют ядовитую змею, укус которой смертелен, – мрачно ответил Филип. – Они встречаются повсюду – в джунглях, на плантациях тростника, на деревьях, в кустах, в траве. Они бывают всех цветов и оттенков. Стоит змее ужалить, и тебя ничего не спасет.
Габби с ужасом слушала Филиппа. Когда он закончил, она содрогнулась от отвращения и пообещала никуда не ходить в одиночку. У нее мелькнула мысль, что муж специально преувеличивает опасности, чтобы напугать ее и добиться, чтобы она не покидала плантацию. Может быть, он хочет запугиванием добиться ее покорности.
Со временем Габби много узнала о Мартинике и о плантации Филиппа, Бельфонтен, на склонах вулкана Пеле. Филип рассказал, что у него есть также городской дом в Сен-Пьере, как и у большинства плантаторов, которые ведут светскую жизнь в городе. Особенно все любят время Карнавала. Сен-Пьер был гораздо более популярным деловым центром, чем Фор-де-Франс, где находилась резиденция правительства.
Габби мечтала о том, чтобы быстрее добраться до Мартиники, потому что постоянное общество Филиппа угнетало ее, особенно дневные приступы мрачного настроения. Кроме того, Габби никак не могла забыть слова, произнесенные им: «Я убил свою жену». Правда, волшебство любви несколько мирило ее с сумрачностью характера мужа.
Однажды в жаркий день после обеда Габби решила спрятаться от солнца, заливавшего палубу, в своей прохладной каюте. Она сняла платье, улеглась на кровать и сразу же задремала. Проснулась она от сердитых голосов, доносившихся через открытый иллюминатор. Она услышала свое имя и узнала голоса Филиппа и Марселя. Габби осторожно встала и подошла к иллюминатору, стараясь уловить слова.
– Ты, кажется, влюблен в свою маленькую Габриэль, мой друг, – услышала она голос Марселя.
– А ты, Дюваль, чересчур интересуешься моей женой и моим браком.
– А твоей жене известно о Сесили? – спросил Марсель.
– Она знает, что я был женат, – ответил Филип сквозь зубы.
– Уверен, что ты не сказал ей правду, – продолжал Марсель.
– Держись подальше от Габби, Дюваль, – угрожающим тоном произнес Филип. – Если ты опять вмешаешься, я убью тебя. Мне давно надо было это сделать.
– Не я был причиной смерти Сесили, – сказал Марсель. – Это ты заставил ее зачать ребенка, которого она не хотела. Ты довел ее до побега сквозь джунгли глухой ночью. Ты...
– Довольно, Дюваль! Все это давно в прошлом. Теперь меня волнует Габби. Она не такая, как Сесили. Она невинна и не знает, на что способны мужчины вроде тебя. Держись от нее подальше.
– Ха! – насмешливо ответил Марсель. – А как насчет мужчин вроде тебя, мой друг? Кто защитит ее от твоего ревнивого гнева, от твоей ненасытной похоти? Кстати, о похоти. Ты рассказал своей невинной малютке об Амали, прекрасной и страстной? Амали не очень понравится твоя жена.
– Это не твое дело, Дюваль, – холодно сказал Филип, – но, раз тебя это так волнует, Амали знает, что я вернусь из Франции с женой.
– Представляю, как твоя дикая кошка повела себя, когда ты обрадовал ее такой новостью.
– Я уже сказал тебе, что это тебя не касается. Амали будет поступать так, как скажу я, – с напором произнес Филип.
– И с каких пор Амали стала выполнять приказы? – насмешливо засмеялся Марсель. – Нет, мой друг, Бельфонтен недостаточно велик, чтобы в нем нашлось место и для твоей жены, и для любовницы. – Он пригладил усы и облизал губы, наслаждаясь возмущенным видом Филиппа. – Я с удовольствием заберу у тебя красотку.
