Кэтрин Крилл - Леди Алекс
И тем не менее, сочла Алекс, все-таки можно изыскать какой-то путь, чтобы заручиться ее помощью, хотя бы косвенной.
— После отъезда из Англии мне еще ни разу не удалось выпить хотя бы одну чашку настоящего чая, — заметила Алекс, силой заставив себя при этом хоть чуть-чуть улыбнуться.
— Ну что ж, мисс, тогда мы скоро наведем с этим порядок, — заверила Тилли, весело улыбнувшись ей в ответ.
— Пожалуйста, называйте меня Алекс.
— Алекс? Но ведь это же мужское имя!
— Я знаю, — подтвердила она, вновь слегка приподняв кверху уголки рта в принужденной улыбке. — Но тем не менее я уже привыкла к нему. Боюсь, что на имени Александра теперь может настаивать только моя тетя.
— У вас в Англии осталась семья? — с любопытством спросила Тилли, направляясь к двери.
— Да. — Алекс чуть было не принялась подробно рассказывать свою историю, но, спохватившись, решила не делать этого. — А у вас родственники есть? — спросила она Тилли, только чтобы не молчать и, не слушая ее ответа, по правде говоря весьма невразумительного, все свое внимание сосредоточила на окружающей обстановке.
Двадцать шагов до лестницы — посчитала она и зафиксировала в памяти.
— У меня в Англии остались три сестры, — сказала Тилли, — а также брат. Правда, когда я слышала о нем в последний раз, мне говорили, что он слишком часто… ну, как бы это сказать… приходил в столкновение с законом.
— Как долго вы уже в Австралии? — Тем временем Алекс решила, что если она будет держаться за перила, то во мраке ночи лестница не составит для нее проблемы. Она быстро осмотрелась и заметила, что справа от вестибюля расположена комната, которую она посчитала гостиной, а слева — столовая. Теперь надо было выяснить, живут ли в главном здании другие слуги.
— Прошло уже девять или десять лет, — наконец ответила Тилли.
— Десять лет? — удивленно переспросила Алекс, моментально забыв о своих собственных заботах по поводу побега. — Но вы едва ли выглядите достаточно взрослой для этого…
— В тот день, когда меня погрузили на корабль, мне исполнилось шестнадцать лет. — Служанка вздохнула и инстинктивно сложила руки, как бы защищая свой живот.
Спустившись с лестницы, Тилли повернулась к Алекс со спокойно-равнодушным видом, под которым она прятала застарелое чувство обиды.
— Меня арестовали за кражу продуктов, и никого не интересовало, что мы голодали. Но здесь вы услышите куда более неприятные рассказы. Тут говорят, что каждый из нас хранит в памяти историю, достойную описания. Полагаю, что и у вас есть такая про запас.
— Никто не считает, однако, что моя история заслуживает доверия. — В голосе Алекс прозвучало явное стремление вызвать интерес у Тилли.
— И тем не менее я хочу ее послушать, — дружелюбно произнесла маленькая служанка.
Пристально вглядываясь в открытое, честное лицо Тилли, Алекс старалась перебороть свое желание довериться ей. С одной стороны, она отчаянно нуждалась в человеке, который поверил бы ей, к которому можно было бы обратиться с просьбой о помощи и рассчитывать на понимание, не боясь при этом вызвать презрение. Но в этот день она уже была наказана за свою доверчивость, убедившись, что была предана.
— Достаточно сказать, что я тоже стала жертвой несправедливости, — глядя в сторону, уклончиво ответила Алекс.
На этот раз Тилли задержала на ней свой взгляд подольше, а потом повернулась и пошла через вестибюль в столовую. Алекс следовала за ней по пятам, продолжая запечатлевать в мозгу все, замеченное ею. И снова, несмотря на то что она была поглощена решением поставленной перед собой задачи, она была приятно удивлена вкусом, с которым был обставлен дом. На окнах столовой висели золотистого цвета бархатные шторы. В центре комнаты господствовал отполированный до блеска длинный стол красного дерева с расположенными вокруг него двенадцатью стульями с высокими спинками. С расписанного фресками потолка свешивалась хрустальная люстра.
— А я-то думала, что у капитана Хэзэрда бывает мало гостей, — размышляла вслух Алекс.
— Это так и есть на самом деле, — подтвердила Тилли. — Но капитан не тот человек, которого можно застать врасплох.
Остановившись в дальнем конце комнаты, она вновь повернулась лицом к Алекс.
— Вы взвалили на себя нелегкую задачу, — заметила Тилли. — Ежедневно должны быть прибраны все четырнадцать комнат и три раза приготовлена пища, хотя капитан и небольшой охотник до завтраков. Конечно, вам станут помогать другие девушки, да и мне будет приятно подсобить вам, когда у меня выдастся времечко. Во всяком случае, до рождения ребенка.
— Вы, по-видимому, весьма усердны… Почему вам не предоставили должность экономки? — поинтересовалась Алекс, полагая, что Тилли, несомненно, могла бы дать фору любой домоуправительнице из лучших домов Лондона.
— Имея на руках троих детей, я просто не располагаю для этого временем, — объяснила она. А потом с сияющими глазами добавила: — К тому же у меня есть собственный дом, и я должна за ним присматривать. Он, правда, невелик, но мне он дороже самого роскошного дворца в мире.
— Конечно, конечно, — пробормотала Алекс. Покраснев от досады на свою бестактность, она перевела взгляд на сверкающий глянцем наборный паркетный пол.
— И вам будет здесь хорошо житься, мисс, — простодушно заверила ее служанка. — На всем побережье океана места лучше не найти.
Слегка вздохнув, она засеменила в сторону кухни.
— Вот теперь мы и попьем настоящего чая. А потом я помогу вам готовить обед для капитана. У него дьявольский аппетит. Что же касается Финна Малдуна, то, хотя он и выглядит коротышкой, имейте в виду: этот ирландец может съесть столько, что будет достаточно для человека в два раза выше его. К тому же они привыкли к добротной кухне. — Она тихо рассмеялась. — После того как Мэгги Дэмби нашла себе мужа, им пришлось немало вытерпеть.
Прислушиваясь к Тилли лишь вполуха, Алекс прошла за ней через другую дверь на кухню. Это было просторное помещение с выкрашенными в мягкий белый цвет стенами. Солнечный свет проникал сюда через два больших окна, прикрытых красными льняными занавесками, способными пропускать прорывающийся через ветви деревьев легкий бриз.
На кухне имелась раковина для мытья посуды, снабженная ручным насосом. Вдоль той же стены тянулась огромная черная плита для приготовления пищи, а в центре выложенного кафелем пола был установлен деревянный рабочий стол. В шкафу с застекленными дверцами находилась всевозможная утварь: кастрюли, сковороды, другие кухонные принадлежности. Продукты же хранились в прохладной кладовой.
