Эллен Марш - Великолепие шелка
– Успокоиться? Как это успокоиться?! Да ты знаешь, что натворил этот простодушный болван? Он оставил тебе в наследство лишь один ничего не стоящий титул! – Она засмеялась горьким смехом, заметив на его беспутном лице недоумение. – Не удивляйся, дорогой мой младший брат, сейчас растолкую, что и как! У меня только что был с визитом мистер Артур Браун – эта тряпка, которая только и может, что хныкать. Так вот, он любезно поведал мне, что мы теперь бедны, как церковная мышь. Все наследует Чина! Все-все! Ты меня слышишь? Все здесь отныне принадлежит ей!
Фрэдди побледнел.
– Но этого не может быть! Конечно, я знаю, что старик души в ней не чаял...
– Души не чаял? – усмехнулась мрачно Кэсси. – Да он просто свихнулся из-за этой льстивой крошки! Да и как могло быть иначе, если она пустила в ход все свои уловки, чтобы завоевать его симпатию! Прикидывалась, что интересуется этими его смехотворными увлечениями, а в конце та просто часами сидела возле его постели, хотя тебе же известно, до чего он стал тогда скучным тупицей! О Господи, могу поклясться, что убила бы эту грязную интриганку! – Голос ее задрожал, и она сжалась в обтянутом парче кресле.
Фрэдди провел рукой по своим взъерошенным волосам и нахмурился, поняв, что ему не справиться с ними.
– Мы должны были все это предвидеть и отправить ее обратно в Бадаян сразу же после того, как она окончила школу, – произнес он хрипло.
– Если ты помнишь, дед не захотел расставаться с Чиной, когда его хватил удар. И она согласилась остаться и ухаживать за ним, делая вид, что поступает так исключительно по зову сердца. – Глаза Кэсси язвительно сузились. – Наверняка эта лицемерка уже тогда знала, или, во всяком случае, догадывалась, что он собирается оставить наследство ей.
– Теперь нас может выручить только одно, – произнес Фрэдди, растягивая в раздумье слова.
Она посмотрела на него подозрительно.
– Что же именно?
– Биггс появится в Бродхерсте самое раннее через два дня. До тех пор, пока ни он, ни кто-либо другой не ознакомился еще с содержанием завещания, последняя воля деда, можно сказать, известна только Господу Богу. Таким образом, у нас достаточно в запасе времени, чтобы действовать наверняка.
Кэсси подняла брови.
– Действовать? Что ты имеешь в виду? Рот Фрэдди скривился в гнусной ухмылке.
– Уверен, ты не станешь отрицать, что нас обоих никак не устраивает провести остаток жизни, прося у Чины подаяние. Нетрудно предположить, что она окажется столь же прижимистой, как и дед. А может быть, и еще хуже. Ты помнишь ту сцену, когда я унес присланный ей сверток бадаянского шелка и подарил его жене лорда Стэйвертона?
– Да-да, это было ужасно! – согласилась Кэсси, вспомнив, как Чина вышла в ледяном молчании из комнаты, а дед пришел в ярость. Оба они – и старик, и эта девчонка – не понимали, что было бы чистейшим расточительством позволить Чине использовать весь драгоценный материал лишь на себя. Уж дед-то должен же был уразуметь в конце концов это ведь лорд Стэйвертон имеет в парламенте решающий голос, а политические устремления Фрэдди могут быть осуществлены только с помощью щедрых подношений. Впрочем, независимо от этого деду следовало бы пойти навстречу внуку и в том случае, коли уж говорить начистоту, если бы Фрэдди своим подарком рассчитывал всего-навсего набить себе цену в ясных голубых глазах Софи Стэйвертон.
Бадаянский шелк, как прекрасно знали Фрэдди и Кэсси, стоил столь дорого, что только богатейшие представители европейской аристократии могли себе позволить расхаживать в нем, и тот факт, что отец Чины Уоррик занимается его производством, вовсе не означает, что она имеет право изводить на себя многие ярды драгоценнейшей ткани. Данного мнения твердо придерживались Кэсси с братом, хотя, разумеется, дед их смотрел на это совершенно иначе.
– А помнишь, Фрэдди, Софи Стэйвертон наотрез отказалась расстаться с шелком, хотя дед и пробовал уговорить ее хотя бы продать кое-что из того, что перепало ей от тебя, – сказала Кэсси со злорадным хихиканьем. – Между тем, насколько я понимаю, у Чины оставалось достаточно ткани на платье.
Фрэдди сделал нетерпеливый жест.
– Да-да, само собой, помню, но все это в прошлом, Кэсси. Какое отношение имеет эта история к тому, что я отказываюсь пресмыкаться перед Чиной и жить на ее подачки, если она и пожелает одаривать нас таковыми? Ситуацию немедленно следует исправить, еще до того, как сюда заявится Биггс.
Глаза Кэсси расширились.
– Но, надо полагать, ты не собираешься с ней разделаться? – спросила она, глядя на брата с нескрываемым восхищением. – Ты не можешь думать об этом серьезно! Сколь бы детально ни разработали мы свой план, нам все равно не удастся никого убедить, что с Чиной произошел несчастный случай за два дня до оглашения ее права наследования огромного состояния! Да и, кроме того, как намереваешься ты осуществить свой замысел? Мы, конечно, и раньше занимались всякими, скажем так, не очень чистыми делишками, но, дорогой мой брат, подобного рода преступление требует весьма тщательной предварительной подготовки!
– Господи помилуй, Кэсси! – запыхтел недовольно Фрэдди. – Неужели ты принимаешь меня за круглого идиота? Даже такой старый маразматик, как Роланд Биггс, и тот заподозрит неладное, если с ней случится неожиданно какая-нибудь напасть! А я вовсе не желаю, моя дорогая сестра, встретить свой смертный час с петлей на шее!
– Вот и хорошо, – проговорила кисло Кэсси. – Но что же тогда?
Фрэдди удостоил ее самодовольным и снисходительным взглядом.
– Все на самом деле проще простого, я собираюсь на ней жениться.
– Что?!
– То, что слышала. А почему бы и нет? Став ее законным мужем, я получу полное и законное право управлять всем ее имуществом, а так как мы не в самом близком родстве, то никто не посмеет даже слова сказать против нашего брака.
– А что, если она не согласится?
Фрэдди, повернув голову, взглянул на свое отражение в занимавшем всю стену зеркале. На губах у него появилась удовлетворенная ухмылка. Несмотря на сиявший всеми цветами радуги синяк, украшавший его висок, он был настоящим красавцем: ни одна женщина, не исключая и его юной и впечатлительной кузины, не сможет устоять перед его чарами.
– Не беспокойся, Кэсс, она согласится и, должен заметить, весьма охотно, – заверил он сестру, зевая. – Ну а теперь прости меня, я возвращаюсь в постель. Будь умницей, распорядись, чтобы меня не беспокоили, ладно?
Глава 3
Бродхерст, дарованный первому лорду Линвиллу юным королем Эдуардом VI, представлял собой внушительное поместье, опоясанное стенами, простиравшимися на мили и мили кругом по плодородным кентским равнинам. В главной усадьбе располагалось массивное здание из местного серого камня, увенчанное множеством башенок. Возведенное после Реставрации на месте норманнской крепости, разрушенной пуританами в 1645 году, и перестроенное пятым графом Линвиллом в современном ему георгианском стиле, оно насчитывало сорок комнат, в каждой из которых имелись изысканной работы фризы и полированные панели, украшенные впечатляющей коллекцией фламандских гобеленов шестнадцатого века. К центральному корпусу величественного сооружения подступали с обеих сторон ярусные сады, заложенные командой итальянских архитекторов. К искусственному озеру, в котором между водяными лилиями чинно плавали ручные лебеди, спускались от дома террасами зеленые газоны. Выше обширного розария размещались беседки и конюшни, поросшие травой загоны для лошадей, фруктовый сад, помещения для сушки хмеля и плантации этого растения, входившие составной частью в обширное бродхерстское хозяйство.
