Джудит Макнот - Благословение небес
— А что Роб… мой муж рассказал вам обо мне?
— Он объяснил, что вам нельзя ни слышать, ни видеть ничего такого, что могло бы вас взволновать.
— Что бы мне хотелось увидеть, — сказала Элизабет, поднимаясь на крыльцо их дома и вдыхая запах пекущегося хлеба, — так это газету!
— Ваш муж особенно предупреждал о газетах, — сказал мистер Хоган.
— Вряд ли я смогу найти здесь газету, — устало ответила Элизабет, отвечая рассеянной улыбкой на приветствие одного из близнецов, который подбежал к ней и обвил руками ее колени. — Хотя мне трудно поверить, что где-нибудь в Англии есть место, куда хотя бы изредка не доходит пресса.
— Да вам и не захочется читать всю эту чепуху. Вечно одно и то же — убийства, тяжкие телесные повреждения, политика, танцы.
Когда Элизабет изолированно жила в Хэвенхёрсте, она действительно редко читала газеты, потому что они заставляли ее острее почувствовать свою отторгнутость от светской жизни. Однако сейчас ей хотелось знать, пишут ли что — нибудь об ее исчезновении и какие выводы из него делают. Она допускала, что
Хоганы могут и не уметь читать, это само по себе не было необычным, но ей казалось весьма странным, что он не может назвать никого из местных, у кого могла бы найтись хотя бы старая газета.
— Мне действительно очень нужна газета! — сказала Элизабет с большей страстностью, чем хотела, и малыш отпустил ее ноги. — Могу я вам чем-нибудь помочь, миссис Хоган? — спросила она, чтобы стереть впечатление от своего восклицания по поводу газеты. Миссис Хоган находилась на седьмом месяце беременности, но была неизменно при деле и неизменно весела.
— Нисколечко, миссис Роберте. Вы лучше садитесь за стол и отдохните, как следует, а я принесу вам чашечку чайку.
— Мне нужна газета, а не чай, — пробормотала про себя Элизабет.
— Тимми! — шикнула на сына миссис Хоган. — Убери это отсюда сию же минуту, слышишь! Тимми, — предупредила она, но жизнерадостный мальчишка по обыкновению не обратил на ее грозный тон никакого внимания. Он подергал Элизабет за юбку, но его отец вдруг налетел на него, как ястреб, и вырвал из его ручонок что-то большое и легкое.
— Это для леди! — закричал малыш, забираясь к ней на колени. — Я принес это для леди!
От удивления Элизабет чуть не уронила ребенка на пол.
— Это газета! — вскричала она, метнув обвиняющий взгляд! на мистера
Хогана, потом на миссис Хоган. Супруги не привыкли лгать, и их загорелые щеки покрылись румянцем стыда. — Мистер Хоган, пожалуйста, дайте мне ее посмотреть.
— Вы очень разволновались, как и говорил ваш муж. Он сказал, что вы можете разнервничаться, если увидите газету.
— Я разнервничалась из-за того, что вы не даете мне ее посмотреть, — как можно вежливее и терпеливее сказала Элизабет.
— Она старая, — противился мистер Хоган. — Ей больше Трех недель.
Как ни странно, но эта дурацкая ссора из-за какой-то несчастной газеты впервые за прошедшие недели пробудила у Элизабет настоящие чувства. Отказ дать ей газету неожиданно рассердил ее, однако, когда она вспомнила предшествующие этому уговоры отдохнуть и не волноваться, ей стало немного не по себе.
— Я нисколько не разволновалась, — с натянутой улыбкой сказала Элизабет, обращаясь к миссис Хоган, за которой в этом доме оставалось решающее слово. -
Мне просто хотелось почитать о модах в этом сезоне.
— В этом сезоне носят голубое, — ответила миссис Хоган, улыбаясь ей и покачиванием головы давая мужу понять, чтобы тот не давал Элизабет газету. -
Так что теперь вы знаете. Ведь правда, голубой — красивый цвет?
— Так вы умеете читать? — сказала Элизабет, с трудом удерживаясь от желания вырвать газету у мистера Хогана, хотя в случае неудачных переговоров была решительно настроена пойти даже на это.
— Мама умеет читать, — подтвердил один из близнецов, улыбаясь ей.
— Мистер и миссис Хоган, — спокойным ясным голосом сказала Элизабет, — я могу чересчур разнервничаться, если вы не дадите мне посмотреть газету. И кстати, в крайнем случае я пойду по домам, и у кого-нибудь да найду газету или найду человека" который читал ее и сможет мне рассказать, что в ней написано.
Она говорила сухим тоном, каким выговаривает мать детям, которые своими шалостями действуют ей на нервы, и на миссис Хоган это подействовало.
— Вряд ли это что-нибудь даст вам, — сказала она. — Насколько я знаю, в деревне есть только одна газета, и в этот раз моя очередь ее читать. Мистеру
Уиллису дал ее на прошлой неделе капитан проходившего судна.
— Так я могу ее взять? — настаивала Элизабет, рука ее уже потянулась, чтобы схватить газету, но она подавила этот порыв, представив себе картину — мистер Хоган держит газету в высоко поднятом кулаке, а она бегает вокруг него, пытаясь ее достать.
— В общем-то я тоже люблю читать про моду и всякое такое, поэтому мне непонятно, как это может вам повредить. Но ваш муж очень настаивал на том, что вам не следует…
— Мой муж, — со значением сказала Элизабет, — мне не указчик.
— Мне это напоминает тебя, Роза, — усмехнулся мистер Хоган. — Ты также встаешь на дыбы, когда я пытаюсь тебе указывать.
— Дай ей газету, Джон, — устав от этого спора, улыбнулась Роза.
— Полагаю, я могу унести ее в свою комнату и спокойно почитать? — сказала
Элизабет, когда ее пальцы наконец вцепились в газету. По тому, как они смотрели на нее, когда она шла в свою комнату, Элизабет поняла, что Роберт, должно быть, нечаянно дал им повод думать, что она сбежала из сумасшедшего дома. Сев на узкую жесткую кровать, Элизабет развернула газету.
МАРКИЗ КЕНСИНГТОНСКИИ ОБВИНЯЕТСЯ В УБИЙСТВЕ СВОЕЙ ЖЕНЫ И ЕЕ БРАТА. ПАЛАТА ЛОРДОВ ЗАСЛУШИВАЕТ СВИДЕТЕЛЕЙ. ОЖИДАЕТСЯ ВЫНЕСЕНИЕ ПРИГОВОРА ПО ОБОИМ ОБВИНЕНИЯМ СРАЗУ.
Истерический крик застрял у нее в горле, она упала на колени, уставившись застывшим взглядом в газету.
— Нет, — сказала Элизабет, качая головой. — Нет! — громче повторила она. -
Нет! — Перед ее глазами мелькали слова, тысячи ужасных слов, нагромождение лжи и немыслимых инсинуаций — они стучали у нее в голове, и она перечитывала их снова и снова, пытаясь вникнуть в их смысл и обессилевая от обуревавших ее чувств. Прочитав газету три раза подряд, Элизабет наконец начала улавливать смысл написанного. Ее затрясло, как в лихорадке, дыхание стало тяжелым, как у загнанного животного, когда до нее дошло, что в случае вынесения обвинительного приговора Яну грозит повешение. В последующие пять минут она заставила себя перейти от истерической паники к логическому размышлению и начала стремительно перебирать в уме варианты своего дальнейшего поведения. Что бы ни сделал Ян с Робертом, он не убил его, и тем более не убил ее. В газете были изложены показания свидетелей, доказывающие, что Роберт дважды пытался убить Яна, но в данный момент все это не остановило внимания Элизабет. Единственное, что она сейчас понимала, слушание дела должно было начаться восемнадцатого, то есть три дня назад, Яна скорее всего повесят, и ближайший путь в Лондон лежит по воде — во всяком случае, значительная его часть.
