Оливия Уэдсли - Любовь Сары Дезанж
Вокруг царила глубокая тишина и сладко благоухали цветы.
Какая магическая сила воскресила прошлое, побудила воспоминания о забытых поцелуях, о чарующих словах любви и нежности? Как могла поддаться она этому настроению, горько спрашивала она себя.
Кусты сирени шелестели под легким дуновением ветерка. Издали доносился глухой гул ночного Парижа.
— Я не могу забыть! Нельзя вырвать из души таких воспоминаний! Нельзя забыть первую любовь, оставляющую след на всю жизнь!
Сара прошлась в темноте и вошла в дом. На широкой площадке лестницы она остановилась, а затем направилась в комнаты Клода. Дверь в его спальню была открыта, как по обыкновению. У камина, в котором горел огонь, находилась сиделка больного. На маленьком столе горела лампа. Сиделка читала книгу и не заметила, как вошла Сара. Собака, лежавшая около кровати больного, подняла голову. Сара взглянула на неподвижную фигуру мужа и яркая краска залила ее лицо. Она внезапно опустилась на колени около кровати и положила голову на холодную неподвижную руку Клода.
— О Клод, бедный Клод, — с отчаянием и любовью прошептала она.
Глава 6
В последующее время Сара избегала Чарльза и часто встречалась с Юлианом.
Женщины иногда бывают жестокими, сами не сознавая своей жестокости. Сара не интересовалась, какие чувства Юлиан питал к ней. Его присутствие радовало ее и она нуждалась в его дружбе, в которой находила утешение. Казалось, Юлиан был для нее надежной защитой от Чарльза. Она знала, что Юлиан неравнодушен к ней, но старалась не думать об этом, и в его присутствии забывала о всех противоречивых переживаниях волновавших ее.
Много лет спустя, вспоминая этот период своей жизни, она удивлялась своей беспечности, которая привела к неизбежной развязке.
Сара старалась никогда не оставаться наедине с Чарльзом и встречаться с ним лишь в обществе других.
Чарльз ревновал Юлиана к Саре и это ни для кого не было тайной. Юлиан умело скрывал свои настоящие чувства, сохраняя свое обычное равнодушие. Леди Диана с интересом наблюдала за ними, понимая напряженность атмосферы и ожидая неизбежного столкновения.
Она пригласила Чарльза ради мимолетного каприза, но она не могла предвидеть создавшегося сейчас положения. Она видела, как возрастала ревность Чарльза, поражалась спокойствию и хладнокровию Юлиана и беспечности Сары, не желавшей замечать ничего.
Однажды она заговорила с Сарой о Юлиане. В обществе ходили слухи, что Гиз отказался от ведения громких дел, чтобы свободно проводить время с Сарой.
— Он отказался от дела Вервье, — сказала Сара.
Леди Диана рассмеялась.
Они сидели вдвоем в будуаре Сары, маленькой комнаты со стенами, выложенными белым деревом, полки с книгами тянулись вдоль стен. В комнате находился большой мраморный камин. Сара рассматривала список гостей, приглашенных на вечер. Она курила папиросу, нагнувшись над бумагой.
Подняв голову, Сара увидела насмешливый взгляд матери.
— Почему он это сделал? — повторила она, нахмурив брови.
— Вероятно потому, чтобы посвящать тебе все свое свободное время.
— Конечно, он часто бывает здесь, — начала Сара нерешительно.
Леди Диана полола плечами:
— Почему ты сама не спросишь его?
— Кого и о чем вы хотите спросить? — смеясь, заметил Чарльз, войдя в комнату, когда леди Диана произнесла эти слова.
Он поцеловал руку Сары и их глаза встретились. В его взоре была нежность. Разговаривая, он пристально глядел на ее рот. Сара опустила глаза, она чувствовала, что ее губы дрожали. Когда-то он также глядел на нее, называя такой взгляд «невидимым поцелуем», и даже теперь такой взгляд имел над ней силу и волновал ее. Легкая краска залила ее лицо и шею. Она взяла папиросу из серебряного ящичка и закурила.
— Какой чудесный день сегодня! — сказал он. — Сюзетта, поедем на прогулку в лес.
— Конечно. Поезжайте! — насмешливо улыбаясь, сказала леди Диана.
— Хорошо, — неохотно согласилась Сара. — Я пойду переодеться. Вы хотите завтракать дома?
— Вы можете позавтракать где-нибудь на лоне природы, — заметила леди Диана. — Желаю вам хорошо провести время.
Чарльз весело болтал, когда они ехали по шумным улицам Парижа. Но когда они выехали на дорогу, ведущую в Версаль, он сразу умолк.
Автомобиль вез их быстро и бесшумно. Сара, смущенная молчанием и близостью Чарльза, жалела, что согласилась поехать с ним.
Чарльз заговорил:
— Вы счастливы? — Его голос звучал тихо и страстно.
— Очень, — быстро ответила Сара.
— Вы еще не забыли обо мне?
Их взгляды встретились. В его глазах было вызывающее, почти жестокое выражение. Она старалась смотреть на него по возможности спокойно и безразлично.
— Мы так давно не были вместе одни, — сказал Чарльз.
Резким внезапным движением он положил руку на ее колени.
— Два месяца мы не были вместе, слышите, целых два месяца.
— Неужели? — машинально спросила Сара.
— Да, — ответил Чарльз. Он остановил автомобиль и обнял ее. Когда он целовал ее, Сара старалась отдать себе отчет в своих чувствах.
Она не любила Чарльза и осуждала себя за свою слабость, но не могла бороться с собой. Его любовь утешала ее в ее одиночестве. Вот и все.
Она говорила себе: «Это унижает меня. Это подло и низко с моей стороны».
Чарльз целовал ее губы, лицо, глаза, блестящие волосы, с которых он снял шляпу. Он был счастлив, что она находилась здесь, около него. Он сознавал свою власть над ней. Наконец, она высвободилась из его объятий.
— Почему вы отталкиваете меня? — спросил Чарльз с потемневшим взглядом. — Почему? Я люблю вас. Зачем вы обманываете себя и меня. Я знаю, что вы не любите Дезанжа. Тогда ночью вы разрешили мне целовать вас, вы были так очаровательно беспомощны в моих объятиях. Потом вы два месяца избегали меня, а теперь, после того, как я только что целовал вас, вы снова отталкиваете меня. Почему? Вы играете с огнем, не сознавая опасности. Вы думаете, что прошлое забыто, но оно никогда не забудется, уверяю вас.
Он взял ее руку и с силой, почти до боли сжал ее.
— Сюзетта, почему вы играете мной?
Она обернулась к нему, стараясь вырвать свою руку из его жестокого пожатия.
На ее руке осталась красная полоса от пальцев Чарльза.
Она сказала с тоской.
— Зачем эти ненужные объяснения? Я не могу ответить вам на ваш вопрос, я сама не понимаю себя. Вероятно, это каприз, не больше. Тогда ночью в моей душе проснулось воспоминание о прошлой пламенной любви, и я отвечала на ваши поцелуи. Но я презирала себя за это и, когда все ушли, стыд и раскаяние охватили меня. Я предпочитаю лучше умереть, чем снова полюбить вас, Чарльз. Вы оказались недостойны моей первой чистой любви. А наши поцелуи были лишь мимолетным чувственным наслаждением, и я стыдилась за нас обоих. Я знаю, мои откровенные слова будут неприятны вам, и мне жаль оскорблять вас, но я не хочу скрывать от вас истины. Я хорошо знаю вас, Чарльз, вашу любовь к красивым словам, под которыми кроется ложь. Я всем обязана моему мужу. Вы возразите, что мне только двадцать пять лет и в такие годы жизнь без любви невозможна. Но ради Клода я готова на всякую жертву. Только ради всепоглощающей страсти я, может быть, была бы в состоянии забыть мой долг по отношению к Клоду, а вас я не люблю, Чарльз.
