Кассандра Остин - Обреченные любить
И все-таки Сара ждала от него чего-то другого, кроме молчания. Казалось, договорившись с ним, она должна была почувствовать облегчение. Но тогда почему после возвращения в фургон она проплакала всю ночь, гадая, что случилось с Даниелем за эти шесть лет? Почему я не расспросила Райса о его друге в первую неделю путешествия?! – ругала себя Сара. Теперь ведь уже не спросишь…
Часам к одиннадцати они достигли перекрестка дорог и увидели обоз, прибывший с юго-востока. Еще больше фургонов было впереди. Колеса вздымали в воздух мелкую пыль. Сара прикрыла нос белым платочком, сожалея о том, что у нее нет банданы, которой можно было бы обвязать лицо. Она впервые поняла, как тяжело приходится пассажирам задних фургонов.
А вот Райсу все было нипочем.
– Кое-где пыль стоит столбом, так что не видно даже собственных волов, – весело сообщил он. – А там, где земля белая, пыль разъедает кожу.
Фургоны были повсюду. Казалось, с появлением Даниеля мир Сары наполнился событиями и новыми людьми. За прошедшие годы она уже почти свыклась с мыслью, что между ними все кончено, и не подозревала, что новая встреча будет такой тяжелой. Сейчас ее мучила противоречивая гамма чувств – опасения, что Даниель помешает ей начать новую жизнь; гнев на него за то, что он отказался ее выслушать, и, наконец, тяжкое ощущение того, что все позади. Как я смогу быть рядом с Даниелем, не имея права назвать его по имени? – думала Сара. Теперь его зовут Ривер. Значит, я должна считать, что Даниель умер.
– Это не так страшно, – вдруг сказал Райс. Сара вздрогнула, обернулась и увидела на его лице беспокойство. – Вы можете намочить платок и стереть пыль с глаз. А еще лучше дышать через мокрый платок.
– Спасибо, – сказала она, обнаружив, что снова плачет, и, послушно достав из-под сиденья фляжку с водой, вылила на платок несколько капель.
– Скоро мы остановимся у лавки, – продолжал Райс. – Не хотите что-нибудь купить?
– Да нет, – ответила она.
– А я хочу купить подарки девочкам фон Шиллера, – заявил мальчик. – Вот только не знаю, что выбрать. Похоже, их мамаша меня недолюбливает, хотя я и не понимаю, что она говорит.
Сара сочувственно улыбнулась ему – она была рада отвлечься от печальных воспоминаний.
– А ты купи подарок и ей, – посоветовала она.
Райс нахмурился и задумался, а потом вдруг встрепенулся и дружески поздоровался с Даниелем. Сара пыталась не смотреть на него, но искушение было слишком велико.
– В полдень мы остановимся на ранчо Холленберга, и у тебя будет возможность потратить деньги, – с улыбкой сказал Даниель.
– Значит, там все по-прежнему?
– Похоже, у старика был удачный год. Он построил еще одну конюшню на сотню голов. Мы остановимся немного позже, чем обычно, и вместо двух привалов будет один.
Он поприветствовал Сару, слегка приподняв шляпу, и тронул поводья.
Прежде чем они добрались до Тополиного ручья, солнце поднялось высоко, и Райс стал жаловаться на голод. Когда ручей остался позади, вдали показались низкие длинные постройки. Судя по всему, это и было ранчо Холленберга. Конюшня казалась огромной, и Райс присвистнул от восхищения.
– Мисс Сара, может быть, все-таки зайдете? – умоляюще посмотрел на нее он.
– Не стоит. Ты же мне все расскажешь потом, правда?
Когда фургон остановился, Райс мгновенно распряг волов. Эли достал хлеб и мясо, но мальчик торопливо пошел прочь.
– Райс! – окликнул его старик. – Поешь сначала!
– Мисс Сара оставит мне что-нибудь, – через плечо беззаботно бросил тот. – Я поем в дороге. – И он побежал дальше.
– Никчемный мальчишка, – пробормотал Эли.
Даниель весело расхохотался, и у Сары гулко забилось сердце.
– Думаю, мне стоит присмотреть за парнем, – сказал он и потянулся за куском хлеба.
– А кто присмотрит за тобой? – возразил Эли, отодвигая миску с мясом, но тот успел взять себе кусок и положил его на хлеб.
– Думаю, ты справишься с нами обоими, – улыбнулся он.
Эли фыркнул, махнул рукой, и Даниель быстро зашагал к лавке. Сара смотрела ему вслед, однако, заметив, что Эли наблюдает за ней, поспешно занялась едой. Старик уже собрался задать ей какой-то вопрос, но ему помешала Эйми.
– Мы идем в лавку! – важно сообщила девочка.
– Наверное, это будет интересно, – ответила Сара, делая вид, что не замечает пристального взгляда Эли.
Марта шла следом за дочерью. Один малыш держался за ее подол, второй сидел на руках.
– Нам нужно кое-что купить, – отдуваясь, сказала она. – Не хочешь пойти с нами?
– Как ты понесешь покупки, если у тебя руки заняты? – спросила Сара.
– Том поможет.
– Может, вы сходите туда вдвоем, а я пока присмотрю за детьми? – предложила Сара. – Я все равно никуда не собиралась. Аллен, ты останешься со мной, правда? – Она потянулась к малышу, но тот захныкал и уткнулся лицом в плечо матери.
Марта засмеялась.
– Пойдем лучше с нами, и со временем он к тебе привыкнет. А если нет, ты понесешь покупки. Поверь мне, они будут легче этого карапуза.
Сара присоединилась к семейству Уильямсов, не обращая внимания на ворчание Эли. Эйми взяла ее за руку.
– Знаешь, моей Элизабет нужно новое платье. Как ты думаешь, там есть платья для кукол?
– Помолчи, Эйми! – одернула ее мать. – Этот ребенок просто не знает, что такое деньги. Еды нам, конечно, хватит, но мы уже остались почти без гроша. Нужно будет купить Тому новую рубашку, а одну из старых пустить на заплатки. Я только и знаю, что штопать и латать. Пыталась шить в дороге, но чуть не проколола себе палец.
– Если хочешь, я помогу. Я собираюсь где-нибудь поселиться и открыть швейную мастерскую.
– Вот и отлично. Я поговорю с Томом. Может быть, мы сумеем немного заплатить тебе.
– Если ты любишь шить, – пискнула Эйми, – то зашей мою куклу!
– Эйми! – нахмурилась Марта. – Твоя кукла цела.
– У нее опять оторвалась нога! – возразила девочка.
– Я постараюсь починить твою куклу, – мягко сказала Сара. – Принеси ее мне, когда мы вернемся из лавки.
Та кивнула и весело улыбнулась.
В лавке было полно народу. Аллен, который всю дорогу разглядывал Сару, видимо, решил, что с ней будет не так страшно, как в темном и шумном помещении. Пока она несла мальчика во двор, он не сводил с нее глаз.
Он был не единственным, кто смотрел на Сару. Даниель, поглядев на лошадей, которыми торговал Холленберг, увидел ее с младенцем на руках и замер. Он не замечал сновавших мимо людей и глядел только на молодую женщину с мальчиком на руках. Сара оставила шляпу в фургоне, и ее волосы блестели на солнце. Он вспомнил, как разглядывал их при свете лампы, развязав красные ленты и позволив длинным прядям рассыпаться по плечам. Пальцы его тут же вспомнили прикосновение к шелковистым локонам…
