Роберта Джеллис - Серебряное зеркало
— Я никогда не думала об этом прежде, — торопливо ответила она и убрала свою руку из его руки. — Я голодна, и принцесса будет удивлена и обеспокоена, если я не появлюсь к столу вместе с другими леди.
— Именно так и произойдет, если ты не пойдешь и не разделишь завтрак с королевой Элинор. Ты ведь в состоянии рассказать ей о наших планах. Я не думаю, что она запретит свадьбу, но может предъявить претензии тебе как леди из ее окружения.
— Ладно, подумаю об этом. Если королева Элинор поймет, что я желаю тебя, она может попытаться помешать нашей свадьбе. Обычно она добра, но как раз теперь она сама так обижена и напугана, что, боюсь, готова мстить целому свету. А я — дочь союзника Лестера.
— Я скажу ей, что ты приняла мое предложение, чтобы использовать меня как защиту от непристойных предложений Гая де Монфорта.
— Этому она может поверить, — медленно согласилась Барбара. — Если более важные дела не вытеснили это из ее головы, она вспомнит, что Гай досаждал мне своим ухаживанием и раньше.
Она улыбнулась, представляя себе реакцию королевы. Когда она так изгибала губку, соблазн становился слишком велик. Альфред взял ее за подбородок и поцеловал. Она окаменела, не сопротивляясь, но откликнувшись не больше, чем. статуя. Он отступил назад, рассерженный на самого себя за то, что действует слишком быстро, и повернул голову, не заметив, что Барбара была вынуждена в поисках опоры нащупывать рукой стену позади себя. Когда он оглянулся, она, казалось, даже не пошевельнулась и лишь пристально смотрела на него безо всякого выражения.
— Хорошо, — проговорил он быстро, притворяясь, будто не огорчен тем, что она не ответила на его поцелуй. — Тетушка Элинор сейчас так удручена своим собственным горем, что, полагаю, не будет искать какие-то возражения. Если же она придумает что-то, то, конечно, я объясню ей, что, как младший сын, имею небольшую собственность, а твое поместье в Круа богатое, хорошо управляется и вполне подходит для меня. Если ты помнишь, оно было таким во времена де Буа. Этот доход составит ощутимую прибавку к моему кошельку — вот основательная причина для того, чтобы выбрать жену.
— Да, конечно, — неопределенно согласилась Барбара.
Альфред прикрыл глаза от потрясения. Он ожидал бурной реакции на свое случайное замечание о доходах и сказал это только для того, чтобы немного отомстить ей и оживить ее ледяное лицо. Но ее глаза остались совершенно бесцветными и широко открытыми.
— Барби… — начал он. А в голове его проносились мысли, одна другой ужаснее. Отец ли слишком любил ее, или какой-нибудь мужчина обидел ненароком… Но один поцелуй? В публичном месте? И все-таки она буквально оцепенела от страха.
Барбара не собиралась искать для него утешающие слова.
— Я так голодна, — заметила она, глядя сквозь него. — Пожалуй, мне пора. Не провожай меня, иди и поговори с королевой Элинор.
5.
Прощальные слова Барбары принесли Альфреду облегчение и прогнали картины ужасов из его сознания. Если она настаивала, чтобы он поговорил с королевой, значит, собиралась за него замуж, и какое значение теперь имеет, что она почувствовала, когда он ее поцеловал? Ему и так было о чем подумать. Он осознал, что гоЛос Барбары звучал слишком спокойно, и это было вызвано, по-видимому, внезапной переменой чувств, словно она потеряла представление о месте и времени, где находится.
Поцелуй другого человека? Альфред, который до сих пор не знал, что такое настоящая ревность, поскольку его первая любовь изменила ему, когда он был глупым мальчишкой, вдруг почувствовал ядовитые клыки зеленоглазого чудовища. Почему она уступила без борьбы его требованию сдержать слово и выйти за него замуж? Она не боялась нарушить слово и ясно дала понять это. Ограничился ли Гай де Монфорт просто приставаниями? Не овладел ли он ею и не услал ли ее отец во Францию, чтобы скрыть рождение ребенка?
Задав себе эти вопросы, Альфред усмехнулся. Как все нелепо! Если бы она приехала во Францию тайно вынашивать ребенка, то не была бы представлена двум королевам и не находилась бы в окружении принцессы. Кроме того, более вероятно, что Лестер одобрил бы женитьбу своего третьего сына на единственной дочери Норфолка, даже если бы его развратный сын упирался. По-видимому, в существующей политической ситуации Лестер не стал бы испытывать гордость графа Норфолка, который души не чаял в своей единственной дочери, а воспользовался бы случаем обернуть поспешную беременность дочери в выгодный козырь против отца. Если бы она ждала ребенка от Гая, Лестер не только дал бы согласие, но и настоял бы на свадьбе. И, между прочим, они с Норфолком нашли бы достаточно земли, чтобы напичкать ею утробу молодого Гая и заставить его захотеть этого брака.
Альфред быстро спустился вниз по лестнице, удивленно качая головой: все-таки любовь превращает мозги мужчины в жидкую кашу. Наиболее важным в последние минуты, проведенные с Барби, было не то, что она не откликнулась на его поцелуй — чего еще он хотел у входа в церковь?! — а то, что она настаивала, чтобы он пошел к королеве Элинор и расчистил путь к их свадьбе. Ему пришло в голову, что он должен повидаться и с сэром Хью, а не только с Элинор. Было ясно, что сэр Хью нежно любит Барби, и почти наверняка она отвечает ему такой же привязанностью; Хью Бигод мог бы стать сильным союзником, убеждая Барбару сдержать свою клятву.
Во всяком случае, для него было полезно поломать себе голову над реакцией Барбары. Самое вероятное — она просто была изумлена, а возможно, и раздосадована тем, что он поцеловал ее при людях. Без сомнения, когда потрясение пройдет, она вдруг вспомнит его слова о поместье и потребует письменного обещания, что он не станет вмешиваться в дела управления и отдаст доход в ее руки. Он еще раз усмехнулся, уже взбираясь по ступеням дома королевы Элинор.
Альфред был прав лишь в том, что Барбара вспомнит его слова о ее поместье, когда немного успокоится. Однако единственное, что она при этом почувствовала, — это Удовольствие от того, что он так умен. Услышать, что Барба-ра будет лишена дохода от собственности, которую она унаследовала, показалось бы Элинор «подходящим наказанием». Королева не была жестокой женщиной; она сама возражала бы, если бы Барбара был доведена до нищенского состояния, но справедливо полагала, что лишения не будут столь жестоки. Альфред обеспечит Барбару всем необходимым, от гордой леди потребуется лишь одно — попросить. Когда Барбара подумала об этом, она улыбнулась. Она знала: Альфреду не нужен ее доход. Любая из его теток могла найти для него жену намного богаче. Просто королеве Элинор покажется подходящим, чтобы дочь бунтовщика потеряла свою «свободу».
