Вирджиния Браун - Дороже всех сокровищ
– Садись, – мягко произнес он.
– Спасибо, – произнесла вдруг девушка на чистейшем английском, даже без акцента.
Все трое мужчин уставились на нее, от удивления раскрыв рты.
Грациозно опустившись на землю, пленница придвинулась поближе к огню.
– У вас не найдется чего-нибудь поесть? – спросила она таким тоном, словно пришла в гости к добрым соседям. – Я чертовски проголодалась!
Глава 5
Эймос и Джордан удивленно переглянулись. Девушка, в свою очередь, разглядывала их с не меньшим любопытством – особенно Эймоса.
– Ты черный? – удивленно спросила она. – T'eeshinde! Глаза Эймоса округлились еще больше.
– Сдаюсь! – буркнул он. – Разговаривай с ней сам, Джордан!
– Почему я? – возразил тот.
– Она поняла, что я негр, – недовольно проворчал Эймос.
– При чем тут негр?! – возмутился Джордан.
– Ни при чем. – Эймос устало опустился на землю. – Но это была твоя идея – похитить девчонку, сам теперь с ней и разговаривай!
Джордан уперся взглядом в Гриффина.
– Не смотрите на меня так! Я ходил за ней, все бока ободрал об эти чертовы кусты, и я же еще в чем-то виноват! – возмутился тот.
Огромные зеленые глаза девушки с любопытством следили за мужчинами. Она вдруг улыбнулась Джордану, желая таким образом напомнить о своей просьбе.
– Хорошо, – засуетился Джордан, – сейчас дам поесть.
Он снял с вертела кусок мяса, успевший уже к тому времени порядочно обуглиться – пока они препирались, за костром никто не следил, – и, положив его на жестяную тарелку, предложил девушке.
«Вообще-то, – подумал Джордан, – она похожа на индианку – смуглая кожа, длинные черные волосы, голые босые ноги… Но зеленые глаза?»
Взяв тарелку, девица пробормотала что-то на апачи – должно быть, «спасибо» – и принялась есть, шумно чавкая. Хорошим манерам она явно не была обучена.
– Признайся честно, – произнес Джордан, – ты ведь не индианка? Апачи тебя похитили?
– Никто меня не похищал, кроме вас, – улыбнулась девушка, поднимая взгляд от тарелки. Рот ее при этом был набит до отказа, а с подбородка капал жир.
– Жалко, – разочарованно произнес Гриффин: он уже приготовился услышать от девушки какую-нибудь захватывающую историю о том, как ее похитили индейцы.
Девица посмотрела на него, затем на Джордана и, почему-то грустно вздохнув, продолжила жевать. Гриффин протянул ей тряпочку, жестом показав, что надо вытереть рот.
– Значит, если тебя никто не похищал, ты находилась в вигваме по собственной воле, – резюмировал Джордан. – Но почему?
– А почему бы и нет? – задала в свою очередь вопрос девица и оторвала зубами очередной кусок оленины.
Гааду вовсе не собиралась говорить им, что находилась в вигваме для незамужних девушек, потому что пришло ее время.
– Послушай, – собравшись с духом, – снова заговорил Джордан, – апачи, как правило, не знают французского, а ты, как я понял, знаешь. – Он дотронулся до волос девушки – на ощупь они были нежнее шелка. – Волосы у тебя черные, как у апачей, но не такие жесткие. Кожа смуглая, но все равно какого-то не такого оттенка. Скулы широкие, но нос прямой… Кто же ты такая, в конце концов?
Девушка обтерла сальные пальцы о платье, которое было ей явно мало, затем вытерла рукавом рот.
– Иногда меня называют Гааду. Это потому, что глаза у меня зеленые, как у кошки.
– Это твое имя?
– 'Izhi'shiyee, – снова улыбнулась пленница и, наткнувшись на непонимающие взгляды мужчин, перевела: – Мое. Имя дается самому человеку, его нельзя никому подарить – даже другу.
– Считай, что я твой друг, – произнес Джордан. – Так я могу называть тебя Гааду?
Девушка вновь улыбнулась – этот белый сам хочет стать ее другом!
– Как тебе нравится, – сказала она. – Вообще-то у меня есть другое имя…
Джордан ожидал, что девушка назовет его, но она молчала.
– Какое же? – спросил он, потеряв наконец терпение.
– Жоли Ла Флер, – ответила девушка, одарив Джордана кокетливым взглядом.
– Я же говорил тебе, что она француженка! – обратился Джордан к Эймосу.
– Моя мать Шима, – продолжала Гааду, – была одной из племени Chihende. Но она уже умерла.
Джордан молчал, не зная, что ответить. Ему не нравился странный взгляд девушки, который вдруг напомнил ему о другой девушке – там, в лагере Джеронимо. Джордану вдруг стало не по себе.
– Что ж, – произнес он, стараясь не встречаться с пленницей взглядом, – это объясняет, почему ты была в вигваме для незамужних!
Джордан бросил на Гриффина взгляд, в котором читалось: «Я же говорил тебе!», затем повернулся к Эймосу и добавил:
– Нам нет пользы от такой заложницы. Мать ее умерла, отец – француз… Отпустить ее и предпринять новую попытку похищения – глупо… – подытожил он. – Так что же делать? По твоей милости, Гриффин, мы попали в такую дурацкую ситуацию – может быть, подскажешь, как из нее выпутаться?
Парень не ответил. Молчал и Эймос.
Жоли погрузилась в свои мысли, пытаясь предугадать поворот событий. В Джордане она сразу признала того белого, что недавно побывал в их лагере, – этого человека Жоли узнала бы из тысячи. Значит, он заметил тогда ее, думал о ней, раз теперь похитил! Никогда еще Жоли не приходилось видеть такого красивого мужчину. Несмотря на всю грубость, с которой Джордан почему-то обращался с ней, она чувствовала, что вся тает от прикосновения этих сильных рук… Лозен, внучка Викторио, названная так в честь сестры своего деда, помнится, говорила ей, что каждая девушка когда-нибудь должна встретить мужчину, к которому у нее вспыхнут подобные чувства… но до сих пор Жоли думала, что это будет кто-нибудь из мужчин племени. Она и представить себе не могла, что ее избранником станет belu, — белые люди всегда были врагами ее народа. Хотя… отец Жоли ведь тоже был белым – французом, но мать почему-то вышла же за него?
Поджав под себя ноги, Жоли прислушивалась к словам Джордана. Половину из того, что он говорил, она не понимала, но об одном догадалась совершенно точно: этот белый мужчина сомневается, стоит ли брать ее с собой. Сердце Жоли трепетно забилось. Он думал о ней, помнил, если подослал этого мальчишку похитить ее, – тогда почему же теперь так странно ведет себя?
Джордан покосился на пленницу. Девушка продолжала все так же странно смотреть на него, чему-то улыбаясь.
– Прекрати! – проворчал он и поежился под ее взглядом.
– Что я должна прекратить? – с невинным видом переспросила девица.
– Смотреть на меня так. – Джордан заметил, что Эймос и Гриффин обратили на это внимание, и смутился еще сильнее.
