Бренда Джойс - Темный огонь
Вырастившего его, любившего его, лгавшего ему.
Дерьмо, мысленно выругался Ник, лаская сына. Боль стала сильнее. Ну, независимо от того, как поступили Дерек и его мать (Ник просто не в состоянии был подумать, а тем более сказать – «мои родители»), в один прекрасный день Чеду следует поехать в Техас в гости. Это его наследство, точно такое же, как и Драгмор.
Но стоило Нику подумать о том, чтобы отвести сына в Техас, как в его груди вдруг возник твердый горячий ком. Он душил Ника. Так много времени прошло с тех пор, как он в последний раз был дома. Что он скажет Дереку? Дерек ведь и по сей день не знает, что Нику известна правда. После того как Ник все узнал, он лишь однажды виделся с Дереком – в конце шестьдесят пятого года, вернувшись с войны между штатами, когда он уже собирался уехать в Англию и начать новую жизнь.
Ник вообще не хотел думать обо всем этом. Так же, как не желал вспоминать кровь и мерзость военных дней, смерть и страдания. И он хотел забыть тот день, когда он отправился на войну – потому что как раз тогда он узнал правду о своем настоящем отце. Это было потрясением. Он в то время ухаживал за чудесной девушкой, дочерью соседа-ранчеро; они встретились, чтобы попрощаться… и она рассказала ему все. Мать Ника, Миранда, была похищена команчеро Чейвзом, который изнасиловал ее. Дерек настиг команчеро и убил. Миранда лишь незадолго до этого нападения вышла замуж за Дерека; она к тому времени была вдовой. И ее брак торопливо совершенный через несколько недель после похорон ее первого мужа, поначалу был лишь формальностью, – ее покойный муж и Дерек были названными братьями, и Дерек поклялся заботиться о Миранде. И когда через девять месяцев после изнасилования Миранда родила Ника, можно было не сомневаться в том, что его отец команчеро.
Ошеломленный, Ник спросил девушку, откуда она все это знает, но он и сам уже понимал, что это правда. Потому что об этом говорила его внешность. Ник отличался от своих родных. Дерек, огромный и золотоволосый, был типичным скандинавом, как и его предки. И братья и сестры Ника были похожи на него. А Миранда обладала темными волосами и кожей цвета слоновой кости. У Ника же волосы были угольно-черными, а кожа – бронзовой.
Подружка объяснила Нику, что никакой тайны тут нет.
Все вокруг знали об этом – все, кроме самого Ника.
Ник думал о Дереке… о том, как они охотились вдвоем, шли по следу, пасли стада в прериях… думал о том, какими теплыми и дружескими были всегда их отношения. Дерек заботился о нем. В этом Ник никогда не сомневался, и в особенности теперь, когда боль немного утихла, сменившись трезвым осознанием действительности. Но чтобы он любил Ника как сына? Нет, это невозможно. Ник не был его сыном и никогда не мог по-настоящему стать им, потому что Ник был ублюдком, плодом изнасилования, выродком полукровки команчеро.
Ник с яростной любовью во взгляде посмотрел на своего сына. Ник не верил в Бога. Но если бы верил, то поблагодарил бы Его за то, что Чеду не придется в своей жизни пройти те испытания, что достались самому Нику. Чед был ребенком, когда Патриция сбежала с любовником, и он просто ничего не заметил и не понял… и он был слишком мал, когда она умерла, а потому ее смерть не вызвала у него слез.
Граф поднялся и вышел из детской, осторожно прикрыв за собой дверь. Но едва он очутился в коридоре, как его глаза сами собой устремились к двери другой комнаты. Он уставился на нее. Он был в таком состоянии, что даже не мог выругать себя за недостойные мысли. Она сейчас лежала в постели, она спала. Может быть, почти обнаженная… в тонкой-претонкой ночной сорочке. Он представил ее груди: маленькие, слишком маленькие… но безупречной формы. А ее волосы – густые, непокорные, падающие до самых бедер. Он словно наяву увидел, как эти волосы цвета меда падают на грудь, скользят по животу – и стремительно бросился в свою спальню.
Он разделся, и лег в постель, и перевернулся на живот, прижавшись затвердевшим, пульсирующим мужским естеством к простыням. Сердце его сжималось, он тяжело дышал. А что, если он подойдет к ее двери, откроет ее и посмотрит? А что, если Джейн проснется и улыбнется сонно? А он приблизится к ней, нагой и нежной, и коснется ее бело-розового тела, и маленьких тугих сосков, и округлой груди, крепкой и упругой, и проведет ладонью по талии, и положит руку между ее бедрами, лаская. Ник беспокойно шевельнулся, прижимаясь к матрасу. И с криком начал ритмично двигаться, вжимаясь в постель. Он был в отчаянии… его огромный фаллос горел и бился, требуя освобождения. Ник ухватился руками за изголовье кровати. И задохнулся, когда горячее влажное семя выплеснулось ему на живот.
А потом он долго лежал совершенно неподвижно. Он чуть не сломал кровать… Черт побери. Нехорошо. Он и вправду развратник! Он мечтает о школьнице! О своей подопечной. Да, он по-настоящему развратен.
Он такой же, как и его отец. Команчеро Чейвз.
Глава 9
Джейн нервничала.
Она твердила себе, что разыгрывает из себя дурочку, что ведет себя как ребенок, но все равно не могла успокоиться. Она бродила по холлу, между кухней и столовой. Граф уже вернулся; Джейн видела, как он проскакал к конюшне. Часы показывали ровно половину третьего.
Утром Джейн здорово проспала, и к тому времени, как она спустилась к завтраку, графа уже не было. Джейн не намеревалась во второй раз повторить ту же ошибку. Она не пришла в детскую на полуденный ленч – и сделала это сознательно. В столовой стол был накрыт на два прибора. Молли уставилась на Джейн расширенными глазами, когда девушка распорядилась сделать это, но Томас, сдержав улыбку, повиновался. И теперь Джейн ждала, обхватив себя руками. Она не услышала его шагов – он прокрался бесшумно, словно кот. Но до нее донесся звук открывшейся двери столовой. И тут же раздался голос Ника:
– Какого черта!
Прежде чем Джейн успела тронуться с места, граф резко распахнул вторую дверь, ведущую из столовой в задний коридор, где и стояла Джейн. Трудно было сказать, кто из них двоих сильнее удивился, когда они вдруг очутились лицом к лицу. Джейн постаралась ничем не проявить своего испуга. Она лишь бессильно уронила руки.
– Что, Амелия приехала? – спросил граф.
Кто такая эта Амелия?
Я не знаю, – с трудом переведя дыхание, ответила Джейн.
Взгляд графа быстро скользнул с лица Джейн к ее шее, задержавшись там на мгновение, – и в ту же секунду Ник резко отвернулся и, выругавшись под нос, пошел назад в столовую. Джейн услышала, как громко скрипнули по полу ножки рывком отодвинутого стула. Нервно сглотнув, Джейн, со всей возможной грацией, прошествовала в столовую. И села за стол по правую руку от графа.
