Сесилия Грант - Любовь и расчет
— Кейт. — Он исключительно редко называл ее по имени, и она пожалела, что услышала это теперь. Односложное слово сквозило жалостью. — Неужели вы и вправду верите, что графиня намерена найти вам жениха? Она хоть что-нибудь сказала в поддержку этого предположения?
— Я не жду от нее этого. — К буре смешанных эмоций теперь еще присоединилась уязвленная гордость, усилив ее враждебную настроенность. — Если у нее до сих пор не родилась идея, как помочь мне войти в общество, я должна подтолкнуть ее к этому.
— Подобные вещи непросто делаются, — заметил он, как взрослый дядя, терпеливо наставляющий непоседливую маленькую девочку.
— Я никогда на это и не рассчитывала. Как вам известно, я не ищу легких путей. И надеюсь, вы простите меня, если я выражу сомнение в вашей осведомленности относительно устоев высшего общества.
Она отлично знала, что он предпочитал проводить свои вечера в учебе, а не на балах или за картами, как другие молодые люди.
Ник побледнел, и слишком поздно для себя она услышала слова, которые произнесла, вернее, то оскорбление, которое он, вероятно, в них уловил. На мгновение его глаза расширились и впились в нее, словно пытались понять, не подвел ли его слух, как будто он не мог поверить, что их сказала та самая мисс Уэстбрук, которую он знал, а не другая женщина, принявшая ее облик. Потом он перевел взгляд куда-то над ее плечом.
— Вы совершенно правы. — Его голос стал твердым и отчужденным. А спина выпрямилась и напряглась, как у солдата. — Не мне судить о таких вещах. Мне вообще не стоило поднимать эту тему. — Он слегка поклонился, все еще избегая смотреть ей в глаза. — Теперь прошу меня извинить. Благодарю за чай. Желаю вам успеха с вашей тетушкой, чтобы моя тревога по этому поводу выглядела абсолютно беспочвенной.
Кейт едва не протянула руку, чтобы остановить его. Она всего лишь намекала на его склонность к уединению, чем он очень гордился; она не могла всерьез обидеть его шуткой на эту тему. Она бы никогда намеренно не коснулась скандала, изменившего его положение в обществе. За все то время, что знала об этом, Кейт ни разу не подала виду, что в курсе событий.
Но любое объяснение теперь невольно всколыхнет всю ту же цепь событий. К тому же спор излишне разгорячил Кейт, чтобы она могла найти способ тактично выйти из неприятной ситуации. Оставалось лишь смотреть, как он уходит на другой конец комнаты.
Ник больше не общался с ней до конца своего визита. Поговорил немного с Виолой за ее рабочим столом, посмотрел кое-какие из многочисленных рисунков Себастьяна, посмеялся с мамой и папой у камина. Уходя, поклонился сразу всем Уэстбрукам, скользнув по ней равнодушным взглядом, как камешек по водной глади.
— Что ты сегодня такое сказала мистеру Блэкширу? — спросила ее потом Ви, когда они готовились ко сну. — Даже я видела, как ты его раздосадовала.
Ее прямой бесхитростный взгляд в зеркале заставил Кейт опустить глаза.
— Я точно не помню, о чем мы говорили. — Кейт сосредоточенно заплетала сестре косу, всецело поглощенная своим занятием, или делала вид, что поглощена. — Ответила что-то на его самонадеянное замечание. Он усомнился в моей способности поддерживать связи, какие я намерена наладить. — Виола не знала о записке леди Харрингдон, и Кейт решила об этом умолчать. — Возможно, я была несколько неосмотрительна в своем ответе.
Но даже то, как она хотела все представить, теперь казалось ей мелочной выходкой школьницы мисс Лоуэлл.
Ви покачала головой — она никак не могла запомнить, что этого нельзя делать, когда тебе заплетают косы, — и поморщилась от боли.
— Ты меня удивляешь. Я столько раз слышала от тебя нотации по поводу того, как следует обращаться с гостями, и была уверена, что ты последняя из нас позволишь себе разговаривать с мистером Блэкширом с таким беспечным пренебрежением, как будто он нам брат.
«Я никогда не представлял себя в этой роли». Кейт наклонила голову, ощутив, как зарделись ее щеки.
Это было равносильно спущенной петле, вычеркнутому слову, не найденному входу; момент, с которого все пошло наперекосяк. Что он имел в виду, вытащив на свет Божий эти сантименты, что привнесло в их отношения ощущение неловкости? Если бы он не сказал ей этого, она бы, безусловно, не вспылила и более ответственно отнеслась к выбору слов.
— Будет довольно скверно, если по твоей вине он перестанет к нам приходить. — Молчание сестры Виола восприняла как приглашение продолжить упреки. — Он и так достаточно редко нас навещает, и, кстати, он один из немногих папиных протеже, кого можно по крайней мере терпеть.
— Уверена, что это не так. У папы много вполне сносных молодых людей.
— Сносных для тебя, следует уточнить, потому что когда они приходят, то таращатся на тебя, пуская слюни. — Ви взяла со стола ленту и теперь крутила ее между пальцев. — Мистер Блэкшир не такой. Он не забывает поинтересоваться моей книгой и рисунками Себастьяна и матушкиным мнением относительно игры мистера Кина в «Отелло». И разве ты не видела, с каким вниманием он отнесся к Роуз? Я думала, что ты это оценишь.
— Все я видела и оценила. Он был очень добр к ней. — Кейт вырвала ленту из рук сестры и вплела в хвост косы. — Надеюсь… если обидела его я, он не затаит обиду на всех вас.
Опять это «если». Она обидела его. Она, конечно, этого не хотела, во всяком случае, так глубоко, как получилось, но все же обидела. Но не станет же он обижаться и на всех остальных Уэстбруков, правда? Он не такой, как только что заметила Виола. Короткая перебранка и случайно выказанное пренебрежение не могли отвратить его от семьи в целом.
Хотя на деле это была не перебранка и не пренебрежение. Слишком явственно Кейт помнила, как он резко отвернулся от нее, переключив внимание на чай; длинная, заполненная музыкой пауза, пока они стояли там, кружащее над ними эхо поспешно брошенной им фразы.
Она туго завязала ленту в аккуратный бант с одинаковыми концами и петлями. Ви была права. Мистер Блэкшир не походил ни на одного из папиных молодых людей, что приходили к ним в дом. Она не могла позволить, чтобы родители и сестры с братом лишились его общества из-за возникшей между ними неловкости и недоразумения.
Она извинится, но так, чтобы не ранить еще больше его уязвленную гордость. И даже не станет дожидаться его следующего прихода. Она пойдет в суд, где он будет выступать, и, улучив момент, скажет, что сожалеет о глупом инциденте. Возможно, и он извинится за проявленную несдержанность. Или, может, они оба притворятся, что ничего не было. В любом случае они возобновят непринужденное сердечное общение и в будущем будут более осмотрительными в выборе слов, чтобы не подвергать риску дружбу, которая связывала не только их, но и других людей.
