Вирджиния Хенли - Сердце ворона
Во дворе охотничьего замка Тристан молча передал поводья обеих лошадей подбежавшему груму и провел Розанну в большой мрачный холл, откуда они поднялись по широкой лестнице в покои верхнего этажа. В комнате, куда они вошли, было тепло и уютно. В очаге весело потрескивали поленья.
— Сейчас я распоряжусь, чтобы вам принесли сухую одежду, — сказал Тристан и, приоткрыв дверь в смежное помещение, крикнул:
— Кассандра! Посмотри-ка, что я нашел!
Вспыхнув от такой наглости — ведь он имел в виду ее, леди Кастэлмейн, — Розанна повернулась к нему, готовая разразиться потоком гневных слов, но при виде создания, вбежавшего в комнату, она оцепенела и на мгновение забыла о нанесенной ей обиде.
Стоявшая перед ней женщина была одета в кричаще-яркое красное платье с золотой вышивкой и вырезом столь глубоким, что грудь ее оказалась почти обнаженной. Волосы этой удивительной дамы, посыпанные золотистой пылью, свободно падали на ее голые плечи. Но больше всего поразило девушку лицо странного создания: оно было накрашено столь ярко, словно Кассандра собиралась участвовать в представлении бродячих комедиантов.
Женщина окинула Розанну бесцеремонным взглядом и одобрительно кивнула.
— Я подумал, что Роджер вряд ли откажется от такого подарка! — воскликнул Тристан.
Терпению Розанны пришел конец. Она подскочила к наглецу и, неистово колотя его кулаками по груди и голове, пронзительно крикнула:
— Ты еще пожалеешь об этом, ублюдок!
— Угости малютку вином, прежде чем преподнести ее Роджеру, — посоветовала Кассандра, невозмутимо наблюдавшая за этой сценой.
Когда девушка немного успокоилась и без сил опустилась на коврик у очага, Кассандра передала Тристану пузырек с маковым отваром и, заговорщически кивнув ему, выскользнула из комнаты.
— Не обижайтесь на меня и ничего не бойтесь! — как ни в чем не бывало проговорил Тристан, придвигая к огню массивное кресло. — Никто вас здесь не обидит! — Он протянул ей кубок, до краев наполненный вином, и повесил на спинку кресла покрывало, снятое с кровати. — Закутайтесь в это, а я пока пойду раздобуду для вас платье. А потом я отведу вас к Рэвенсперу, если вы и в самом деле желаете видеть его.
— Еще как желаю! — прошипела Розанна, взглянув на него исподлобья.
Тристан плотно затворил за собой дверь. Девушка подошла к огромному серебряному зеркалу, висевшему в углу комнаты, и с ужасом воззрилась на свое отражение. Она не ожидала, что вид ее окажется столь плачевным! Платье ее было изорвано и выпачкано в грязи, песке и крови дикого кабана, волосы спутались так, что при взгляде на них любой решил бы, что гребень и щетка никогда не касались этой ис-синя-черной бесформенной копны.
Она подошла к умывальнному столику и, сняв с него таз с прохладной водой, вымыла руки, лицо, ступни и голени. После этого девушка не без труда стянула с себя мокрое платье и белье и завернулась в шелковую накидку. Ни гребня, ни щетки для волос в комнате не оказалось, и Розанна решила, что пошлет за ними Тристана, как только он принесет ей обещанное платье. Она села в кресло у огня и принялась потягивать вино из серебряного кубка.
Вернувшись, Тристан обнаружил ее спящей в глубоком кресле. Пустой кубок валялся на коврике у очага. Тристан не ожидал, что сонное зелье, подмешанное в вино, подействует так быстро. Он от души надеялся, что оно не причинит девушке вреда. Взяв Розанну за подбородок, он вгляделся в ее лицо. Кровь Христова! Что за прелестное создание! Ему уже давно не доводилось видеть женщин без слоя косметики на потасканных физиономиях. Роджер наверняка обрадуется такому роскошному подарку!
Внизу, в пиршественном зале замка, царило неистовое веселье. Роджер Рэвенспер, чья внешность вполне соответствовала его имени[3], пировал со своими рыцарями, которые еще недавно с честью сражались в Уэльсе бок о бок со своим господином. Длинные деревянные столы были уставлены кувшинами и кубками с вином и блюдами с жареным мясом. Женщины, принимавшие участие в торжестве, держались весьма вольно и хохотали едва ли не громче своих кавалеров.
Начальник и господин всех этих людей почти не принимал участия в общем веселье. Он лишь изредка принужденно улыбался, пригубливая вино из своего огромного кубка, украшенного драгоценными камнями. Он был старше, серьезнее и мрачнее, чем легкомысленный Тристан. В его черных глазах светились ум и отвага, в неторопливых движениях рук угадывались властность и врожденное благородство, а широкие плечи и мощный торс свидетельствовали о недюжинной силе.
Голоса воинов, затянувших веселую песню, слились в нестройный хор, и хмельная девушка с огненно-рыжими крашеными волосами вскочила на один из столов и принялась лихо отплясывать какой-то буйный танец, высоко вскидывая ноги. Вскоре плясунья раскланялась и спрыгнула со стола, опираясь о руку одного из рыцарей. Зрители одобрительно загоготали.
В этот момент в зал вошел Тристан с тяжелой ношей в руках. Улыбаясь, он подошел к брату и, встав на одно колено, произнес:
— У меня есть подарок для вас, дорогой Роджер! Вы, отважный воин, победитель турниров и охотничьих состязаний, заслуживаете его, как никто другой!
Роджер добродушно улыбнулся. Его весельчак брат был неистощим на выдумки, и он был готов посмеяться новой шутке Тристана вместе со всеми.
Тристан развернул шелковую накидку, и перед взорами собравшихся предстала спящая девушка, юная, прелестная и беспомощно нагая. Спутанные волосы окружали ее нежное тело темным ореолом.
Улыбка мгновенно сбежала с лица Роджера.
— Кто она? — спросил он, сдвинув черные брови.
— Молодая крестьянка, — пробормотал Тристан, отводя взгляд.
Роджер выругался сквозь зубы и вскочил на ноги, опрокинув свой стул с высокой спинкой.
— Боже праведный! Из-за тебя нас всех когда-нибудь вздернут на виселице! Ведь это не наши крестьяне, Тристан! Они принадлежат его величеству! Ну что ты за болван, в самом деле! Порой мне кажется, что ты думаешь не головой, а задницей! Или тебе мало того, что я пригласил сюда мадам Кассандру с ее девицами из академии верховой езды? — спросил он с сарказмом.
Роджер часто выговаривал брату за то, что, имея жену и ребенка, тот продолжал распутничать. Но долго сердиться на добродушного Тристана он не мог. Вздохнув, Роджер покачал головой и снял с себя короткий черный плащ. Завернув в него спящую Розанну, он сказал брату, сурово сдвинув брови:
— Отнеси ее в мою комнату, негодник! Пусть девушка придет в себя. Бедное дитя!
Тристан молча повиновался. Он не ожидал, что брат откажется от такого славного подношения. Видимо, все дело в том, что бедняга Роджер стареет, решил он.
