Джулия Энн Лонг - Соблазн и страсть
«Неужели он действительно случайно там проходил? — промелькнуло у Сабрины. — Ведь в этом доме столько комнат и коридоров…»
— Это наше личное дело, сэр, — ответила Сабрина и почувствовала, что голос ее дрогнул. — Да, личное, — добавила она, стараясь сохранить самообладание.
Какое-то время граф молчал, а потом Сабрина вновь услышала его голос:
— Так вам понравилось?.. Она помедлила с ответом:
— Сэр, вы о чем? Ах, обед? Да, обед был замечательный, благодарю вас.
И тут снова послышался его тихий смешок:
— Вы прекрасно все поняли, дорогая. Я имел в виду не обед, а поцелуй.
И тут Сабрина вдруг поняла, что уже два или три раза подряд сыграла один и тот же пассаж. Тихонько вздохнув, она в раздражении проговорила: — Лорд Роуден, не пора ли перевернуть ноты?
«Не забывай о сострадании к ближнему, — тут же напомнила себе девушка. — И не следует сердиться, потому что раздражение и злоба — удел людей, вечно терзаемых страстями».
Но граф, похоже, нисколько не обиделся. Он с невозмутимым видом наклонился и перевернул нотную страницу. Покосившись на него, Сабрина вдруг заметила, что глаза его поблескивают, и ей показалось, он намеревался сказать очередную колкость. К сожалению, она не ошиблась: через несколько секунд он с усмешкой прошептал:
— Ни в коем случае не забывайте о поцелуях, дорогая. Ведь они созданы специально для того, чтобы ими наслаждаться. Впрочем, вы и сами, наверное, прекрасно это понимаете.
Сабрина почувствовала, что снова начинает злиться. С трудом, сдерживая гнев, она сквозь зубы процедила:
— Сэр, почему вам так нравится изводить меня?
— Убавьте немного темп, мисс Фэрли, — ответил граф с усмешкой, — иначе вы доведете наших танцоров до сердечного приступа. Итак, о губах… Вам нужно чуть-чуть их приоткрыть для начала…
— Приоткрыть… для начала? Сэр, вы о чем?
— О поцелуе, разумеется. — Граф перевернул очередную страницу.
Ох, она опять сфальшивила! Причем настолько, что брови синьоры Ликари поползли на лоб. Хотя певица, наверное, лишь изображала недоумение.
— Только, конечно же, не следует раскрывать рот слишком широко. Все хорошо в меру, понимаете? Но даже если вы сделали что-то не так, то для первого раза это вполне простительно.
Охваченная стыдом и гневом, Сабрина залилась краской. Но в конечном итоге верх взяло любопытство.
— А почему вы решили, что это был первый поцелуй? — спросила она, стараясь выглядеть равнодушной.
Граф усмехнулся и тихо проговорил:
— Неужели, мисс Фэрли, вы целовались с десятком других молодых людей?
— Конечно, нет, — ответила Сабрина.
«Но как же он догадался, что это был мой первый поцелуй?» — спрашивала она себя.
Помедлив секунду-другую, девушка подняла голову и взглядом окинула танцующих. Мэри весело улыбалась, но и Джеффри, судя по всему, тоже не скучал. И тут Сабрине вдруг ужасно захотелось присоединиться к танцующим, захотелось веселиться вместе со всеми. Но в следующее мгновение опять раздался шепот дьявола-искусителя:
— Было очень интересно наблюдать за вами, когда вы поддались внезапному порыву страсти.
— Я не поддавалась!.. — вырвалось у Сабрины.
— Неужели?! Тогда как прикажете это назвать, мисс Фэрли?
Вопрос застал ее врасплох. Поцелуй он и есть поцелуй. И глупо было бы утверждать, что она целовалась безо всякого чувства. Не зная, что ответить, девушка молча опустила глаза.
— О, расслабьтесь, мисс Фэрли. В конце концов, это всего лишь поцелуй, не более того, — прошептал граф с усмешкой.
«Всего лишь поцелуй?!» Что ж, возможно… Однако для нее он стал настоящим потрясением, и она на несколько мгновений… словно преобразилась, стала совсем другой… Да, это продолжалось всего несколько мгновений, но, сколько мыслей и чувств пробудил в ней поцелуй. В этом не было ничего смешного, а граф, тем не менее, откровенно насмехался над ней. Покосившись на него, она заявила:
— Я с вами не согласна, сэр! Нельзя так говорить о поцелуях.
Сабрина старалась говорить как можно спокойнее, однако у нее ничего не получилось — ее ответ прозвучал с излишней горячностью.
Но граф молчал, и она, собравшись с духом, снова взглянула на него. И ее сразу же поразило необычное выражение, появившееся на его лице, — то ли растерянности, то ли сомнения. Во всяком случае, сейчас он над ней не насмехался — это было совершенно очевидно. Более того, подобного выражения Сабрина прежде не замечала на его лице.
И тут ею вдруг овладело странное чувство: ей почему-то показалось, что она каким-то совершенно непонятным для нее образом взяла над графом верх.
Граф же, наконец, откашлялся и пробормотал:
— Не все поцелуи… всего лишь поцелуи.
И Сабрине показалось, что эти его слова прозвучали как признание своего поражения.
Пальцы ее по-прежнему бегали по клавишам, однако она почти не понимала, что именно играет; ее целиком захватили мысли, вызванные словами графа. А он, молча и даже как-то неловко переворачивал ноты, словно утратил присущую ему изящность движений.
Наконец, нарушив молчание, граф тихо проговорил:
— Мне кажется, что вы опять сыграли эту часть пьесы три раза подряд. Впрочем, не имеет значения. Похоже, на нас уже никто не обращает внимания. Во всяком случае, Софи флиртует с Уиндемом, а Уиндем, судя по всему, ужасно волнуется, наверное, опасается, что я могу разозлиться. А вот остальные… — Граф немного помолчал — Мне кажется, остальные только делают вид, что танцуют. В том числе и мой кузен Джеффри.
Роуден говорил сейчас безо всякой издевки и даже без иронии в голосе, и Сабрина поняла сразу, что он — хотя бы отчасти — изменил свое отношение к ней; во всяком случае, было ясно, что он не собирается над ней насмехаться.
Когда же она закончила играть, Уиндем и Софи похлопали ей из вежливости, а затем все танцоры направились к своим местам.
Сабрина уже собралась встать со стула, но тут вдруг раздался тихий голос графа:
— А вы не сыграете нам еще одну вещицу, мисс Фэрли? Пожалуйста, не откажите в любезности. — Вытащив очередной лист из стопки нот, Роуден поставил его перед ней.
Бросив взгляд на ноты, Сабрина сразу поняла: ей брошен вызов. За несколько секунд прочитав ноты, она сообразила, что мелодия будет очень сложной и трудной. Эта пьеса совсем не походила на хорал или менуэт, и ничего подобного ей раньше не приходилось исполнять. Более того, она очень сомневалась, что справится, если, конечно, вообще согласится играть.
Тут Мэри вдруг взглянула на нее и с улыбкой сказала:
— О, Сабрина, пожалуйста, сыграй нам еще. Мы с удовольствием послушаем, чтобы чуть отдохнуть после танцев. Знаешь, у меня голова до сих пор кружится…