Мэри Бэлоу - Немного скандальный
Фрея улыбнулась.
– Я совершенно уверена, милорд, что ни у кого и мысли такой нет, – поспешила заверить его леди Холт-Бэррон и захлопала глазами. Фрея крайне удивилась, решив, что почтенная особа заигрывает с маркизом, но уже в следующую секунду поняла, что она просто нервничает.
– Я лично никаких враждебных чувств к леди Фрее не испытываю, – заявил маркиз и наконец повернулся к Фрее, глядя на нее широко раскрытыми невинными глазами. – Полагаю, вы тоже, леди Фрея?
– Естественно. Почему, собственно, я должна их испытывать? – проговорила она деланно небрежно. – Вы ведь объяснили, что произошло в парке… правда, не все, что я видела, но это не важно.
В глазах маркиза мелькнули насмешливые искорки – он понял, что она имеет в виду. Он, конечно же, хотел поцеловать девушку. Но сегодня разыгрывал из себя весьма учтивого джентльмена, а потому, видимо, считал себя не вправе ни ухмыльнуться, ни назвать ее «дорогушей».
– Значит, вы придете к нам завтра вечером, на Грейт-Палтни-стрит? – спросил маркиз.
Леди Холт-Бэррон приняла приглашение с такой поспешностью, что Фрее даже стало смешно. Через пять минут после того как все, за исключением Фреи, очень мило обсудили погоду, маркиз удалился.
– Леди Фрея! – воскликнула леди Холт-Бэррон, восторженно прижимая руки к груди. Похоже, легкая головная боль, на которую она жаловалась, прошла. – Я совершенно уверена в том, что все в конце концов образуется и никакого скандала не будет. Мне даже кажется, маркиз в вас влюбился.
Фрея фыркнула.
– Он потрясающе красив, – со вздохом произнесла Шарлотта.
– Любовь моя, – укоризненно проговорила ее мать, – помни про Фредерика.
Фредерик Уиткрофт, жених Шарлотты, в это время уехал на охоту с ее отцом и братьями.
«Потрясающе красив, как же! Глаза бы на него не смотрели! – мрачно думала Фрея. – И хитер, ничего не скажешь. Решил своими безукоризненными манерами меня обворожить. Глядишь, забуду о его отвратительном поведении в парке. А ведь он собирался целовать эту девицу! Эх, нужно было все-таки выдать его, когда он сидел в шкафу, словно мышь в мышеловке. Да и комнату на постоялом дворе нужно было выбрать без плюща за окном. И стукнуть как следует этого несносного маркиза по носу сегодня утром, когда была такая возможность… А впрочем, что кривить душой! Как здорово, что их пригласили в гости. По крайней мере предстоит хоть что-то интересное. Может быть, маркиз Холлмер – да не может, а наверняка! – противный, мерзкий, отвратительный, несносный тип, но по крайней мере не зануда».
Глава четвертая
Ужин, который собиралась устроить леди Потфорд, грозил перерасти в грандиозное событие по мере того, как список гостей пополнялся все новыми и новыми именами.
– Прошло уже более полугода, как ты получил титул маркиза, Джошуа, – пояснила она, когда он невинным тоном поинтересовался, не поставить ли в столовой еще один стол и не снести ли в ней стену, чтобы сделать ее чуточку просторнее. – Пора тебе занять подобающее место в обществе, а не мотаться по стране в поисках приключений вместе с сомнительными личностями, которых ты выбрал себе в друзья.
– Но это так приятно, бабушка, – ответил внук, театрально вздохнув. Он не стал говорить, что среди «сомнительных личностей» есть и аристократы, и сыновья аристократов.
– И вообще, пора тебе возвращаться в Пенхоллоу, – продолжала бабушка, оседлав своего излюбленного конька. – Он теперь твой, и ты несешь за него ответственность.
– Но ведь там живут моя тетушка, – напомнил ей Джошуа, – и мои кузины. Им было бы не слишком приятно, поселись я вместе с ними, да и мне тоже. И потом, всеми делами в Пенхоллоу, как вам хорошо известно, заправляла тетушка, даже когда дядя был еще жив. Он не возражал. А мне это вряд ли понравится.
– И очень хорошо, – ответила бабушка. С явным облегчением вздохнув, она запечатала последнее приглашение, позвонила в колокольчик, а когда явился слуга, приказала ему доставить его по назначению и лишь после этого продолжала:
– Ты должен поехать туда, Джошуа, посмотреть, как там идут дела, и отдать распоряжение относительно маркизы и ее дочерей. В Пенхоллоу есть дом, где они могут, жить. Надеюсь, ты этого не забыл. Когда умер твой дедушка и Грегори стал маркизом Потфордом, мне и в голову не приходило оставаться в Гримпи-Хаусе. Глэдис бы это не понравилось, а уж мне тем более.
Вытянув ноги почти до конца ковра, лежавшего на полу в гостиной, Джошуа скрестил их и, ухмыльнувшись, бросил:
– Заняться делами? Звучит невероятно скучно, бабушка.
– Джошуа! – незамедлительно воскликнула она и, повернувшись на стуле, стоявшем перед секретером, за которым сидела, строгим голосом продолжала:
– Мне всегда приятно было думать, что последние пять лет ты провел во Франции и других странах Европы с риском для жизни только ради того, чтобы пощекотать себе нервы. Но в глубине души я понимала, что дело не только в приключениях, и это меня тревожило. Так что не пытайся убедить меня в том, будто ты просто праздный бездельник.
Джошуа удивленно вскинул брови и поджал губы. Он и в самом деле являлся шпионом британского правительства, и в его задачу входила слежка за передвижениями военных сил Наполеона Бонапарта, но никакого воинского звания не имел и никаким дипломатическим статусом не обладал. Правда, ему и в голову не могло прийти, что бабушка об этом догадывается.
– Но я и в самом деле находился там, чтобы пощекотать себе нервы, бабушка. Это так забавно, – возразил он.
Вздохнув, бабушка встала.
– Знаешь, что тебе сейчас нужно? Найти себе подходящую жену, привезти ее в Пенхоллоу и начать новую жизнь, которая, впрочем, уже началась, хочешь ты этого или нет.
– Не хочу и никогда не хотел, – решительно заявил Джошуа. – Наследником был Алберт, и я никогда не завидовал будущему, которое ему уготовано.
– Но твой кузен умер пять лет назад, – напомнила бабушка. – И для тебя не явилось неожиданностью, что после смерти дядюшки ты стал маркизом.
– Не считая того, что, когда я уезжал, дядюшка находился в добром здравии и умер гораздо раньше, чем я ожидал.
– Конечно, разыгравшаяся в бювете сцена была не слишком красивой, – продолжала бабушка, подходя к внуку и садясь с ним рядом, – но я не могу не восхищаться решительностью леди Фреи Бедвин и ее прямотой. Большинство дам сделали бы вид, что смотрят сквозь пальцы на твои шалости, а сами сплетничали бы о тебе по углам и чернили твое имя, не дав тебе возможности защитить себя.
– Большинство дам не разгуливали бы по парку в одиночестве и не помчались на женский крик, горя желанием защитить бедняжку, – хмыкнул Джошуа.
