Джуд Деверо - Покорение
— Спасибо, — поблагодарила она Северна.
— О, для меня было радостью спасти столь прелестную шейку, — галантно ответил тот.
— Ах ты, дерзкий пес! — завопил один из незнакомцев. — Я научу тебя…
— Вряд ли он спокойно отнесется к порке. И разве ты не заметил четырех шутов, которые маячат в кустах? — остановил его второй.
Шуты? О, хорошо бы эти негодяи встретились с Северном на ристалище! Уж там они сразу поймут, что он не фермер!
— Подойди ко мне завтра на турнире, и я вознагражу тебя, — пообещала леди Энн.
— Я буду там и получу свою награду, — кивнул Северн, лукаво блестя глазами.
Леди Энн отъехала к своим спутникам, а Северн снова принялся вытаскивать телегу.
— Много от вас помощи! — процедила она, презрительно глядя на компанию. — Оставить меня с этим… с этим… без всякой защиты.
— Похоже, он без ума от вас миледи!
— Тут вы правы. Думаю, стоило мне поощрить его хотя бы взглядом, как он посмел бы коснуться меня! — Бедную девушку передернуло от брезгливости. — Придется прокипятить поводья, которых касались его руки!
— Но он спас вас, миледи, — мягко напомнила одна из женщин.
— Представьте, я об этом знаю, — отрезала Энн. — А теперь нужно его наградить. Что мне дать ему?
— Ведро горячей воды для купания? — предложил ее спутник со смехом.
Но леди Энн не засмеялась.
— Возможно, Джон, мне следовало бы позволить вам искупать его! Полагаю, вам больше пристали женские обязанности! Что это за мужчина, если он не в силах помочь леди, которой грозит гибель?
Она пришпорила лошадь и ускакала. Остальные помчались за ней.
Заред, оставаясь на дереве, смотрела им вслед. Так это леди Энн, та особа, которой предстояло стать ее невесткой! Не похожа она на женщину, которая облегчит жизнь Перегринам. Не то что леди Лайана. Эта леди Энн кажется настоящей фурией, злобной, сварливой фурией!
— Ты что, не слышишь?
Заред, очнувшись от раздумий, растерянно глянула на ухмылявшегося брата.
— Сколько раз можно тебя звать?
Заред мигом очутилась внизу, а Северн тем временем отдыхал, прислонившись к стволу.
— Видела ее? Она прекрасна. Прекрасна, как роза.
— У роз есть шипы, — предупредила Заред.
— Ты это о чем?
— Всего лишь уточняю общеизвестный факт. Ты сказал, что она похожа на розу, а я напомнила, что у роз есть шипы. Может, красота не главное в женщине?
— А ты так разбираешься в женщинах? — съязвил он.
— Уж во всяком случае, больше, чем ты! — парировала сестра.
Северн было нахмурился, но тут же взъерошил ее волосы и ухмыльнулся.
— Вечно забываю, что ты еще маленькая. Идем, поможешь раскинуть лагерь.
— Лагерь? Но мы должны были сегодня прибыть в поместье, а завтра — участвовать в процессии.
— Не волнуйся насчет процессии. Просто не хочу, чтобы леди Энн увидела меня сегодня. Вот она удивится, узнав, кто ее спас!
— Надеюсь, к тому времени она отмоет поводья, — пробормотала Заред. — Уверен? — спросила она уже громче. — Может, она вовсе не обрадуется, увидев тебя. Не так сильно обрадуется, как ты воображаешь.
Северн положил руки ей на плечи и заговорил с видом старшего, куда более мудрого человека, поучающего глупое, хоть и действующее из лучших побуждений дитя:
— Ты просто не видела ее лица. Не видела, как она на меня смотрела… — Он пощекотал ее под подбородком. — Иногда мужчины и женщины понимают друг друга с первого взгляда. Достаточно жеста, слова… но где тебе понять? Это доступно только человеку с опытом. Эта женщина… как бы тебе объяснить… она хочет меня.
— Зачем? Зачем ты ей нужен? Чистить ее лошадь? Взгляни на себя! Она вообще не видела твоего лица из-за всей той грязи, что на нем налипла. Если ты умоешься, она тебя не узнает.
Северн уронил руки. Снисходительная мина сменилась злобной.
— Нечего рассуждать о вещах, в которых не разбираешься! Я знаю, что видел в ее глазах: похоть! А теперь иди в лагерь, как велено!
Заред молча подчинилась. Может, он и прав. Может, леди Энн и смотрела на Северна с вожделением и наговорила все это своим людям, чтобы заставить их поверить, будто ей не нравятся чумазые мужчины!
Заред пожала плечами. Северн наверняка знает куда больше сестры о женщинах, турнирах и похоти.
Глава 4
Заред, неестественно выпрямившись, сидела на коне. Она очень боялась, что, если пошевелится, утонет в собственных слезах.
Перед ней на боевом коне восседал Северн, несший на себе шестьдесят фунтов доспехов и вооружения. Трудно сказать, что он думает или чувствует. Брата и сестру окружали их люди, но чуть подальше орала, свистела и хохотала толпа крестьян.
Этим утром Заред гордо ехала позади брата, с благоговением держа восьмифутовое древко со знаменем Перегринов. Но, подъехав ближе к поместью Маршаллов и ристалищу, они остановились при виде длинной процессии роскошно одетых рыцарей. Их доспехи, посеребренные, с тонкой чеканкой, были частично прикрыты отделанными мехом, богато вышитыми плащами и сверкали на солнце. Шлемы были украшены плюмажами или фигурками зверей и птиц. Заред потрясенно вытаращилась на великолепно снаряженных мужчин, прежде чем оглядеть маленькой отряд Перегринов. Доспехи Северна были помятыми и ржавыми, на лошади было одно седло. Никаких богатых одежд, никаких расшитых попон. Доспехи остальных вообще не выдерживали критики, а старая туника Заред была выношена едва не до дыр и засалена.
— Мы не можем присоединиться к процессии, — шепнула она Северну.
Он поднял забрало и хмуро свел брови.
— Дорогая, одежда еще не признак хорошего воина. Ты Перегрин — и помни это.
Рывком опустив забрало, он отвернулся.
Перегрин. Она Перегрин!
Заред приободрилась. Северн побьет всех этих щеголей, так что кому нужны ее нарядные одежды?
Северн вскинул руку, и рыцари Перегрина, вытянувшись строем, направились за ним к лагерю. Крестьяне, выстроившиеся вдоль дороги, изумленно пялились на переливавшуюся всеми красками процессию, однако при виде Перегринов они стали смеяться и показывать на них пальцами. Заред старалась смотреть вперед, не смея повернуть голову. Ничего, они себя еще покажут!
При входе на ристалище все участники остановились, и герольд Маршаллов выкликнул имя первого участника, который должен был предстать перед королем и семейством Маршаллов.
Заред предполагала, что каждый рыцарь проедет мимо трибун и на этом все и кончится. Но увиденное потрясло ее до такой степени, что она никак не могла закрыть рот.
Первый рыцарь, по имени Гренвилл, был одет в черный бархат поверх позолоченных лат. Его окружало с дюжину молодых пажей, выряженных в черное с золотом. Перед ним вышагивали четверо герольдов, возвещавших о прибытии Гренвилла. За герольдами шествовали пятнадцать хорошеньких девушек в шафраново-желтых платьях с корзинками в руках. Они горстями бросали лепестки роз под копыта коня Гренвилла.
