Филиппа Грегори - Любовник королевы
– А Кале? – ревниво спросила Елизавета.
– Он был и всегда будет темой отдельного разговора, – привычным спокойным тоном ответил Сесил. – Для нас это не является новостью. Я думаю, мы должны требовать возвращения этого города на условиях договора, заключенного в Като-Камбрези, когда истечет срок аренды. Теперь они будут соблюдать условия того договора тщательнее, чем делали это до сих пор. Французы научились нас бояться. Ваше величество, мы их удивили. Они не верили в нашу решимость, больше не посмеют смеяться над нами и двадцать раз подумают, прежде чем снова ввязываться в войну.
Елизавета кивнула, подвинула к нему текст мирного договора и спросила:
– Хорошо. Ты клянешься, что достигнутое тобой было лучшим из возможного?
– Да, ваше величество. Я рад, что мне удалось достичь мира с ними на таких условиях.
– Слава Господу нашему, мы избавились от угрозы французского вторжения. – Она снова кивнула. – Не хотела бы я еще раз пережить то, что вынесла за этот год.
– Я тоже, – с жаром поддержал ее сэр Николас. – Вступление в войну было большим риском, на который вы пошли, ваше величество. Зато как блестяще разыграна партия!
Елизавета впервые улыбнулась Сесилу, подмигнула ему и сказала:
– Я была очень храброй и решительной. Ты согласен со мной, Призрак?
– Я уверен, если Англия когда-нибудь вновь столкнется с подобным врагом, вы непременно вспомните это время. Вы многому научились за этот год. Прежде всего – действовать как король. Жестко, по-мужски.
– Мария никогда так не могла, – напомнила она Сесилу. – Ей не пришлось разбираться с иноземным вторжением.
– Совершенно верно, – согласился он. – Ей не пришлось проверять себя на стойкость. Зато вас судьба испытала и нашла годной. Вы показали себя настоящей дочерью своего отца и честно заслужили этот мир.
Елизавета встала из-за стола и посетовала:
– Не понимаю, почему сэра Роберта до сих пор нет. Еще час назад он говорил мне, что придет. Нам прислали берберских скакунов. Лорд Дадли хотел их осмотреть и решить, все ли годны или же некоторых придется отослать назад. Но он обещал сразу же прийти.
– Так, может, нам всем пройти в конюшню и узнать, почему он задерживается? – предложил Сесил.
– Да, – с радостью согласилась Елизавета.
Она подала Уильяму руку, и они пошли так, как часто ходили прежде.
– Давайте немного пройдемся по саду, – предложил ей Сесил. – Розы в этом году выше всяких похвал. Кстати, в Шотландии все расцветает на месяц позже. Север есть север.
– Наверное, там очень холодно, природа суровая? – спросила она. – Хотела бы я взглянуть на те места.
– Думаю, это вполне осуществимо. Допустим, следующим летом двор мог бы отправиться в Ньюкасл. Жители тех мест были бы просто счастливы принять вас. Вы осмотрели бы пограничные замки. Это пошло бы на пользу вашей политической репутации.
– Я об этом подумаю, – пообещала она. – А ты, наверное, совсем загнал своих лошадей, странствуя между Ньюкаслом и Эдинбургом. Что, угадала?
Сесил кивнул и подтвердил:
– Мне нужно было совещаться с вашим дядей и, естественно, во все глаза следить за мсье Ранданом. Лошадей я действительно не жалел, а дороги там не чета здешним. Особенно в Шотландии.
«Неужели без этого Дадли она становится совсем иной, способной слушать мнения других людей?» – думал он, удивляясь благотворной перемене.
– А как вы? – понизив голос, спросил Уильям.
Фрейлины шли на почтительном расстоянии от них и ничего не слышали. Сэр Николас был поглощен беседой с Екатериной Ноллис.
– Как вы прожили эти два месяца, дорогая принцесса?
Уильям думал, что королева отшутится и не станет отвечать.
– Если честно, мне было очень страшно, – призналась Елизавета. – Кэт считала, что от напряжения я слягу.
– Я тоже этого опасался. Но вы замечательно выдержали все тяготы.
– Едва ли я вынесла бы такое без сэра Роберта. Знаешь, Призрак, он удивительным образом умеет меня успокоить. У него такой чудесный голос. А его руки… В них скрыто волшебство. Наверное, поэтому он способен поладить с любой лошадью. Стоило ему дотронуться до моего лба, и я сразу же успокаивалась.
– Вы влюблены в него, – сказал Сесил, улыбаясь одними губами.
Елизавета стрельнула в него взглядом. Не упрекает ли он?.. Нет, глаза ее Призрака улыбались мягко и понимающе.
– Да, – отозвалась она, чувствуя громадное облегчение, что наконец-то говорит своему советнику правду. – Я люблю сэра Роберта.
– А он вас?
– Естественно. Ты только подумай, какой мукой была бы неразделенная любовь!
Сесил помолчал и все-таки задал вопрос, вертевшийся у него на языке:
– Ваше величество, а как это возможно? Ведь сэр Роберт – женатый человек?
– Его супруга очень больна и скоро может умереть, – спокойно ответила Елизавета. – Их отношения уже давно не клеились. Сэр Роберт говорит, что брака как такового нет уже много лет. Она согласится освободить его от клятвы. Я могу даровать им развод. Тогда он женится на мне.
«Что я теперь скажу? – мысленно ужаснулся Сесил. – Ей не нужен мой здравый совет. Она хочет услышать от меня одобрение ее каприза. Но если не я, то кто отважится?»
Уильям глубоко вздохнул и заявил:
– Ваше величество, Эми Дадли, в девичестве Робсарт, – еще совсем молодая женщина. Так что нет оснований думать о ее скорой смерти. Вы не можете откладывать свое замужество, дожидаясь, пока она умрет. Едва ли вы даруете супругам Дадли развод, поскольку оснований для него нет. Их брак был заключен по любви, при полном согласии родителей. Должно быть, вы и сами помните, как танцевали на свадьбе сэра Роберта. Учтите, вы не можете выйти замуж за человека, на семейство которого пала тень государственной измены. Мало того, он женат.
Елизавета резко повернулась к нему и заявила:
– Могу и выйду, Сесил. Я ему это обещала.
«Как это понимать? Что они успели тут натворить, пока меня не было?»
Страхи бушевали внутри Сесила, а на лице его играла учтивая улыбка придворного, которого королева удостоила высокой чести, решив прогуляться с ним.
– Вы дали ему личное обещание? Силы в нем не больше, чем в юношеском объяснении в любви. Вы просто пошептались.
– Нет, Сесил. Мы с сэром Робертом обручились. Это называется помолвка de futuro. Мы совершили ее в королевской часовне, при свидетелях.
– Каких же именно? – спросил он.
В голове Уильяма замелькали ужасающие картины. Свидетелей можно подкупить или только пообещать им вознаграждение, а потом… убить, отправить в изгнание, оклеветать и так далее.
– Чета Ноллис.
Это сразило Сесила еще сильнее.
Они шли молча. У советника подгибались ноги. То, что он услышал, не приснилось бы ему и в страшном сне. Он не сумел уберечь свою королеву, не смог раздвоиться, оставить половину себя в Лондоне. Елизавета попала в ловушку, а вместе с нею – и вся Англия.
