Элизабет Стюарт - Великодушные враги (Право на измену)
Церемония прошла скромно, хотя ее почтил своим присутствием сам король. Кроме него, здесь, конечно, была Элизабет Хэпберн. А у самых дверей, неподвижный и угрюмый, стоял Дункан Максвелл. Неожиданным для всех стало появление Анри д'Эстена, французского посла.
По окончании брачной церемонии все преклонили колени и выслушали мессу. А потом Александр помог Джонет подняться, обнял ее и наградил торопливым, но многообещающим поцелуем.
— Я займусь этим всерьез немного позже, обещаю вам, леди Хэпберн, — прошептал он, подводя ее к королю для поздравлений.
Потом Александр остался поговорить с Яковом, а Джонет подошла к Дункану.
— Спасибо, что пришел, — сказала она тихо.
— Я подумал, что кто-то из Максвеллов должен присутствовать на бракосочетании. Иначе было бы как-то неловко.
— Да, верно.
Джонет, помедлив, продолжила:
— Я вчера пыталась встретиться с Робертом. Он не захотел меня видеть. А сейчас мы уезжаем в Дэрнэм. Обещай, что поговоришь с ним, Дункан! Попроси его меня навестить. Я… я должна ему все объяснить.
— Я думал, ты знаешь, милая. Он уехал на рассвете сегодня утром, — хмуро признался Дункан. — Мне очень жаль, поверь.
— Мне тоже.
Он с неуклюжей лаской похлопал ее по плечу.
— Дай ему время, девочка моя. Ты же знаешь, как он смотрит на Хэпбернов. Точно бес его в бок толкает, не иначе. Но, может, со временем он и отойдет.
Джонет кивнула:
— Да, я надеюсь. — Она собралась с духом. — Я написала ему письмо, постаралась все объяснить, насколько это в моих силах. Александр тоже написал. Мы хотели передать письма Якову, но, может, лучше, если ты вручишь их сам. Прошу тебя, забери их у Агнес и в подходящий момент попроси его прочесть.
— Будет сделано. Но не надейся на скорый ответ.
Джонет покачала головой.
— Ладно, не буду. Спасибо, Дункан. Спасибо, что пришел.
— Желаю счастья, милая. Не думаю, что Хэпберн так ужасен, как о нем говорят. Правда, я сам готов был его растерзать, когда узнал, кто держит меня взаперти. Представь себе, он даже не пытался принести извинения. Прямо так и сказал, что захватил меня, чтобы я не вмешивался в его дела! — Дункан вновь нахмурился. — А потом я узнал, что какой-то бродячий торговец, проезжая мимо моего дома, передал моей жене, леди Алисе, кошелек, полный монет, якобы от меня, и сказал ей, что я жив и здоров, но вынужден скрываться. А потом заехал на ферму к Гордону и передал то же самое для его семьи. Хэпберн не признается, что это его рук дело, но и не отрицает, хотя слышать не хочет ни о какой благодарности.
— Такой уж он человек, Дункан, — горделиво улыбаясь, кивнула Джонет. — Привык, что его считают дьяволом во плоти, и не хочет, чтобы люди знали, что это не так. На самом деле он сделал для Максвеллов гораздо больше, чем ты думаешь. Может, когда-нибудь я смогу рассказать тебе всю правду.
Дункан взглянул на нее с недоумением. Она улыбнулась, встала на цыпочки и поцеловала его в щеку.
— Позаботься о Роберте ради меня. Не давай ему тосковать. И скажи ему, что я его люблю. Всегда любила и всегда буду любить. Передай от меня привет всем в Бериле. Скажи им… — она запнулась, покачала головой и проглотила слезы. — Ладно, неважно.
Александр подошел к ним сзади. Даже не видя его, Джонет ощутила его присутствие еще раньше, чем он успел обнять ее за талию.
— Спасибо, что пришли, — обратился он к Дункану. — Для Джонет это очень много значит.
Дункан сухо поклонился.
— Я всегда питал слабость к этой крошке. Смотрите, не обижайте ее, Хэпберн. У Джонет есть родня, готовая за нее постоять.
Александр не стал обижаться.
— У Джонет также есть муж, готовый за нее постоять.
Он перевел взгляд на Джонет.
— Нам пора отправляться. Если поторопимся, успеем в Дэрнэм до того, как стемнеет.
И, вновь обращаясь к Дункану, добавил с улыбкой:
— Вы будете желанным гостем у моего очага в любое время. На сей раз добровольно.
Эти слова вызвали невольную усмешку в ответ.
— Может, я и поймаю вас на слове. Только на этот раз не забудьте поселить меня в комнате, где есть окно.
Они вышли во двор, где с широчайшей — от уха до уха — улыбкой уже дожидался Грант, держа под уздцы лошадей. Остальные люди Александра должны были догнать их у городских ворот.
Яков был поглощен разговором с французским послом. Д'Эстен кивнул Александру и окликнул его. Торопливо извинившись перед Джонет, он отошел и присоединился к мужчинам.
Зато к ней подошла Элизабет Хэпберн. Она поцеловала невестку.
— Не хотелось тебя прерывать, пока ты беседовала с Дунканом, но я пришла пожелать счастья вам обоим.
Джонет благодарно улыбнулась.
— Как бы мне хотелось вас убедить поехать с нами прямо сейчас. Нам с Алексом вовсе не требуется уединение. — Она улыбнулась еще шире. — Я стала настоящей бесстыдницей. Все так говорят.
Элизабет покачала головой.
— Нам тебя Бог послал, Джонет. В один прекрасный день ты поймешь. Поймешь, когда сама станешь матерью. Когда увидишь, как твои сыновья и дочери выходят в люди. Когда тебе придется трево- житься о них, молиться за них и переживать их ошибки куда острее, чем свои собственные.
Элизабет продолжала улыбаться, но глаза у нее подозрительно заблестели.
— Он был моим двадцать пять лет, и мне нелегко расстаться с ним. Но тебе я передаю его с легким сердцем, зная, как сильно ты его любишь. Ты никогда не причинишь ему зла по собственной воле. Я лишь молю Бога, чтобы Роберт когда-нибудь смог обрести такой же покой.
Во второй раз за последние четверть часа Джонет пришлось сдерживать слезы.
— Спасибо. Я тоже молю Его об этом.
Увидев, что Александр направляется к ним, Элизабет торопливо сжала руку невестки.
— Радуйтесь жизни, дорогие мои. И не теряйте ни единой драгоценной минуты. Помните, упущенного не вернуть.
Александр в задумчивости перевел взгляд с одной пары наполненных слезами глаз на другую.
— Держи, — он протянул Джонет какое-то письмо. — Д'Эстен просил передать тебе это на память. Он говорит, что это часть его свадебного подарка новоиспеченной леди Хэпберн.
— Что? Этот ужасный француз?
Александр усмехнулся.
— Разве ты не хочешь прочесть? Я так просто сгораю от любопытства.
Джонет взяла письмо и оглянулась через плечо. Но Яков уже успел удалиться, уведя с собой д'Эстена. Она сломала сургучную печать и углубилась в изысканно-витиеватый стиль французского послания. Смысл письма дошел до нее не сразу, но в конце концов она ахнула.
— Алекс, тебя больше не разыскивают во Франции! Здесь говорится, что король Франциск отозвал объявленную за тебя награду.
