Бетина Крэн - Райская сделка
Пробираясь сквозь толпу у прилавков и между повозками торговцев, он искал в этой суете пятно зеленого бархата, такого же, как ее глаза. И наконец увидел Уитни — она бесцельно брела вдоль торговых рядов и фургонов, машинально посматривая на людей, вслушиваясь в утешительный гомон торгующихся вокруг продавцов и покупателей. Гарнер спешился и окликнул ее, но его голос потонул в пронзительных криках торговок рыбой, расхваливавших свой товар и выкликавших цену, бакалейщиков, зазывавших хозяек понюхать заморские специи, и медников, привлекавших покупателей звонким бренчанием своей посуды.
— Уитни!
Она услышала слабо донесшийся до нее голос и, подняв голову, осматривалась вокруг. Он пробирался к ней с разгоряченным и сияющим лицом.
— Уитни!
Она инстинктивно отпрянула, совершенно не ожидая увидеть Гарнера… и призрак, вставший между ними… ее отца, приговоренного к смерти.
— Уитни!
Таунсенд увидел, как она метнулась от него, и поспешил за ней. Он следовал за каждым крутым поворотом, который она делала в толпе, и наконец умудрился поймать ее за рукав.
— Черт побери, Уитни! Остановись, мне нужно с тобой поговорить…
— Нет… — Она упиралась и сопротивлялась, задевая окружающих. Неужели он не понимает, что ей нужно побыть одной? Его вид бередил ей душу.
— Уитни… — Гарнер поймал на себе любопытные взгляды. — Пойдем со мной домой. Мне нужно рассказать тебе…
— Нет… не пойду… Пожалуйста, оставь меня. — Таунсенд еще крепче схватил ее за руку, но она упорно сопротивлялась, не позволяя ему притянуть ее к себе.
— Послушай, Уитни! — Он уже не обращал внимания, что их слышат посторонние. — Блэка помиловали! Ты слышишь? Помиловали!
Уитни замерла, не сводя с него искаженных болью глаз. Суета вокруг них затихла.
— Что… что ты сказал?
— Что его помилуют. Президент обещал пересмотреть дело и помиловать его, полностью оправдать. — Воспользовавшись растерянностью жены, Гарнер взял ее за обе руки, и она пришла в себя.
— Пожалуйста, не говори, что…
— Да нет же, Уитни, это правда! Байрон пробился к Вашингтону, а я выторговал у него прощение для твоего отца… Клянусь, это чистая правда!
Только глядя на ее полное недоверия лицо, он понял, насколько неправдоподобно это прозвучало… Да так оно, в сущности, и было! Аристократ, уроженец Бостона Гарнер Таунсенд торгуется с президентом Соединенных Штатов, чтобы снять обвинение с человека, которого признали вожаком повстанцев и которого Вашингтон поклялся уничтожить!
И в то же время Уитни поняла, что прямой и бескомпромиссный Гарнер Таунсенд никогда бы этого не сказал, если бы это не произошло на самом деле. Какие бы между ними ни возникали проблемы и противоречия, он никогда ей не лгал. Он не стал бы ее обманывать. У нее подогнулись колени.
— Ты?! — В ее голосе прозвучала пробудившаяся надежда. — Но ты же не коммерсант. Ты ничего в этом не понимаешь!
— Ну, видимо, достаточно, чтобы спасти твоего отца от петли. Она смотрела на него во все глаза: он был совершенно серьезен.
— Настоящее прощение… ты уверен?
— Блэка освободят, как только будут подписаны документы, скорее всего завтра. — В ее глазах промелькнули понимание и надежда, и Гарнеру страшно захотелось здесь же, при всех обнять ее.
— Но как это возможно… Генерал Вашингтон… Господи, Гарнер, что ты ему сказал?
— Она все еще мне не верит! — закричал он, обращаясь к небесам и к окружавшей их толпе: старым торговкам рыбой, булочникам в замасленных фартуках, босым морякам, купцам в шелковых, обтягивающих ногу штанах и в высоких воротниках, которые вытягивали шеи, чтобы лучше их видеть. Гарнер провел рукой по темным волосам, его подбородок вызывающе вздернулся. — Пойдем со мной, и я все подробно расскажу тебе… слово в слово. — В его глазах промелькнула озорная улыбка и гордость добившегося своей цели коммерсанта. — Но…
— Ты хочешь услышать, как я выторговал прощение для твоего отца? Тогда тебе придется вернуться со мной, Уитни Дэниелс Таунсенд! — Он подступил к ней, она попятилась, и кольцо людей придвинулось еще ближе. — Тебе придется пойти со мной домой, как и подобает достойной жене, а не разыгрывать спектакль перед людьми.
Уитни остановилась.
— Не разыгрывать… — Затем она поняла, что он торгуется с ней… вот сейчас… в эту самую минуту. Гарнер Таунсенд с ней торгуется! Он действительно выторговал прощение для ее отца!
В ней взорвалась радость, которая мгновенно поглотила все ее сомнения. Теперь оба ее любимых человека с ней — отец и Гарнер!
Слезы подступили к ее глазам, когда она устремила на Гарнера взгляд, в который вложила всю свою любовь и ликование. И блестящие глаза Гарнера ясно говорили о захлестнувшей его радости и гордости. Этот обмен взглядами рождал в каждом обещание и исполнение любви, возвращающей к жизни.
— Мне действительно нужна достойная жена. — Его голос стал глухим от переживаний. — Но еще больше нужна мне ты сама. Я причинил тебе много страданий, Уитни. Но обещаю с этого самого момента дарить тебе только радость и счастье. Пойдем со мной домой, будь моей женой, моей женщиной. Если тебе так уж хочется, носи мужские штаны, торгуйся с прислугой и работай на винокурне. И если обещаешь не слишком спаивать моего деда, то пей себе виски в свое удовольствие. А если обещаешь не очень лягаться и не прибегать в драке к запрещенным приемам, я заключу с тобой райскую сделку… на всю жизнь.
Толпа затаила дыхание в ожидании ее ответа.
— По рукам!
Уитни бросилась к нему в объятия, смеясь и плача, нежно и пылко его обнимая. Он жадно устремился навстречу ее поцелуям, наслаждаясь предвкушением рая, который только что выторговал.
Уже на следующий день Блэк Дэниелс был помилован и освобожден. По условиям помилования ему было запрещено когда-либо производить виски на территории Соединенных Штатов, что он счел весьма крутой мерой. Он попросил, чтобы ему разрешили поговорить лично с его старым командиром, намереваясь сделать генералу Вашингтону предложение. Возмущенные протесты Гарнера и отчаянные просьбы Чарли наконец убедили Дэниелса, что условия его помилования более чем удовлетворительные, и он милостиво согласился им подчиниться. Он вышел из тюрьмы с гордо поднятой головой и с воинственным блеском в глазах, которого нисколько не замутили тяжелые месяцы, проведенные в заключении.
По пути во временное пристанище Таунсендов он рассказал им о Кейнтаке, о котором узнал от своих товарищей по заключению. Говорили, что это очень подходящее место для винокура — на далеком западе, вдали от длинных рук федералов, отличная почва с чистыми источниками и рядом с рекой, что дает возможность перевозить товар.
