Джо Фергюсон - Сделка леди Ромэйн
— Неправда.
Шотландец фыркнул, выражая несогласие и презрение, и поморщился.
— А что вы сделали? Удрали от разбойников на бешеной скорости в незнакомый лес? Не удивительно, что лошадь сбросила вас, когда вы пытались преодолеть стену. Бандитам даже не стоило связываться с вами. Вы с вашими дурацкими выходками представляете серьезную опасность для самой себя и тех, кто находится рядом с вами.
— Если вы объясните мне, что я должна делать, — отрывисто выдохнула девушка, — я изо всех сил постараюсь вправить вам плечо. Даже избалованная английская мисс понимает, что нужно оказать помощь человеку, оказавшемуся в беде.
Джеймс кивнул, пропустив ее саркастическое замечание мимо ушей.
— Постарайтесь только, чтобы ваши усилия не нанесли мне еще большего увечья. Доктор может осмотреть меня только завтра. — Маккиннон помедлил и спросил: — Вы справитесь?
— Я постараюсь.
Джеймс со скрытым восхищением следил за девушкой, которая с готовностью выполняла его указания. Сначала она нашла палку и разломала ее на две части, приблизительно равные по длине его предплечью. Потом Маккиннон прижал левую руку к полу и закрыл глаза: Ромэйн в это время вправляла ему кость. Слава Богу, кость была только смещена. Он бы улыбнулся такому везению, если бы не страдал от невыносимой боли. Сквозь стиснутые зубы Маккиннон выдавил из себя:
— Постарайтесь перевязать руку сильно и крепко, так, чтобы кости не дребезжали, мисс…
— Смитфилд.
— Смитфилд — мисс или миссис? — спросил Джеймс, припоминая, что на левой руке у нее остался след от кольца, украденного грабителями.
— Леди Ромэйн Смитфилд.
Услышав это, раненый забыл даже о боли, мучавшей его. Джеймс воззрился на девушку и с придыханием повторил ее имя. Дураком он был, когда подумал, что худшее, что могло случиться этой ночью, уже позади. Что делает эта женщина в Нижних Землях? Внучка герцога должна сейчас нежиться в тепле в одной из уютных комнат, перед огромным камином.
— Мы что… встречались? — спросила Ромэйн, в замешательстве от его реакции.
— Уверен, что, будь это так, я бы не забыл этого, — ответил Маккиннон, к которому вернулись спокойствие и самообладание, и продолжал: — Даже если бы запамятовали вы. Я Джеймс Маккиннон из Струткоилла.
— Из Струткоилла?
— Это местечко, расположенное примерно в одном лье отсюда.
Больше он не прибавил ни слова; Ромэйн в это время перевязывала ему предплечье вторым чулком. Стараясь завязать чулки узлом, она слегка надавила Маккиннону на плечо, и у него вырвался стон.
— Извините, пожалуйста, — выдохнула девушка.
— Это не ваша вина, — мягко ответил он. — Проклятая рука болит сильнее, чем имеет право. — И, глядя мимо Ромэйн, он вздохнул: — Черт бы подрал мои глаза! Ужасный ход событий!
Ромэйн собралась было ответить, но Джеймс внезапно зажал ей ладонью рот. Ему почудилось, что к завыванию ветра добавился шум чьих-то шагов. Ромэйн наклонилась и достала у него из-за пояса пистолет. Раненый усмехнулся. Но когда он протянул руку, чтобы забрать у женщины оружие, она, стоя на коленях, уже целилась в дверь.
— Ромэйн, — в отчаянии прошептал Маккиннон.
Дверь отворилась, и рыжий шотландец выругался. Когда она нажимала на курок, ему все же удалось схватить ее за запястье. Рука ее дрогнула — и пуля угодила в потолок.
— Майор Маккиннон, почему, черт побери, вы стреляете в меня?
Увидев рядом с Джеймсом женщину, пожилой коренастый человек, появившийся в дверном проеме, проглотил остальные слова, готовые вот-вот сорваться с языка.
Холодно и спокойно, как будто английская леди, постреливающая из его пистолета, пока он мучается болью в сломанной руке, перевязанной ее шелковыми чулками, — обычное дело, Джеймс ответил:
— Я подумал, что вы сбились с пути в эту бурю, Камерон.
— Нет, ма… — побелевшие от инея щеки вошедшего вспыхнули.
— Вы можете договорить до конца, что хотели, — сказал Маккиннон, не будучи уверен точно, кто его сейчас раздражал больше — Камерон или женщина, которая смотрела на него широко раскрытыми голубыми глазами. — Она не глухая, из чего следует, что она вполне поняла то, о чем вы уже проговорились, — и, криво усмехнувшись, Маккиннон прибавил: — Леди Ромэйн Смитфилд, позвольте представить вам сержанта Фергуса Камерона.
— А вы — майор Джеймс Маккиннон, не так ли? — уточнила Ромэйн.
— Будет лучше, если вы воспримите меня вне воинского звания, просто Джеймс Маккиннон, житель Нижних Земель.
— Я не понимаю.
Девушка вновь занялась завязыванием узелков на его руке. Каждое ее движение вызывало у Джеймса мучительную боль.
— Вам и не следует понимать ничего, кроме того, что Камерон и я находимся здесь, в Шотландии, по делам, связанным с безопасностью страны.
— Чтобы положить конец бесчинствам разбойников?
— Об этом даже думать не стоит.
Ромэйн отошла в тень и сморгнула слезы, грозившие пролиться в изобилии и выдать ее горе. Джеймс Маккиннон, должно быть, воображает себя героем, потому что спас ее, но он появился слишком поздно, чтобы спасти и Брэдли.
Разговор между Джеймсом и толстяком, которого Ромэйн чуть не пристрелила, проходил в ее присутствии. Властные нотки, звучавшие в голосе Маккиннона, натолкнули ее на мысль, что он вовсе не йомен [4], за которого себя выдавал. Он был военным. Именно военное искусство помогло ему освободить ее из рук шести вооруженных конных бандитов.
Поведав сержанту, что с ним произошло, Маккиннон повернул голову в сторону девушки, и Ромэйн почувствовала на себе холодный взгляд его зеленых глаз. Она поежилась и опустила глаза, размышляя, не обладает ли он, подобно котам, способностью видеть то, что недоступно взору обыкновенных мужчин.
Как хотелось Ромэйн оказаться дома, в Вестхэмптон-холле! Неожиданно тяжкий стон вырвался из самой глубины ее сердца. Ах, Брэдли, где же ты?! Если бы они не отправились той злосчастной ночью в Шотландию, может, Брэдли и удалось бы уговорить дедушку благословить их брак. Ромэйн уже готова была разразиться истерикой, но прислушалась к внутреннему голосу и взяла себя в руки. Она из рода Смитфилдов. Она должна быть сильной. Ей следует всегда выбирать прямой путь и вершить добрые дела.
— Сегодня нам не удастся выйти на его след, — услышала девушка слова Джеймса, вернувшись в печальную реальность. — Я уверен, что он где-то отсиживается.
— Дорога ведет в Англию, — ответил Камерон.
— Но он не покинет Шотландию, пока не завершит здесь свою работу.
Джеймс слегка похлопал себя по карману куртки, и довольная улыбка согнала гримасу боли, которая казалась въевшейся в его лицо. Ромэйн сразу вспомнила, как рыжеволосый шотландец вытащил что-то из сумки, притороченной к седлу лошади, и спрятал у себя под курткой, но она даже не могла предположить, что это может быть. Между тем Маккиннон продолжал:
