Патриция Мэтьюз - Сердце язычницы
– Ну что, принцесса, каково? Небось дух захватило, а?
Лилиа едва слышала замечание Радда, такое самодовольное, словно порт принадлежал ему. Она с жадностью впивала глазами окружающее. Страх перед большим городом проснулся в ней лишь тогда, когда лодка коснулась причала. На пристани толпилось великое множество людей, и все они кричали, толкались, куда-то пробивались, занимались погрузкой или выгрузкой. Лилиа и не представляла себе, что такое количество людей может быть в одном месте. Вся эта масса народу, казалось, готова была сомкнуться вокруг девушки, сдавить ее и задушить. Будь это возможно, она обратилась бы в бегство. Догадавшись о страхах девушки, Радд крепко взял ее под руку и не отпускал, пока они не сошли на берег.
Несмотря на невероятное количество чудес и диковинок, Лилиа чувствовала себя одинокой, затерянной, всем чужой. Долгое морское путешествие в душной, тесной каюте без окон еще вчера казалось ей самым страшным, однако новый опыт был по-своему тягостен.
Сотни людей спешили по каким-то своим делам, не обращая на девушку ни малейшего внимания Чужие лица, чужая одежда, чужая жизнь. И холод, промозглый холод, пробирающий до костей. Весна вот-вот должна была смениться летом, но Лилиа, знавшая только тропическую жару, дрожала всем телом.
Выбравшись из порта, Радд нанял кеб и втолкнул туда девушку.
– Предместье по дороге на Суссекс. Путь не близкий, но не волнуйся, приятель, тебе заплатят, – сказал он кебмену.
В повозке белых Лилиа было так же неуютно, как и в порту, однако глаза ее невольно устремились к окошку. Кеб катился по булыжной мостовой улиц, переходящих одна в другую и заполненных толпами народа. На улицах, хоть и не слишком чистых, было множество лавок с разного рода товаром в витринах.
Девушка забилась в угол, сжалась в комок, чтобы согреться, и отдалась во власть растущего изумления и страха. Лондон оказался больше, неизмеримо больше, чем она предполагала. Должно быть, это самый крупный город мира. Какое счастье, что отец учил ее истории и географии! Лилиа лихорадочно пыталась вспомнить то, что знала об Англии вообще и о Лондоне в частности. К счастью, она имела понятие об экипажах и велосипедах и узнавала их, когда видела. Конечно, от этого они не стали менее пугающими и чуждыми, но хотя бы не заставляли теряться в догадках.
Лилиа снова поразила мысль о том, что она – на родине отца. Совпадение казалось невероятным.
– Послушай... – нерешительно обратилась она к своему спутнику, – я хочу знать, куда ты меня везешь и зачем.
– Все в свое время, принцесса, все в свое время, – ухмыльнулся Радд. – Потерпи, осталось недолго.
Когда кеб выехал из города в предместье, глазам девушки открылась сельская Англия во всей ее весенней красе. Ветерок перебирал желтые головки диких нарциссов, яркие азалии в палисадниках, ветки миндальных деревьев в таком обильном цвету, что молодая листва терялась среди белоснежных лепестков. Обилие растительности, пусть даже незнакомой, несколько утешило девушку. Зеленые холмы простирались до самого горизонта, живописные луга были разделены живыми изгородями, купы деревьев склонялись над прудом или речушкой. После буйства джунглей на Мауи флора Англии казалась скудной, и все же Лилиа жадно разглядывала придорожные лужайки и рощи. Время от времени мелькала ферма или постоялый двор, а порой и особняк в стороне от дороги, почти скрытый деревьями и тщательно ухоженным кустарником.
Они ехали по немощеной дороге, и пыль так и клубилась за кебом. Становилось все теплее. Девушка согрелась и, утомленная впечатлениями, прикорнула в углу сиденья.
Окрик Радда разбудил Лилиа.
– Эй, кебмен! – Он опустил окошко и высунулся. – Поворачивай в следующую аллею... да-да, в эту, с большими дубами.
Поняв, что они приближаются к месту назначения, Лилиа выглянула в окошко и увидела внушительный особняк из серого камня, потемневшего от времени и капризов погоды. К нему вела просторная аллея. Двухэтажное здание имело строгие очертания. Из дымоходов на крыше поднимался дым. Перед особняком простиралась безукоризненно подстриженная лужайка, обрамленная живой изгородью, поодаль виднелся кустарник, выстриженный в виде каких-то животных, что окончательно потрясло девушку. За особняком открывалась великолепная панорама убегающих вдаль холмов.
Кеб обогнул лужайку и остановился перед широкими каменными ступенями лестницы, ведущей к двойным дверям.
– Вот мы и приехали, принцесса, – насмешливо сказал Радд.
Он вышел, открыл для Лилиа дверь и сделал нетерпеливый жест. Девушка спустилась на разровненный гравий. Было совсем тепло, солнце припекало.
– Где мы, Эйза Радд?
– Еще пару минут, принцесса, и все узнаешь.
Девушка последовала за ним вверх по ступеням, к массивным дверям особняка. Радд приподнял бронзовый дверной молоток и дважды постучал. Вскоре дверь приоткрылась, за ней стоял лакей в красивой ливрее. Лилиа решила, что этот разодетый господин – хозяин дома.
– Сэр? – вопросительно произнес лакей.
– Доложи леди Анне, что здесь Эйза Радд, а с ним та, кого она ждет.
Лакей смерил приехавших снисходительным взглядом.
– Извольте подождать.
Интуитивно догадавшись, что лакей о них невысокого мнения, Лилиа смутилась. Однако Радда это ничуть не обескуражило.
– Не волнуйся, принцесса, она нас примет, никуда не денется.
– А кто такая леди Анна?
– Увидишь, увидишь! Чтоб мне пропасть, ну и любопытна же ты!
Ожидание показалось девушке бесконечно долгим. Наконец дверь открылась на ширину одной створки. Во взгляде лакея Лилиа уловила насмешку.
– Леди Анна примет вас. Прошу следовать за мной.
Они оказались в просторном помещении, напоминающем очень широкий коридор. Лилиа вспомнила, что это называется галереей. Из окон девушка видела лужайку и подъездную аллею.
Вдоль противоположной стены находились застекленные стеллажи с книгами. Сколько же их тут было! Сотни, а то и тысячи! Девушка и не думала, что во всем мире может набраться столько книг разом. Между стеллажами стояли удобные мягкие стулья и столики, на которых впервые в жизни Лилиа увидела газеты, а также альбомы, о которых и вовсе не имела понятия. С лепного, сводчатого потолка свисали хрустальные люстры. Лилиа не могла оторвать взгляд от этих сверкающих сокровищ. Однако ей пришлось следовать за спутниками.
Лакей подвел их к широкой величественной лестнице.
На верхней площадке лакей постучал в красивые резные двери.
– Введите их, Джеймс, – послышался женский голос. Лакей распахнул дверь для прибывших и притворил ее за ними, не входя. На кушетке с высокими валиками полулежала худая немолодая женщина. Кожа ее напоминала старинный фарфор, покрытый прожилками. Однако волосы незнакомки, уложенные в высокую прическу, были вовсе не седыми, а золотисто-рыжими, зеленые глаза смотрели внимательно и с интересом. Самый вид женщины наводил на мысль о богатстве и знатности.
