Патриция Райс - Лорд-мошенник
— Мистер Трэвис, — проговорила она ледяным тоном, но затем, спохватившись, заставила себя задать вопрос: — Как правильно — Трэвис Лоунтри или Лоунтри Трэвис? Трудно обращаться к вам, поскольку вы до сих пор не представились.
Он восторженно следил за тем, как она сдерживала свой гнев. Любая из тех женщин, которых он знал, уже всадила бы в него нож. Она была леди, но, похоже, с трудом сдерживала себя. Интересно все же посмотреть, как леди будет выполнять ту тяжелую работу, что ожидает ее во время долгого путешествия.
— Никак. Зовите меня просто одним из этих имен, причем желательно без обращения «мистер». Я откликнусь на любое из них. Вы хотели сказать что-то еще?
Алисия высокомерно вздернула подбородок.
— Я хотела только сказать, мистер Трэвис, что вполне смогу носить штаны из оленьей кожи или одеяло, если нужно, лишь бы это помогло быстрее добраться до Сент-Луиса. Скажите мне только, какая нужна одежда, и я приобрету ее.
Этого Трэвис не ожидал, и ему понадобилась целая минута, чтобы сформулировать ответ. Был жуткий соблазн предложить ей нарядиться в бриджи и индюшачьи перья, что носила его мать, но не стоило заходить так далеко в разговоре с ней. Поощряя ее улыбкой, он посоветовал:
— Я считаю, что вы правильно решили не носить ту одежду, которая могла бы действовать чересчур возбуждающе на моих людей. Вместо того, что надето сейчас на вас, я предлагаю использовать что-нибудь удобное при ходьбе, и чтобы оно не цеплялось за каждый колючий куст. Обычно это не имеет значения, но на этот раз нам, вероятно, придется много передвигаться пешком. В мокасинах вам было бы намного удобнее, чем в этих изящных туфельках. — Он ткнул пальцем в легкую обувь с элегантными бантиками на лодыжках.
Алисия покраснела при мысли о том, что его пытливый взгляд не пропустил ни одной детали ее туалета. Она не привыкла к такой дотошности, но не могла позволить ему вывести ее из себя.
— Тогда не могли бы вы порекомендовать мне магазин, где я смогу приобрести мокасины? И назовите дату отправления, чтобы я вовремя доставила багаж.
Трэвис улыбнулся про себя, отметив, с каким смирением она подчиняется его советам. Это доставляло ему удовольствие, хотя он понимал, что такое ее поведение долго не продлится.
— Я позабочусь о мокасинах для вас. Один из моих людей на рассвете подгонит фургон к салуну. Я готов отправиться сразу же, как только вы будете готовы, миссис Стэнфорд.
Изумленная, но довольная тем, что это тяжелое путешествие вот-вот начнется, Алисия утвердительно кивнула. Она не знала, как будет переносить бесконечную череду дней в компании этого дикаря, который лишает ее присутствия духа, но она вынесет все, лишь бы оказаться подальше от того, что оставила позади. Если потребуется, она побежит по лесам босиком.
— Я буду готова к рассвету, мистер Трэвис. Благодарю вас.
Отведя взгляд от его пронзительных черных глаз, она отправилась в город.
Рассвет наступил быстрее, чем предполагала Алисия, но поскольку ночью она почти не спала, то уже была одета и готова к выходу, когда к салуну подкатил старый фургон. Она быстро поправила платок, обтягивавший серый с сизым оттенком муслиновый лиф, и заправила волосы под серый капор. Алисия по опыту знала, что завитки тяжелых волос расправятся еще до окончания дня, но хотела начать путешествие ухоженной. Она считала, что похожа на квакерскую даму и для полного сходства ей не хватает только белого передника.
Стук в дверь всполошил ее, хотя она и ждала его. Алисия быстро открыла дверь. К ее удивлению, там стоял Трэвис в аккуратно застегнутой рубашке и в куртке из оленьей кожи с отороченными бахромой рукавами. Его волосы были подстрижены до приличествующей моде длины и ниспадали на загорелую шею. Она, наверное, засмотрелась на него, потому что, придя в себя, обнаружила, что он жестом показывает ей на собранный багаж.
Алисия кивнула и поспешила за своей мантильей, ридикюлем и небольшой ковровой сумкой. Трэвис без особых усилий поднял самый большой сундук и понес его в холл, кивнув стоявшему снаружи человеку, чтобы он взял остальные вещи. Они молча прошли через салун, по пути не встретив ни одного человека, и вскоре оказались на улице.
По пыльной дороге шла одинокая пара, которая в розоватой прохладной предрассветной полутьме была плохо различима. Они выглядели как респектабельная супружеская чета, возможно, направлявшаяся на работу в одну из местных бакалейных лавок. При виде небольшой группы людей, грузившей багаж в фургон, женщина тут же начала нашептывать что-то на ухо мужчине. Мужчина, в свою очередь, посмотрел на высокого широкоплечего человека, помогавшего женщине забраться на сиденье. Вдруг он плюнул в сторону Трэвиса и пробормотал:
— Проклятые индейцы! — после чего повел свою спутницу на другую сторону улицы.
Алисия сначала ошеломленно смотрела вслед этой паре, не зная, как реагировать, но потом нервное напряжение нашло выход в неожиданном истеричном хихиканье. Трэвис же просто загрузил последний сундук в фургон и забрался на сиденье рядом с ней. В ответ на ее эмоциональный всплеск он только озадаченно приподнял бровь.
— Они, наверное, из тех людей, которые, как говорила Молли, поступали так же, когда она появлялась в городе. Вы что же, как и она, занимаетесь проституцией, мистер Трэвис? — Поскольку раньше Алисия никогда не употребляла такие неприличные выражения, она поспешила прикрыть рот рукой, и вид ее при этом был весьма удивленный. Но сидевшего с ней рядом человека эти слова, казалось, нисколько не задели.
—Нет, миссис Стэнфорд. А вы?
Несуразность вопроса ввергла Алисию в очередной приступ смеха, истеричные взрывы которого сотрясали ее тело. До сих пор она истязала себя, сдерживая свои эмоции, но сегодня дала себе волю. Когда фургон покатился по тихим улицам к реке, Алисия почувствовала себя так, будто сбросила в придорожную пыль огромную тяжесть, давившую на плечи. Дом и семья остались далеко позади, а впереди открывался бескрайний Запад. Ей хотелось крикнуть «Аллилуйя!» и станцевать джигу, но она не умела. Вместо этого она не переставала смеяться, пока в ней звучала музыка, и мужчины в фургоне тоже начали усмехаться.
— Миссис Стэнфорд, если вы способны так смеяться в ответ на каждое нанесенное вам оскорбление, вы проживете долгую, веселую жизнь, — обратился к ней с пророчеством Трэвис.
— Это звучит так, будто вы считаете, что меня будут часто оскорблять, мистер Трэвис, — ответила, хихикая, Алисия, и в это время фургон остановился у реки.
Трэвис соскочил на землю, с ленивой грацией взял Алисию за талию и поставил рядом с собой. С озорным блеском в черных глазах он чуть дольше, чем было нужно, задержал руки на ее талии.
