Виктория Холт - Дьявол верхом
Марго стала невнимательной к занятиям, и как-то, оставшись с ней наедине, я упрекнула се.
– Английские глаголы! – воскликнула она, взмахнув руками. – По-моему, это так скучно! Кому интересно, как я говорю по-английски, если меня понимают?
– Мне, моей матери и твоей семье, – ответила я.
– Семья тут не при чем. Они все равно не заметят разницы.
– Твой отец позволил тебе остаться здесь, потому что был доволен твоими успехами.
– Он позволил мне остаться, так как хотел от меня избавиться.
– Я не верю такой чепухе.
– Минель, ты… как это называется?… ханжа! Притворяешься такой хорошей, учила свои глаголы, несомненно, вдвое быстрее всех остальных. А теперь ты скачешь на своей новой лошади, в элегантном костюме, и в лесу тебя кое-кто поджидает. Кто же это?
– Я позвала тебя, чтобы поговорить серьезно, Марго.
– Что может быть серьезнее этого? Ты нравишься Жолю, Минель, очень нравишься. Я рада, потому что… Я скажу тебе кое-что: они предназначают его для меня. О, ты испугалась, верно? Мой отец и сэр Джон об этом говорили. Я знаю, так как подслушивала у замочной скважины. Мой отец хотел бы, чтобы я осталась в Англии. Он считает, что во Франции теперь небезопасно. Поэтому, если бы я вышла замуж за Жоэля, который дал бы мне состояние и титул, все бы устроилось. Конечно, он не из такой древней семьи, как наша, но отец готов об этом забыть. А теперь, ты выезжаешь на новой лошади и в нарядном костюме, и Жоэль не замечает меня – он видит только тебя.
– Никогда не слышала подобной ерунды!
– Все началось, когда ты пришла к чаю. Ты встретила Жоэля на лужайке около солнечных часов. Наверное, стоя там, ты выглядела такой красивой! Ты становишься прекрасной, когда солнце блестит в твоих волосах. Скажи, Минель, ты влюблена в Жоэля?
– Марго, я хочу, чтобы ты уделяла больше внимания урокам.
– А я хочу, чтобы ты уделила внимание мне. Впрочем, ты и так это делаешь. Ты покраснела, когда я упомянула о Жоэле Деррингеме. Можешь доверять мне, так как…
– Мне нечего тебе доверять. Марго, тебе следует усерднее заниматься английским, иначе не останется причин для твоего пребывания здесь, и тебе придется вернуться в замок твоего отца.
– Я не похожа на тебя, Минель. Я не притворяюсь.
– Мы говорим не о наших характерах, а о твоих занятиях.
– О, Минель, ты можешь просто с ума свести! Интересно, почему ты так нравишься Жоэлю?
– Кто сказал, что я ему нравлюсь?
– Я сказала, а также Мари и Сибиль. Думаю, что уже все это говорят. Нельзя все время ездить верхом с молодым человеком, чтобы люди не обратили на это внимание и не сделали соответствующие выводы.
– Тогда это весьма бесцеремонно с их стороны.
– Они не позволят Жоэлю жениться на тебе, Минель.
Я похолодела, подумав не о себе и не о Джоэле, а о маме.
– Это так забавно…
Марго начала смеяться. Ее смех испугал меня – он казался неконтролируемым. Когда я обняла ее за плечи, она начала плакать, прижавшись ко мне; ее стройная фигурка сотрясалась от рыданий.
– Марго, Марго! – воскликнула я. – Что случилось?
Но я не смогла ничего добиться от нее.
* * *
В ноябре выпал снег. Я не могла припомнить, чтобы в это время когда-нибудь было так холодно. Мария и Сибил не могли добираться из Мэнора в школу, и учениц стало совсем мало. Мы с трудом поддерживали тепло в доме, и хотя в каждой комнате горел камин, сильный восточный ветер, казалось, проникал в каждую щель. У мамы началась простуда. Она страдала от нее каждую зиму, и сначала мы не обратили на это внимания. Но болезнь оказалась упорной, и я заставила маму оставаться в постели, пока я буду вести занятия. Так как многие ученицы отсутствовали, это было несложно.
Мама начала кашлять по ночам, и так как ей становилось хуже, я хотела вызвать доктора, но она не пожелала и слышать об этом, так как визит врача слишком дорого стоил.
– Но это необходимо, – настаивала я. – У нас же есть "копилка".
Но мама покачала головой. Я подождала еще несколько дней, и когда у нее начались жар и бред, попросила доктора прийти. Он сказал, что у мамы воспаление легких.
Это была серьезная болезнь, а не обычная зимняя простуда. Мне пришлось закрыть школу и посвящать все время уходу за мамой.
Эти дни были самыми несчастными в моей жизни. Вид мамы, лежащей в постели, поддерживаемой подушками, наблюдавшей за мной блестящими от жара глазами, наполнял меня страхом и горем. Мне становилось ясно, что шансы на ее выздоровление невелики.
– Мамочка, – плакала я, – скажи, что мне делать. Я сделаю все, чтобы тебе стало лучше.
– Это ты, Минелла? – прошептала она.
Я опустилась на колени рядом с кроватью и взяла ее за сухую горячую руку.
– Я здесь, дорогая. Я не отходила от тебя с тех пор, как ты заболела, и всегда буду с тобой…
– Минелла, я собираюсь к твоему отцу. Прошлой ночью я видела его во сне. Он стоял на носу своего корабля и протягивал ко мне руки. "Я иду к тебе", – сказала я ему, а он улыбнулся и кивнул. "Но мне придется покинуть нашу малышку", – продолжала я, и твой отец ответил: "Ты знаешь, что о ней хорошо позаботятся". Тогда великий покой снизошел на меня, и я поняла, что все будет в порядке.
– Ничего не может быть в порядке без тебя!
– Может, моя любовь. У тебя своя жизнь. Он хороший юноша. Я часто мечтала об этом… – Ее голос был едва слышен. – Он добрый… как его отец… и будет любить тебя. И ты его достойна, не сомневайся. Ты ничем не хуже любой из них – даже лучше… Помни это, дитя мое…
– О, мамочка, я только хочу, чтобы ты поправилась. Все остальное не имеет значения!
Она покачала головой.
– Всем нам когда-то приходится умирать, Минелла. Мое время пришло. Но я ухожу счастливой, потому что он…
– Послушай, – настаивала я, – ты поправишься. Мы закроем школу на месяц, возьмем деньги из "копилки" и уедем куда-нибудь вдвоем.
Скривив губы, мама покачала головой.
– Эти деньги были истрачены на нужное дело…
– Не говори, дорогая. Побереги силы.
Мама кивнула и улыбнулась мне. В ее глазах светилась такая любовь, что я с трудом сдерживала слезы.
Она закрыла глаза и вскоре начала бормотать себе под нос. Я склонилась над ней, стараясь разобрать ее слова.
– Моя девочка… почему бы и нет?… – шептала мама. – Она не хуже любой из них… и достойна занять среди них место… Я всегда этого хотела… Благодарю тебя, Боже, что ты ответил на мою молитву… Теперь я могу умереть счастливой…
Я сидела у кровати, внимая ее мыслям вслух, которые, как всегда после смерти моего отца, были сосредоточены только на мне. Я знала, что мама умирает, и не могла утешать себя самообманом. Но она была счастлива, так как верила, что Джоэл Деррингем любит меня и попросит стать его женой.
