Мэри Патни - Расколотая радуга
Она вспомнила о кошмарах, мучивших ее после гибели родителей, и отпила из рюмки. Очень не хотелось говорить о страшном, и, чтобы сменить тему, Кэтрин сказала:
— Чарльз Моубри говорил, что вы принадлежите к группе «Падшие ангелы». Это клуб?
— Да это светское общество приклеило нам четверым такой ярлык. — Майкл пренебрежительно махнул рукой. — Мы дружили еще в Итоне. А название идет от наших имен. Двое из нас носят имена архангелов, а двое других, Люсьен и Николас, имеют довольно зловещие клички — Люцифер и Старина Ник.
Она улыбнулась:
— Я знала многих молодых офицеров и могу поклясться, что вам нравится ваша дьявольская репутация.
В его глазах заиграли смешинки.
— Это было раньше. Теперь я повзрослел и остепенился.
— Вы вчетвером по-прежнему дружите?
— Да, и крепко. — Майкл грустно усмехнулся. — Клер, жена Николаса, всегда говорила, что мы держимся друг за друга, потому что нам плохо в собственных семьях. Пожалуй, это так. Клер никогда не ошибается.
Какая же, интересно, у него семья, подумала Кэтрин, вспомнив о том, что Майкл едва сдерживался от резкости, когда заходила речь об его именитых родственниках. Но представить Майкла падшим ангелом — красивым и опасным — было совсем нетрудно.
— А какие они, ваши друзья?
Майкл слегка улыбнулся:
— Представьте себе огромную длинную стену, загородившую дорогу в обоих направлениях, насколько хватает глаз. Николас, приблизившись к ней, пожмет плечами и вернется обратно. Раф разыщет того, кому стена принадлежит, и добьется разрешения преодолеть ее и продолжить путь. А Люсьен пойдет на хитрость — либо пророет подземный ход, либо каким-то образом обойдет стену так, чтобы его не увидели.
— А вы?
Он мрачно улыбнулся:
— Я буду, как обезумевший весной баран, биться о стену головой, пока она не обрушится.
— Для солдата отличное качество, — засмеялась Кэтрин.
— Кстати, это мое третье возвращение в армию. Служить я начал, когда мне исполнился двадцать один год. Но обстановка в армии была настолько удручающей, что через пару лет я уволился.
Кэтрин прикинула в уме, сколько всего лет он прослужил в армии.
— Вы, наверное, вернулись после прихода Веллингтона на Пиренейский полуостров?
Он кивнул:
— Меня радовало, что появились наконец успехи в борьбе против Наполеона. — Лицо его стало непроницаемым. — Кроме того… были и другие причины, — произнес он.
— Значит, вторично вы уволились из армии после отречения императора, а теперь снова вернулись? — Кэтрин склонила голову набок. — Почему мужчинам так нравится воевать?
Он озадаченно посмотрел на нее:
— Вы должны это знать, раз провели всю жизнь среди военных.
— Но я, право, не знаю.
— Служить в армии или на флоте для джентльмена очень почетно, особенно для младшего сына в семье, такого, как я, которому надо как-то выпутаться из неприятной истории, — сухо произнес Майкл.
— Допустим. Но ведь многие мужчины с удовольствием идут воевать, а что может быть страшнее войны.
Кэтрин вспомнила, как была сестрой милосердия, и поежилась.
— Половина солдат, я это хорошо знаю, мечтают прославиться в кровавых битвах.
Майкл задумчиво тянул бренди.
— — Война — это настоящий кошмар, — сказал он. — Но именно на войне со всей остротой ощущаешь жизнь. И в то же время бежишь от нее. К этому состоянию привыкаешь, как к наркотику.
— Значит, война для вас наркотик?
— Нет, но такая опасность существовала. Это одна из причин, по которой я уволился из армии. — Он вдруг изменился в лице. — Я, возможно, утомил вас своими рассказами.
— Вовсе нет. От вас я узнала о войне больше, чем за все годы, прожитые среди военных. — Кэтрин вздохнула. — Теперь я поняла, почему мужчины, рискуя жизнью, рвутся на войну.
Воцарилось молчание. Кэтрин откинула голову на высокую спинку стула, внимательно глядя на лицо Майкла в отблесках огня. Он и в самом деле был необыкновенно красив и своей гибкостью и изяществом напоминал пантеру. Кэтрин часами могла бы смотреть на него, на тонкие морщинки в уголках его глаз, на широкие плечи под белой рубашкой. Глядя, как он поглаживает своими тонкими загорелыми пальцами Луи Ленивого за ухом, Кэтрин думала о том, что чувствовал бы Майкл, если бы гладил за ухом ее.
Она была поражена, поняв, что хочет его, потому что давно не испытывала ничего подобного.
К счастью, Кэтрин всегда держала свои чувства под контролем, даже когда в свои шестнадцать думала, что влюблена в Колина. После замужества она поняла, что страсть — это дьявольская ловушка, и избегала мужчин, пытавшихся ее соблазнить.
Она также поняла, что ее красота может толкнуть мужчину на любое сумасбродство, что было не только противно, но и опасно. Колин дважды вызывал на дуэль мужчин, которые домогались Кэтрин. К счастью, они приносили свои извинения, и до дуэли дело не доходило, но теперь Кэтрин знала, что надо держать мужчин на почтительном расстоянии.
И к девятнадцати годам научилась этому, завоевав репутацию добродетельной женщины. К мужчинам Кэтрин относилась по-сестрински, не допуская никакого кокетства. И мужчины либо оставляли ее в покое, либо становились ее друзьями и покровителями. Уже несколько лет проблема мужчин для Кэтрин не существовала, а Майкл, джентльмен до мозга костей, не мог в этом смысле ничего изменить.
Кэтрин снова захотелось услышать его глубокий голос, и она сказала:
— Вы мельком упомянули, что один из ваших друзей — Падших ангелов женат. А остальные тоже?
— Люсьен женился в этом году накануне Рождества. — Майкл улыбнулся. — Его жена Кит, длинноногая, с искушающим взглядом, похожа на газель. Она обладает острым, как рапира, умом и смелостью льва. Не знаю, женится ли когда-нибудь Раф, по-моему, его вполне устраивает холостяцкая жизнь.
— А вы? — спросила она и тут же пожалела. Видимо, давало знать себя бренди, иначе она ни за что не отважилась бы на такой сугубо личный вопрос.
— Я собирался провести весну в Лондоне, чтобы присмотреть невесту, но Наполеон сыграл со мной злую шутку, нарушив мои планы, — невозмутимо ответил Майкл.
— Не только ваши.
— Ничего, впереди еще много сезонов. — Майкл пожал плечами.
Узнав, что Майкл собирается искать невесту среди светских красавиц Лондона, Кэтрин испытала что-то вроде сожаления. Она познакомилась с Колином незадолго до смерти родителей, и они поженились через месяц после двойных похорон. Кэтрин надеялась, что его сила и любовь поддержат ее в горе. Но вскоре поняла, что никакой любви нет и что во многом она гораздо сильнее мужа.
Жаловаться она не имела права, но иногда так хотелось поплакаться кому-нибудь в жилетку. Выйди она замуж за такого, как Майкл, он разделил бы с ней все тяготы жизни, поддержал в трудную минуту.
