Джо Беверли - Рождественский ангел
– Так что же вы можете дать своей жене, милорд? – едва слышно спросила она.
– Уважение, заботу, доброту, – с расстановкой ответил граф.
Чего же еще желать?
– А чего вы ждете взамен?
– Надеюсь получить то же самое, но, в общем, достаточно просто хороших манер.
– Вы просите так мало… Я должна подвергнуть сомнению ваши слова, – глубоко вздохнула она.
Граф удивленно приподнял брови.
– Что ж, хорошо. При встрече со мной вы должны всякий раз делать реверанс и каждый вечер танцевать для меня перед камином в обнаженном виде.
Его глаза озорно блеснули, и Джудит поняла, что он шутит. Нервно рассмеявшись, она сказала:
– Не могли бы вы объясниться так, чтобы я вас поняла, милорд?
Он безнадежно развел руками. Его жесты казались Джудит очень красноречивыми. Такого она еще не видела.
– Боюсь, это прозвучит хвастливо, – начал граф, – но… у меня всегда был талант располагать к себе людей, миссис Росситер. Частично этот талант унаследован от моего отца, владевшего им в совершенстве, но я отполировал наследство, служа на дипломатическом поприще. Мое европейское воспитание вызывает недоверие у англичан и восхищение у англичанок. Впрочем, до недавнего времени я и не подозревал, что мой дипломатический дар и европейское воспитание производят столь сокрушительное впечатление на чувствительных молодых англичанок.
– Они падают в обморок при виде вас? – скептически поинтересовалась Джудит. Граф был привлекателен, но не настолько, чтобы терять из-за него голову.
– Такое было только один раз, слава Богу.
– Неужели кто-то действительно упал к вашим ногам без чувств? – удивилась Джудит.
– Мне было ужасно неловко, – улыбнулся граф. – Я пытался улизнуть от слишком влюбчивой наследницы приличного состояния и пригласил на танец какую-то очень некрасивую девушку, которую никто не приглашал. Она встала, сделала два шага и упала в обморок.
– Ну что ж, по крайней мере вас учили обращению с дамами в обморочном состоянии, – заметила Джудит, и на губах графа мелькнула улыбка признательности за остроумную реплику. Он покачал головой:
– В тот раз я словно остолбенел. На помощь бросилась ее пожилая спутница, а я поспешно удалился. И не куда-нибудь, а в Хартуэлл.
Джудит стало жаль и графа, и ту девушку, которую он так неудачно пригласил на танец.
– Понимаете, она, возможно, долго смотрела на вас издалека, у нее могли возникнуть романтические мечты, но она знала, что вы никогда не обратите на нее никакого внимания. И вдруг все сбылось наяву!
– Полагаю, именно так и было, – слегка поморщился граф. – Зато теперь вам понятно, почему я сбежал сюда. Я ужасно не люблю причинять людям боль. В том обществе, где я вырос, оскорбленные чувства и обидные слова могут привести к настоящей резне.
Джудит чувствовала, что все больше подпадает под его очарование.
– Странно, что с такими убеждениями вы отправились воевать, – сказала она.
– О, война – это совсем другое дело! – покачал он головой. – Это гораздо честнее, чем оскорблять чувства других людей. Вот почему я хочу жениться на женщине, которая не станет требовать от меня слишком многого.
– И вы полагаете, что я и есть такая женщина?
– А разве нет?
Джудит задумчиво смотрела на графа, не отвечая на его вопрос. И хотя она не совсем понимала, почему граф оказывал такое неотразимое впечатление на лондонских красавиц, его слова казались ей правдой. Его кошачьи глаза, общий облик изысканности, лукавый юмор могли, наверное, возыметь такой эффект.
И все же вся эта затея казалась Джудит смехотворной. Ей никогда и не снилось, что на свете существуют такие мужчины, а тут вдруг предстоит выйти за него замуж!
Но если с его стороны это было честное предложение, то его можно было расценивать как ответ на ее горячие молитвы о самом несбыточном.
Она с отвратительной ясностью понимала, что граф делает ей предложение, исходя из ложных предпосылок. Но она всегда была честной женщиной, так что же ей теперь делать?
– Значит, вам бы не хотелось, чтобы я вас любила, – тихо сказала она.
– Совершенно верно.
– И вы уверены, что и сами меня никогда не полюбите?
– Именно так, – после некоторого колебания сказал он. – Это не имеет никакого отношения лично к вам, миссис Росситер. Просто я не способен на романтическую любовь.
Могла ли она поверить в это? Но зачем ему лгать?
Она сама была когда-то безумно, по-настоящему влюблена, и ее любовь увенчалась законным браком с Себастьяном, но этот брак, к ее смятению, показал, что романтическая любовь оставляет желать много лучшего. Теперь она спокойно обойдется без этой глупости, особенно при условии обещанного уважения, заботы и доброты и освобождения от нужды.
И все же ей казалось, что в этой бочке меда должна быть своя ложка дегтя.
– Вы будете заботиться о моих детях? – уточнила она.
– С огромным удовольствием. Они у вас просто золотые!
Джудит отлично понимала, что, рассматривая предложение о браке, она решает не только свою судьбу, но и судьбу своих детей. Замужество даст графу власть отца над ее детьми. Даже мягкосердечный Себастьян временами бывал крайне раздражительным, оскорблял детей и даже шлепал их. Однажды он основательно отшлепал маленькую Роузи за совсем незначительную шалость.
– Увы, иногда и мои дети шалят, милорд. Каковы ваши представления о дисциплине?
Граф ответил не сразу, тщательно обдумывая каждое слово.
– Быть отцом для меня совершенно новое дело, и, смею заверить вас, миссис Росситер, я буду прислушиваться к вашим советам. В этом вы гораздо опытнее меня. Однако мне кажется, тут есть два способа решить этот вопрос. Я мог бы предоставить воспитание Бастьена и Роузи целиком и полностью вам с тем, чтобы позднее заняться собственными детьми. Надеюсь, вы хорошо понимаете, что я надеюсь иметь наследников?
– Разумеется, милорд – с готовностью ответила она, и щеки залил яркий румянец. Ей было трудно представить интимные отношения с этим элегантным молодым незнакомцем.
– Однако, – продолжал тем временем граф, – нежелательно, чтобы Бастьен и Роузи чувствовали, что они отличаются от других детей в семье. Значит, я должен воспитывать и наказывать ваших детей точно так же, как и будущих общих детей.
– Мудрое решение, – чуть хрипло произнесла Джудит. – А… в какой форме вы намерены наказывать детей?
Леандр понимал, что этот вопрос имел для ее нежного материнского сердца важное значение. Наверняка ее покойный муж был мягкосердечным человеком, но Леандр собирался воспитывать детей, особенно мальчика, так, как воспитывали его самого.
– Вы поступили очень мудро, мадам, что задали этот вопрос до принятия окончательного решения. Если вы хотите знать, считаю ли я допустимым телесные наказания, то вынужден ответить «да», особенно в отношении мальчиков.
