Джоанна Линдсей - Вражда и любовь
— Если бы я… попробовал ту девушку, на которой женился, еще до свадьбы, я бы узнал, что она смертельно боится мужчин и не переносит даже их прикосновения. И я дал клятву, что не женюсь снова, не познав девушку до свадьбы. Разрешишь ли ты мне познать четырех твоих дочерей, чтобы выбрать одну из них?
Дугалд побагровел еще до того, как Джейми кончил говорить.
— Не будет тебе такого разрешения, ты и пальцем ни до одной не дотронешься! — прорычал он. — А на выбор я тебе предлагаю трех, а не четырех!
К Джейми вернулось чувство юмора, и он не мог отказать себе в том, чтобы подразнить Фергюсона.
— Но ведь у тебя четыре дочери, Фергюсон, и ни одна еще не вышла замуж, верно? Что-нибудь не так с той, которую ты не можешь мне предложить?
— Она обручена.
— Старик, ты меня удивляешь. Думаешь, я не знаю, что у вас тут происходит? Не знаю о трех сговорах, совершенных за последние месяцы с тремя кланами? Если ты не предлагаешь самую младшую из дочерей, почему прямо не сказать об этом?
— Ты можешь получить младшую, но если у тебя есть хоть малое чувство приличия, ты ее не выберешь. Она еще слишком молода для замужества, ответил Дугалд. — Ты не можешь получить и старшую.
— Почему? У нее есть избранник?
— Нет, просто она единственная, которая не хочет выходить замуж, и если мы добьемся замирения, я ее принуждать не буду.
— А-а, теперь я понимаю. Она твоя любимица, верно? Чересчур хороша для дикаря Маккинниона? Дугалд промолчал.
— Когда тебе надоест сидеть в этой норе, парень, я позволю тебе повидать моих дочерей и сделать выбор.
Чувство юмора покинуло Джейми, и в голосе у него был лед, когда он проговорил:
— Я не шутил насчет того, что должен познать свою жену, прежде чем обвенчаюсь с ней.
— Ты передумаешь, посидев здесь подольше.
Вскоре Джейми снова остался один, взбешенный донельзя. Просто подумать тошно, какими насмешками встретят его родственники! Джейми даже в голову до сих пор не приходило, что его могут не выпустить отсюда.
Не стоило бы и беспокоиться, если бы клан знал, что он в плену у Фергюсона. Старый Дугалд только что сыграл на этом и явно блефовал. Если бы на замок напали Маккиннионы, у старика не было бы иного выбора как только освободить Джейми. Но кто сообщит клану, что он здесь?
Часами обдумывал он месть, и вскоре фляжка с вином опустела. От злости он даже не пьянел. Изобретал бесчисленные способы мучить навязанную ему жену. И верх наслаждения местью — он не убьет Дугалда Фергюсона, он сделает его своим узником и каждый день станет рассказывать ему, как измывается над его дочерью. Жаль, очень жаль, что это будет не самая любимая из дочерей.
Гнев полностью завладел духом и телом Джейми. Он не помнил, чтобы когда-нибудь был в такой ярости. Даже когда решили вопрос о его первой женитьбе, он не чувствовал себя загнанным в ловушку. Джейми не хотел брать в жены, дочь Макинтоша, эту милую, но странную девушку, но отец пожелал этого выгодного брака, и дело сладилось. Джейми и не подумал идти против воли отца, зато потом они оба — и отец, и сын — горько пожалели. Вместо союзников они приобрели новых врагов, потому что лэрд Макинтошей обвинил их в смерти своей дочери.
Звук открываемой подъемной двери возвестил Джейми, что к нему снова кто-то пришел. Он был слишком обозлен, чтобы еще раз вступить в беседу с лэрдом.
— Если это ты, Фергюсон, я буду очень признателен, если ты оставишь меня в одиночестве, — сказал он. — Я еще не обдумал все способы терзать твою дочь, когда она станет моей женой.
Джейми услышал чье-то прерывистое дыхание и наклонился, чтобы увидеть верхнее отверстие.
— Если это не ты, старик, то кто же?
— Это я.
— Что значит «я»? — прорычал Джейми.
— Найел Фергюсон.
— Ах вот оно что! — Джейми снова откинулся спиной к твердой стенке. Тот самый молодец, который держит слово целых несколько часов? Пришел похвастаться, что одурачил лэрда Маккиннионов, который принял твое слово чести на веру?
— Я вовсе не собирался предавать тебя, — жалобным, испуганным голосом произнес Найел.
— А теперь ты еще и оскорбляешь меня ложью. В предательстве не существует половинной меры.
— Я сказал только моей сестре, — запротестовал Найел. — Она сохранила бы тайну.
— Значит, эта сука…
— Не смей ее так называть! — оборвал его Найел с такой страстью, которой сам от себя не ожидал и которая просто поразила Джейми. Чуть погодя, справившись с волнением, мальчик продолжал:
— Она никому не сказала. Другая сестра подслушала, когда я с ней разговаривал, и сразу побежала к отцу. Я не успел ее удержать. Но я не отказываюсь от ответственности. Ошибка была моя. Поэтому я и пришел сюда сказать тебе, что я очень сожалею.
— Но не больше моего, парень, — горько произнес Джейми. — Если бы я мог сейчас ухватить тебя руками за шею, ты бы узнал, как я разделываюсь с теми, кто меня предает.
У Найела перехватило дыхание, словно эти самые руки уже сомкнулись на его горле.
— Что такое сказал тебе отец? Почему ты так разозлился?
— Хватит молоть языком! Будто уж ты не знаешь! — прошипел Джейми.
— Но он мне ничего не говорил. Он ужасно рассердился на меня за то, что я скрыл от него, кто ты.
— В таком случае имею честь сообщить тебе, что скоро стану твоим зятем, — с подчеркнутым сарказмом произнес Джейми — Я тебе не верю! — с трудом выговорил Найел. — Он не отдаст ее тебе. Она его любимица.
Джейми, сдвинув брови, немного подумал, потом сказал:
— Значит, тебе не по душе, что я женюсь на твоей сестре?
— Зачем тебе это?
— Твой отец не выпустит меня отсюда, пока я на ней не женюсь.
Найел со свистом втянул в себя воздух.
— Но твой клан нападет на нас!
— Твой отец удержит наших, пригрозив, что лишит меня жизни. Он все продумал. Он уверен, что я женюсь на твоей сестре.
— Она скорее умрет, чем выйдет за тебя, — почти простонал Найел.
Джейми рассмеялся. Ясно, что любимицу отца крепко любит и брат. Пускай думает, что именно она предназначена Джейми в жены. Мальчишка заслужил эту боль, пусть и ненадолго.
— Она и в самом деле пожелает себе смерти, когда станет моей. Но умереть я ей не позволю, — грозно заявил Джейми.
— Но ты ведь не станешь жестоко обращаться с ней?
— Стану. За то, что меня силой вынудили жениться, а я не люблю, когда меня к чему-то вынуждают.
— Но ведь это не ее вина, — как можно убедительнее проговорил Найел. — Ее не спрашивали.
— Твой отец не принял это во внимание, а мне оно и вовсе ни к чему, мрачно ответил Джейми.
Подобная мстительность была выше понимания Найела, его все сильнее охватывал страх.
