Джудит Макнот - Уитни, любимая. Том 2
— Ты хочешь сказать, — пролепетала она, — что все эти годы была влюблена в Питера?
— Да, — всхлипнув, призналась Элизабет. — Но если ты всем расскажешь, что не собираешься выходить за Пола, Питер снова, как всегда, устранится и уступит ему место. И тогда я… я…
Элизабет поспешно вытащила из ридикюля изящный кружевной платочек и зарыдала, аккуратно промокая глаза. Уитни задумчиво склонила голову набок:
— Интересно, как тебе удается плакать так аккуратно? Я всегда всхлипываю и шмыгаю носом, и платье промокает так, что потом его приходится выбрасывать.
Элизабет хихикнула сквозь слезы и снова вытерла глаза, прежде чем умоляюще взглянуть на Уитни.
— Ты сказала, что причинила мне много неприятностей и теперь жалеешь об этом. Если это действительно так, неужели не можешь подождать несколько дней, прежде чем порвать с Полом? Питер вот-вот признается, что любит меня, я в этом уверена.
— Ты сама не понимаешь, чего просишь, — пробормотала Уитни, сжавшись. — Если сплетни дойдут до одной весьма значительной персоны и он посчитает, что я действительно обручилась с Полом, моя жизнь не стоит и фартинга.
Элизабет, казалось, снова была на грани слез, и Уитни встала, колеблясь между уверенностью в том, что несколько дней не составят разницы, и неописуемым страхом, что эта затея может кончиться несчастьем.
— Даю тебе три дня, — нехотя решилась Уитни, — прежде чем я положу конец слухам.
После ухода Элизабет Уитни еще долго сидела в своей комнате, размышляя и тревожась. Если все, включая слуг, открыто говорят о ее «обручении»с Полом, Клейтон, несомненно, услышит обо всем, как только вернется. Он ясно дал понять, что не потерпит, если люди посчитают, будто его невеста была уже помолвлена с кем-то другим, и Уитни попыталась придумать веское доказательство того, что в этом нет ее вины — собственно говоря, она при первой же встрече сказала Полу, что не выйдет за него, в точности как обещала Клейтону.
Он взял с нее клятву в полной уверенности, что Уитни сдержит слово, но единственным свидетелем разговора был Пол, а при нынешнем положении дел вряд ли он готов подтвердить ее объяснения.
Уитни прикусила губу, обеспокоенная не только возможными обвинениями в предательстве. Если раньше мысль о скорой свадьбе с Полом поддерживала ее и давала мужество, теперь, потеряв любовь, она испытывала лишь глубокий неподдельный страх перед яростью Клейтона. И чем больше пыталась найти способ предотвратить беду, тем сильнее убеждалась, что единственным выходом будет немедленно ехать в Лондон и самой объяснить Клейтону, что здесь происходит. Он рассердится гораздо меньше, услышав все от нее, а не от посторонних, и поймет, что винить Уитни не в чем. В конце концов, если, по утверждениям сплетников, она действительно собирается замуж за Пола, почему в таком случае она возвратилась в Лондон, чтобы встретиться с Клейтоном?
Уитни решительно встала, направилась в комнату тети и с порога выпалила всю историю, включая сплетни относительно ее обручения с Полом и провалившегося плана побега в Шотландию. Тетя Энн побелела, но продолжала молчать, пока Уитни не договорила.
— И что ты намереваешься делать сейчас? — спросила она.
— Думаю, будет лучше, если я поеду в Лондон, остановлюсь у Эмили и немедленно извещу его милость о своем приезде. Он, естественно, сразу же навестит меня, и тогда я сама выберу нужный момент, чтобы рассказать ему обо всем. Думаю, он не обратит внимания на разговоры, если поймет, что моей вины тут нет.
— Я поеду с тобой, — немедленно вызвалась тетка. Уитни покачала головой:
— Мне очень бы этого хотелось, но вдруг, хотя и маловероятно, герцог вернется раньше, и мы не успеем повидаться, а в таком случае он обязательно услышит толки и, несомненно, сразу же явится сюда. Полагаюсь на тебя. Успокой его и объясни все.
— Какая радужная перспектива, — сухо бросила тетя Энн, хотя на ее лице играла улыбка. — Хорошо, я остаюсь. Но, предположим, тебе удастся встретиться с ним в Лондоне. Что ты ему скажешь?
Уитни раздраженно нахмурилась:
— Очевидно, придется выложить всю правду: как я испугалась, что он может вернуться и поверить, будто, несмотря на его предупреждение, я не подумала отказать Полу. Хотя, честно говоря, нахожу просто унизительным, что приходится мчаться в Лондон, словно он мой разгневанный хозяин. Этот человек появился в моей жизни несколько месяцев назад, и с тех пор я похожа на марионетку, танцующую на ниточках под его дудку. Это я ему тоже выскажу, — решительно закончила Уитни.
— Но поскольку ты так твердо настроена искренне высказать свои чувства, почему бы не признаться также, что испытываешь к Уэстморленду не просто интерес, а нечто большее и готова теперь добровольно выполнить условия брачного контракта? — предложила тетя Энн. — Уверяю, он будет бесконечно рад слышать это.
Уитни, словно обожженная, взметнулась с дивана.
— Ни за что! — запальчиво объявила она. — Учитывая, что Клейтону всегда было все равно, согласна ли я выйти за него, и он нисколько не сомневался в неизбежности нашей свадьбы, не понимаю, почему я должна тешить его тщеславие и объявлять, что готова стать его женой! Кроме того, я еще ничего не решила.
— А я думаю, ты сейчас кривишь душой, дорогая. Спокойный голос тети перебил Уитни на полуслове, однако девушка, упрямо тряхнув головой, шагнула к двери.
— И если это может облегчить тебе признание, скажу, что, по моему глубокому убеждению, этот человек любит тебя. Может, эта столь очевидная истина потешит твое тщеславие?
— Ошибаешься, тетя Энн, — упрямо пробормотала Уитни. — Он ни разу не намекнул, что я ему небезразлична. Я просто собственность, которую он приобрел, ничего больше. И не проси меня пресмыкаться перед ним, у меня и так почти не осталось гордости, и я не собираюсь ею жертвовать ни для того, чтобы смирить его гнев, ни для того, чтобы польстить самолюбию.
Элизабет Аштон каждый день появлялась в доме, чтобы сообщить, как идут дела, но к концу третьего дня причин для торжества по-прежнему не было. Кларисса и Уитни собирали вещи для поездки в Лондон, когда Элизабет появилась в спальне с видом побежденного солдата, возвращающегося с поля боя после проигранного сражения.
— Питер готов сделать предложение не больше, чем десять лет назад! — объявила она, бросаясь в кресло.
Уитни сунула охапку белья в сундук и выпрямилась, в недоумении глядя на подругу.
— Ты уверена?
— Совершенно, — глухо обронила Элизабет. — Я предложила поужинать сегодня у меня наедине с ним, без родителей, и знаешь, что он ответил? Сказал, что любит ужинать с моими родителями.
