Джорджетт Хейер - Смятение чувств
– Ну что же! Недостойное отношение ко мне, милорд!
– Знаю, знаю! – В голосе его звучало раскаяние. Он прошел через комнату, чтобы поцеловать ее. – Но даже если бы я вспомнил, какое число – о чем, сознаюсь, и не вспомнил, не до того было! – я не смог бы приехать! Ты слышала последние новости?
Она положила руку ему на плечо.
– Наверное, к этому времени любой в доме уже слышал их. Когда ты приехал?
– Почти в три. Я заехал во двор так, чтобы не поднять всех вас на ноги. Дорогая, я прошу у тебя прощения! Стыдно, с моей стороны, бросить тебя в такой день! Тебе хотелось, чтобы Ламберт занял мое место?
– Его тут не было, – ответила она. – И Шарлотты, и твоей мамы.
– О Боже правый! – воскликнул он, потрясенный. – Ты хочешь сказать, что Шарлотта уже родила?
– Именно это я собираюсь тебе сказать! И ни слова предупреждения мне; не то чтобы я винила ее за это, потому что она как раз заходила в экипаж, когда почувствовала, что начинаются схватки. Ламберт, конечно, тут же послал одного из своих слуг, но мы все были там, сидели в Продолговатой гостиной и ждали, что с минуты на минуту увидим, как войдут гости из Мембери. А кончилось тем, что у бедняжки Лидии на приеме в честь ее помолвки не присутствовало ни одного члена ее собственной семьи.
– Кроме тебя!
– Это другое дело. Да, это ее сильно расстроило, но она прекрасно держалась – вот только сказала, прямо при всех, что было бы еще хуже, если бы Шарлотта разродилась в разгар приема! Слышал ли ты что-нибудь подобное? Кстати, нужно послать кого-нибудь узнать, как там Шарлотта. Так зачем папе понадобилось, чтобы ты приехал в город, Адам?
Он посмотрел через плечо, убедившись; что Марта вышла из комнаты.
– Он хотел, чтобы я продал свои акции. Видишь ли, в Сити имела место некоторая паника, поэтому они с Уиммерингом были дьявольски возбуждены!
Ее глаза пытливо вглядывались в его лицо.
– У меня была мысль, что это может быть так. Тем не менее я уверена, что ты их не продал.
– Нет! – Он внезапно рассмеялся. – Хотя, честно признаюсь, я чувствовал себя не слишком уверенно во вторник!.. Дорогая Дженни, у меня для тебя такая новость! Когда я приехал, то едва удержался от того, чтобы не разбудить тебя и не рассказать все! Понимаешь, я купил акции и думаю, что мы станем богаче на двадцать тысяч или около этого! Ну, теперь я прощен?
– Боже милостивый! – воскликнула она. – Не удивительно, что ты выглядишь таким радостным!
Их прервали стремительные шаги по коридору и появление Лидии сразу после небрежного стука.
– Можно войти? Ах, так, значит, приехал мой дорогой братец? Какая радость! До чего любезно с твоей стороны приехать вовремя, чтобы попрощаться с твоими гостями, дражайший Линтон!
– Ну уж нет, я не дам его бранить! – вставила Дженни. – Разве я не говорила тебе, что он не задержался бы, не имея на то веской причины? Так вот, он делал свое состояние на бирже, любовь моя!
– Делал состояние?! Адам, да ты срываешь аплодисменты !
– Еще бы, но не кричи это на каждом перекрестке! И где ты научилась этому крайне вульгарному выражению? – спросил Адам.
– У Броу! – ответила она, строя ему гримасу. – Ну что же, я очень рада, даже при том, что не могу не испытывать к тебе отвращения! Ах, Адам, этот прием был верхом убожества! Ты себе представить не можешь! Я ничего не хочу сказать, Адверсейны – милейшие люди, но принимать только их и Рокхиллов!.. И что еще хуже, Джулия вела себя просто ужасно!
– У нее болела голова, дорогая.
– Головная боль не повод, чтобы заявить на приеме по случаю помолвки, что у тебя предчувствие катастрофы! – возразила Лидия. – Тем более она наверняка знала, что брат Броу участвует в войне, и Адверсейны ужасно переживают, хотя они никогда об этом не говорят! А я, со своей стороны, вообще не верю, что у нее болела голова! Люди, у которых болит голова, не садятся за фортепьяно и не наигрывают ужасных мелодий.
– Похоже, прием действительно был тоскливый! – сказал Адам. – Ей-богу, мне очень жаль, но ты думаешь, мое присутствие оживило бы его? А за отсутствие остальных я не в ответе!
– Да, но… А, да ладно, наверное, это не имеет значения, и в любом случае мы бы с Броу смеялись над этим до колик! Дженни, ты не против, если я уеду с леди Адверсейн? Дело в том, что лорд Адверсейн и Броу собираются немедленно скакать в Лондон, посмотреть, не появились ли какие-нибудь новости от Вернона в Хорсгардз[38] , но они не хотят оставлять бедную леди Адверсейн одну в такое время, так что, конечно, я спросила ее, можно ли мне поехать с ней, чтобы составить ей компанию, и она сказала, что будет очень рада моему обществу, но только если вы сможете без меня обойтись, а я сказала ей, что вы наверняка сможете.
– Да, конечно, я смогу, – ответила Дженни, вставая. – Леди Адверсейн уже внизу? Адам, нам нужно немедленно спуститься! Да, дорогой, мало того что тебя не было здесь вчера, не хватало еще, чтобы я отсутствовала во время завтрака для гостей.
– Нет, она еще не спустилась, – сказала Лидия. – Однако скоро спустится, потому что была почти одета, когда я пришла к ней в комнату. А Джулия пьет чай с тостами в постели, чему я от души рада. Джентльмены – в гостиной, но они читают газеты, которые Адам привез из Лондона, так что насчет них беспокоиться не стоит. Пойду скажу Анне, чтобы собрала мою одежду.
Она торопливо удалилась. Дженни, схватив носовой платок, лежавший на туалетном столике, и засовывая его в свой ридикюль, сказала:
– Ну, мне остается только надеяться, что ее светлость не сочтет этот дом самым пропащим из всех, в которых она когда-либо была! Нам, знаешь ли, приходится рано завтракать, потому что она хотела попасть домой к полудню. Где мои ключи? А, не важно! Ради Бога, милорд, идемте в гостиную!
Джентльмены все еще жадно впитывали новости из лондонской прессы, когда к ним присоединился Адам. Он принес извинения, но его заверили, что в них нет никакой необходимости.
– Глубокоуважаемый Линтон, это было бы уж слишком – ждать, что вы покинете Лондон, прежде чем огласят результаты этой битвы! – сказал Адверсейн. – Мы очень признательны вам за то, что вы примчались и так быстро доставили нам эти новости. Великая победа, не правда ли? – Он понимающе улыбнулся и добавил:
– Вы мечтали быть вместе с полком. Мы искали упоминания о нем в депеше, но герцог лишь отмечает среди других генералов генерал-майора Адама. Вы, конечно, знаете, что 52-й – часть его бригады?
– Да, сэр, я знаю это, но, боюсь, мало что еще. Мы определенно не участвовали в боевых действиях шестнадцатого и семнадцатого. Какую роль мы или кто-либо из дивизии Клинтона сыграли при Ватерлоо, не могу разобраться, хотя у меня такое чувство, что горные корпуса не были в самой гуще сражения. Центр удерживал первый корпус, принц Оранский, в этом не может быть никаких сомнений.
