Бертрис Смолл - Вспомни меня, любовь
— Я тоже хочу тебя.
И вдруг она опрокинулась на спину на коврике возле камина, подняв и разбросав ноги. У Вариана перехватило дыхание. Зачарованный, с пересохшими губами, он следил, как она просунула руку между бедер и начала играть сама с собой, готовя свое тело для него. Они ни на мгновения не отрывали глаз друг от друга. Кое-как Вариан умудрился встать на ноги и стащить с себя оставшуюся одежду. Затем он постоял над ней, наблюдая, как ласкает она свою плоть, доводя ее до влажной готовности. Опустившись на пол рядом с ней, Вариан приник к пей всем телом. Ее кожа была обжигающе горяча, и, когда их губы встретились, она удовлетворенно вздохнула.
Он медленно целовал ее, ощущая каждую морщинку ее губ, наслаждаясь их мягкостью и страстной податливостью. Когда им обоим уже стало не хватать воздуха, Вариан оторвался от губ Ниссы и осыпал ее лицо нежными, летучими поцелуями. Глаза Ниссы были закрыты, темные ресницы лежали на побледневших щеках. Опершись на локоть, Вариан ласкал языком ее ухо. Выгнувшись, Нисса начала гладить его вздыбившуюся плоть.
— Пожалуйста! — умоляюще прошептала она.
— Еще рано, — шепнул в ответ Вариан.
Перевернув Ниссу на живот, он прошелся губами и языком вдоль ее спины. Его дразнящие поцелуи рассыпались по ее ягодицам, ногам. Рывком возвратив ее в прежнее положение, Вариан прижался к груди жены, чувствуя под своими губами бешеное биение ее сердца.
Его искусные, страстные ласки все больше распаляли Ниссу. Несмотря на свое пылкое желание, сегодня Вариан умело сдерживал нетерпение, продлевая волнующую любовную игру. Нисса тоже наслаждалась ею, хотя уже готова была соединиться с ним.
— Теперь! — потребовала она, впиваясь зубами в его плечо.
— Нетерпеливая маленькая сучка! — проворчал Вариан, легонько шлепнув ее. Потом его губы приникли к ее груди, и он начал жадно сосать, в то время как его пальцы погрузились в ее жаркую пропасть, заставляя Ниссу постанывать от наслаждения.
После первой короткой вспышки Нисса еще острее захотела почувствовать его глубоко внутри себя, наполниться им, ощутить биение его страсти. Она яростно вцепилась в него.
— Теперь, черт возьми! Сейчас же! — свистящим шепотом заклинала Нисса, стуча кулачками по спине мужа.
В ответ на страстный призыв Вариан опять уложил жену на спину. Нисса с готовностью раскинула ноги, но вместо того, чтобы овладеть ею, Вариан обхватил ее бедра и потянул вверх. Закинув ноги Ниссы на плечи, он зарылся лицом между ее бедер. Его язык быстро и безошибочно нащупал свою сокровенную трепещущую цель и приник к набухшему розовому бугорку. На несколько длинных мгновений у Ниссы захватило дыхание. По всему ее телу разливались горячие волны, возникавшие где-то глубоко внутри нее.
— Вариан! — простонала Нисса. — О Господи, ты меня убиваешь!
Однако Вариан безжалостно продолжал эту сладостную пытку и, только когда увидел, что Нисса уже не в силах терпеть, опустил ее на пол так же неожиданно, как и набросился на нее, и тут же накрыл ее своим сильным тяжелым телом. Он вошел в нее сначала медленно и осторожно, но затем размеренными мощными ударами вонзился в самую глубину ее тела.
— Теперь! — выдохнул ей в ухо Вариан. — Вот теперь пора, моя сладкая!
Что-то взорвалось у нее внутри, но под его продолжающимся натиском Нисса ощутила, как ее захлестывает новая волна исступленного блаженства, а потом еще и еще одна, и так до тех пор, пока она совсем не перестала отличать явь от грезы. Она парила, она плыла, она таяла в его объятиях.
Нисса вжималась в мужа, плотно обхватив ногами его тело. Казалось, их восторг будет продолжаться вечно, но вот Вариан застонал и поток его любовных соков хлынул в ее сокровенный сад.
Приникнув друг к другу, они одновременно содрогнулись в последнем приливе экстаза и так и лежали, обнявшись, чувствуя, как отступает возбуждение и они вновь обретают способность дышать и слышать.
Не выдержав невероятного напряжения, Нисса вдруг бурно разрыдалась.
— О Боже мой, — всхлипывала она, — еще никогда не было так, как сегодня, Вариан! Нам всегда очень хорошо, но такого, как в этот раз, еще не было. — Она плакала, уткнувшись мужу в плечо.
— Я знаю, — прошептал он в ответ.
То, что произошло между ними сегодня, было для него таким же потрясением, как и для нее. Никогда еще не любил он ее так, как в эту минуту. Успокаивающе поглаживая, Вариан прижал Ниссу к себе.
Еще несколько минут они молча лежали у огня, а затем Нисса мягко сказала:
— Я думаю, милый, нам лучше одеться. Вдруг кто-нибудь захочет войти и обнаружит, что дверь закрыта? Бьюсь об заклад, что в апартаментах твоего деда никогда не творилось ничего подобного.
— Наверное, нет! — хмыкнул Вариан. — Мы наденем только то, что необходимо, чтобы добраться до нашей комнаты, любовь моя.
— О-о? — Она подняла к нему омытое слезами лицо. Ее глаза походили на два синих колокольчика, наполненных росой.
— Я еще не закончил свои дела с вами, миледи, — улыбнулся Вариан. — Да и потом, чем еще мы можем заняться, если король уехал, королева под замком, а у всех остальных поджилки трясутся от страха? Я считаю, нам очень повезло, дорогая. У нас есть уютная спальня, есть наша любовь. Мне кажется, нам следует поскорее уединиться и приятно провести время. Я, безусловно, предпочитаю любовные забавы с тобой глупым разговорам с недоумевающими придворными.
— К тому же мало кто захочет сейчас с нами водиться, — добавила Нисса. — На нас клеймо Говардов. Так что боюсь, мой дорогой супруг и господин, нам не остается ничего другого, как снова запереться.
Протянув руку, Нисса ухватила сорочку и, натянув ее через голову, улыбнулась мужу:
— Вы идете, милорд?
Глава 16
Те из членов Тайного совета, кто симпатизировал Говардам, пришли к королеве и помогли ей составить письмо королю, содержащее просьбу о милосердии и прощении. Кэтрин не отличалась умом, но уже и она наконец поняла, что единственная ее надежда — любовь к ней Генриха Тюдора. Если Кэт сможет убедить мужа простить ее, то он заставит архиепископа прекратить копаться в ее жизни. Дядя осторожно объяснил королеве, насколько опасно ее положение, и этим заставил ее взять себя в руки. Кэт поняла, что, если будет продолжать вести себя по-прежнему, то не сможет уберечь ни себя, ни свою семью. Дерехэм ревновал к Калпеперу. Она отвергла Дерехэма. Королева чувствовала, что Дерехэм знает о ее отношениях с Томом. Необходимо вытащить Дерехэма и Калпепера из Тауэра, прежде чем их подвергнут пытке и они сознаются.
«Я, смиренная и недостойная раба Вашего Величества, самая подлая тварь в мире, покорнейше припадаю к Вашим стопам и признаюсь в своих грехах и ошибках. И зная о Вашей бесконечной милости ко всем недостойным и падшим, на коленях молю не обделить ею и меня, хоть и понимаю, что не заслуживаю чести именоваться не только женой Вашей, но и слугою. Не могу выразить словами свою скорбь и раскаяние, надеясь только, что в бесконечной доброте Вашей и щедрости Вы примете во внимание мою молодость, неопытность, слабость, а также полное признание своей вины и искреннее раскаяние. Всецело отдаюсь на милость Вашего Величества.
