Бренда Джойс - Пленница
Ближе к полудню подруга навестила ее и попыталась уговорить выбраться из кровати.
— Посмотри, какая аппетитная зелень и лососина!
— Уходи, — пробурчала Алекс, скорчившись на измятых простынях.
— Нет уж, милочка, давай-ка вставай, — рассердилась Бет. — Вставай, одевайся и займись чем-нибудь, не важно чем. Ты пережила приключение. Грандиозное приключение. И вряд ли когда-нибудь его забудешь. Только не забывай, что тебе еще жить да жить, а он — призрак!
— Мне тошно. Мне никогда не было так тошно. Я чувствую себя так, как будто тоже стала призраком.
— Чушь собачья! — перебила Бет. — Ох, ради Бога, Алекс! Это тебе совсем не к лицу. Он же самый настоящий авантюрист из девятнадцатого века! Буканьер![10] Как по-твоему, долго бы вы прожили вместе, пока не перегрызлись бы насмерть?
— Всю жизнь… — пробормотала Алекс, равнодушно глядя, как Бет возится с кофейником.
— Ха! Держу пари — не больше двух месяцев. Все это время вы бы только и делали, что трахались с утра до ночи, пока не поняли, что не имеете ничего общего, кроме постели. Тебе же первой бы это осточертело, Алекс!
Алекс машинально взяла у нее из рук чашку с кофе. Бет не знала, что говорит. Если бы все было так просто!
— Послушай, ты что, уже забыла, что он враль и пустобрех? Он же обвел тебя вокруг пальца, Алекс, как самую последнюю дуру. Типичный бесстыжий мужик, вот и все!
Алекс молча глотала кофе. «Я люблю тебя». В ушах звучал его глубокий, низкий голос. Она действительно оказалась просто дурой. Ведь он уже был женат, когда познакомился с ней, и даже если бы он признался сразу, разве это могло что-то изменить?.. Она все равно полюбила бы его больше жизни, и он рано или поздно влюбился бы в нее. Ведь это их судьба. И как бы они ни пытались бороться с ней — от судьбы не уйдешь.
— Алекс! А ну-ка попробуй. — Бет протянула ей сандвич с лососиной и зеленью.
Она покачала головой. Она кофе-то с трудом выпила. Разве сможет она жить одной памятью? Ах, ну и классное было приключение! Пожалуй, при желании можно было бы описать его в романе. В романе про женщину, пробившуюся сквозь толщу времен в поисках собственной судьбы. Про женщину, бросившую вызов самой истории.
— Бет, я говорила тебе, что мы изменили историю?
— О чем ты? — поморщилась подруга.
— О Господи, — выпрямилась Алекс. — И как я до сих пор не подумала! Ведь пока я была в прошлом, здесь могло черт знает что случиться! Интересно, если заглянуть в мои старые книги — что я в них прочту? Правда ли мы изменили историю?
— Алекс, ты куда? — всполошилась Бет.
— Я бегу, бегу в душ. — Пританцовывая, она пронеслась через комнату. — Мне надо в библиотеку!
Бет остолбенело уставилась на захлопнувшуюся перед носом дверь в ванную. Потом покачала головой.
Алекс отлично ориентировалась в лабиринтах хранилища, куда имела доступ в качестве дипломированного историка. Одетая все в те же потрепанные джинсы и белую безрукавку, она пробралась в тот угол, где была литература, посвященная войне между Штатами и Триполи. И вдруг замерла на месте. В той самой секции находился кто-то другой. Она с трудом подавила раздражение и беспокойство.
Алекс заставила себя задержаться и подождать, чтобы незнакомый студент выбрал то, что ему было нужно. Она чуть не топала ногами от нетерпения: впервые за столько лет кто-то сунул нос в этот угол хранилища! Подробности взаимоотношений между США и Ливией в начале девятнадцатого века никогда не пользовались особой популярностью.
Незнакомец оглянулся.
— Я вам мешаю? — начал было он с добродушной улыбкой и замер на полуслове, удивленно раскрыв глаза.
Алекс тоже застыла от неожиданности. С сильно бьющимся сердцем она смотрела в знакомые до боли серебристые глаза.
— Мурад?!
— Нет, меня зовут Жозеф, — нахмурился он. — Мы с вами где-то встречались?
Алекс и сама не знала, что с ней: конечно, это мог быть только Жозеф! И все же шок был очень силен.
— Ох, я хотела сказать Жозеф. Еще бы. Мы познакомились всего несколько дней назад — точнее, три дня назад.
— Нет, такого не может быть — я бы ни за что вас не забыл.
— Три дня назад… в Триполи. В магазине у вашего отца. Я еще купила там масляную лампу, и мы договорились встретиться, чтобы вы устроили мне экскурсию по дворцу. Но я… я вернулась домой.
Он долго молчал. И наконец сказал:
— Но этим летом я не ездил домой. Я учусь в Гарварде и езжу обычно к отцу на каждые каникулы, но в этом году приехал сюда. Значит, мы познакомились где-то в другом месте. — Его взгляд затуманился. — Но мой отец действительно держит антикварную лавку недалеко от музея.
Алекс обмирала от нетерпения. Что бы это значило? Перед ней действительно стоял Жозеф. Но он не был в Триполи три дня назад и уверен в том, что они незнакомы. Повинуясь какому-то шестому чувству, она кинула взгляд на обложку его книги. Это оказалась столь любимая ею монография Робертса. Та самая, в которую она собиралась заглянуть.
— Это очень хороший автор.
— Совершенно верно, — слегка смущенно согласился юноша. — Вам он нужен? Возьмите. Честно говоря, я уже выучил его почти наизусть.
Алекс стало душно; хотя кондиционеры в библиотеке работали безукоризненно, она обливалась потом.
— Вы специалист по отношениям между США и Триполи, верно? — Она смутно припоминала, что он говорил что-то в этом роде.
— Ну, вообще-то я политолог. Хотя всегда питал слабость к истории войны между Штатами и Триполи 1804 года. Это стало своеобразным хобби.
Алекс кивнула. Она-то знала, почему родилось такое хобби.
— А вы слышали про американского моряка, посланного президентом Джефферсоном с секретным поручением и попавшего в плен?
— Про Ксавье Блэкуэлла? — засиял Жозеф. — Да кто про него не слышал? Он стал настоящим героем, и его подвиги изучают даже в начальной школе.
— Д-да, — не веря своим ушам, выдавила Алекс. — Это именно он.
— Необыкновенный человек. Его предали и заманили в ловушку, он провел два невероятных года в рабстве и умудрился ускользнуть в самую последнюю минуту. Ведь его едва не казнили как шпиона, — радостно распинался Жозеф. — Спасение было крайне рискованным предприятием. И хотя провернули это наемные арабы, главную роль играл датский консул.
О Господи! Им удалось — они переписали историю заново. От возбуждения Алекс едва дышала.
— Но его собственное бегство — ерунда по сравнению со спасательной операцией, которую капитан предпринял двумя неделями позже.
— Он сам возглавлял операцию? — просипела Алекс.
Жозеф кивнул.
— Да, во время первого штурма, предпринятого Преблом. Стало известно, что во дворце в плену содержится американская женщина. С прискорбием все признают, что о ней почти ничего не известно. Даже имени никто не знает. Однако судя по всему, Блэкуэлл успел познакомиться с ней в Триполи. И вывел ее из города под прикрытием артобстрела, во главе небольшой группы моряков. Это была опасная, дерзкая затея. — Жозеф не сводил с нее серебристых глаз. — И пленница наверняка была невероятной красавицей: ведь капитан не побоялся полезть за ней в самое пекло.
