Анна Грейси - Отважная бродяжка
Спустя почти полтора часа Кейт осматривала комнату с некоторой долей удовлетворения. Теперь кухня выглядела чистой, хотя пол не мешало бы еще хорошенько отдраить. Она вымыла, высушила и убрала все тарелки, бокалы, горшки и кастрюли. Чтобы вычистить стол и скамьи, понадобились песок, мыло и вода. А, собрав всю свою храбрость в кулак, она даже бросила вызов самым ужасным паутинам и убила метлой двух пауков. Теперь в очаге весело пылал огонь, а над огромным железным чайником тихо клубился пар. В буфетной Кейт вылила горячую воду в лохань и быстро обмылась.
Наскоро осмотрев полки с провизией, она насобирала с дюжину яиц. Кейт проверила их на свежесть, опуская в большую миску с водой и наблюдая, утонут они или нет. Одно всплыло, и она его выбросила. В чулане для продуктов она нашла висевший сырокопченый бекон. И — о, радость! — мешочек кофейных зерен. Кейт прижала его к груди. Месяцы прошли с тех пор, как она последний раз пила кофе.
Кейт прожарила зерна на огне и потолкла их в ступке, с наслаждением вдыхая аромат. Потом залила их водой и поставила вариться. Растопив на сковороде немного жира, она вбила туда яйца и добавила два толстых ломтя бекона.
Кейт решила, что пол все-таки надо почистить, и займется она им после завтрака. Она отправилась в буфетную за большим бидоном для нагрева воды, но самый огромный, который ей удалось отыскать, был зажат под полкой. Кейт и тянула его, и дергала, и кляла про себя, как вдруг учуяла божественный аромат бекона, яиц и кофе. О, нет! Ее завтрак сгорит! Она влетела на кухню и остановилась как вкопанная.
За столом сидел внук леди Кейхилл, его спина и широкие плечи были вполоборота повернуты к ней. Он поглощал ее завтрак с очевидным удовольствием.
— Да что вы такое вытворяете, а? — задохнулась от ярости Кейт.
Есть он не прекратил.
— Мне еще пару яиц и четыре ломтика бекона. И этого отменного кофе, если будешь настолько любезна.
Он поднял пустую чашку, даже не потрудившись обернуться.
Кейт взирала на него с растущим негодованием.
— Еще кофе, эй, разве не слышишь?
Он нетерпеливо прищелкнул пальцами, но так и не посмотрел на нее.
Очевидно, высокомерие — очередная фамильная черта!
— Его хватит только на одну чашку, — произнесла Кейт.
— Больше и не надо. — Он закончил расправляться с беконом.
— О, неужели? — съехидничала Кейт, строя гримасы за его непроницаемой спиной.
Она целое утро слюнки глотает, предвкушая яичницу с беконом и кофе, а он заявляется и все сжирает без спросу!
— Кофе хватит только на меня, — отрезала она. — Вам придется подождать. Я сварю новый за пару минут.
Он развернулся к ней лицом:
— Что, черт возьми, значит — хватит только на тебя?
Джек был оскорблен. На его памяти не было случая, чтобы кухонная прислуга вообще открывала рот, а уж чтобы так откровенно дерзила в ответ… Но кто же еще мог готовить и убирать в столь ранний час?
Девушка смотрела на него вызывающе: руки в боки, щеки горят, мягкие розовые губки сжаты в упрямую линию. Одна рука собственнически потянулась за кофейником, а маленький подбородок драчливо вздернулся. Сейчас она совсем не походила на ту бледную изнуренную особу, которую он видел при свечах прошлой ночью.
Несмотря на раздражение, рот Джека весело подрагивал — по ее щеке к виску тянулся широкий мазок сажи. Она взирала на него словно маленькая неряшливая герцогиня. Оказалось, глаза у нее не серые, а как бы зеленовато-серые, весьма необычные. Взглянув в которые, он на мгновение лишился дыхания, а потом осознал, что и его лицо изучают не менее пристально. Он весь напрягся и наполовину отвернулся от девушки, обращая изуродованную часть лица к стене, бессознательно готовясь к ее реакции.
Она вылила остатки кофе в свою чашку и стала потягивать его с явным наслаждением.
Джек изумился. Он не привык, чтобы его игнорировали, — тем более неряшливая маленькая служанка с грязным лицом. Причем в его собственной кухне! Он открыл было рот, чтобы устроить ей оглушительный разнос, но она снова посмотрела ему прямо в глаза, и его что-то остановило.
— Думаю, я его заработала, не так ли?
Она показала на сверкающую кухню.
Он опять нахмурился. А что еще делать кухонной прислуге, как не мыть и не драить кухни? Девчонка ожидает благодарности? Понимает ли она, к кому обращается? Он снова открыл рот, чтобы просветить ее, и замялся в нерешительности — что-то новенькое для майора Карстерза из Колдстримской гвардии[9], пусть и бывшего майора.
Какого дьявола ему представляться кухонной девице? Слуги знали, кто есть кто, и должным образом вели себя. А этой девице, похоже, правила не ведомы. Но, так или иначе, негоже рычать на эту дерзкую маленькую оборванку, которую всего лишь несколько часов назад держал на руках и чувствовал, насколько она слаба. Несмотря на все ее нахальство.
Он откашлялся:
— Вам известно, кто я?
— Внук леди Кейхилл, мистер Карстерз, полагаю?
Он что-то пробурчал.
Почему он об этом спросил? Кейт серьезно смотрела на высокого мрачного мужчину, откинувшегося на стуле. Почему-то он не выглядел неуместным на кухне, вальяжно устроившись за большим вычищенным столом, скрестив перед собой длинные ноги в ботинках. Она находила, что он очень красив. Наверно, он думал, что неподобающе есть здесь с нею, когда они должным образом не представлены?
— Может, предпочитаете, чтобы я принесла вам завтрак в другую комнату? Комнату для завтраков, например?
Он стал еще угрюмее.
— Я съем его тут.
Длинные смуглые пальцы начали выстукивать нетерпеливую дробь на деревянном столе.
— Пожалуйста, попытайтесь набраться терпения. Я допью кофе, а затем приготовлю для нас вдоволь яичницы с беконом.
Джек уставился на нее, прикидывая, уволить ли ее немедля или подождать, пока она доготовит завтрак. Яйца были пожарены так, как ему нравилось, бекон — хрустящее совершенство, а лучшего кофе он не пил уже несколько месяцев. Но он не какой-то жалкий школяр, как она, похоже, себе вообразила — он хозяин дома!
Губы Джека дернулись, сопротивляясь неожиданному веселью. Он с сожалением осознал, что кулинарные способности служанки серьезно подорвали его власть и решимость. Солдат его отряда изумило бы такое попустительское отношение к этой маленькой нахалке, но они не пили ее кофе и не смотрели в эти выразительные серо-зеленые глаза. Да к тому же они не несли ее по лестнице и не чувствовали, насколько она хрупкая, не знали, что она голодала. Он не может ее уволить — это все равно, что спасти полуутопленного котенка, а затем дать ему пинка.
