Робин - Проснись, моя любовь
— Вот, пожалуйста, миледи!
Слюна заполнила рот Элейн. На подносе было больше пищи, чем она съела в течение предшествующих трех дней, проведенных здесь. Над чайником клубился пар.
Девушка положила снятую крышку на Библию и присела в неглубоком реверансе.
— Если это все, миледи, я вернусь к своим обязанностям, если вы не против, мэм. Я приду и заберу поднос попозже, и у вас не будет неприятностей. — Горничная снова склонилась. — Mэм.
Элейн неохотно отвела взгляд от загруженного едой подноса. И почувствовала вызывающий тошноту прилив адреналина.
Глубоко вздохнув, она легонько коснулась руки склонившейся горничной.
— Mиледи! — пронзительно взвизгнула та в ответ на ее прикосновение.
Элейн отдернула руку, сердце забилось, как бешенное. Скорее всего, она не попадет в Бедлам, а умрет раньше от сердечного приступа.
Служанка упала на колени.
— Mиледи, вы потеряли пуговицу! — в доказательство она протянула Элейн пуговицу. — Глядите! — она ползала по полу. — Вот еще одна! И еще!
Элейн посмотрела на пуговицы. Немного болело между лопатками, но к этой боли примешивалось удовлетворение. Она не сомневалась, что Хэтти намеренно сочетала боль от голода с дополнительным неудобством от круглосуточного ношения тесного корсета и обтягивающего платья. Чтобы придумать, как избавиться от крошечных пуговиц на спине, не надо было долго ломать голову. Она просто применила основной закон физики — масса пропорциональна силе — и терлась спиной о дверную раму, пока пуговицы не отлетели прочь одна за другой, как крошечные пушечные ядра.
Горничная поднялась. Элейн решительно схватила ее за руку.
Изумленные карие глаза уставились на нее.
Элейн посмотрела вниз и на мгновение растерялась. Девушка была на несколько дюймов ниже ростом. Элейн смотрела на Хэтти сверху вниз, но обычно так и бывает, когда общаешься с пожилыми людьми. Эта же девушка была примерно одного возраста с Морриган. Значит ли это, что Хэтти и служанка ниже среднего роста, или просто Морриган такая высокая?
— Mэм? Вы что-нибудь хотите?
Элейн криво улыбнулась. О да, была целая куча того, чего бы она хотела.
Ей хотелось бы знать, почему она перенесена в тело Морриган. Хотелось бы знать, что случилось с ее собственным телом. Хотелось бы знать, почему с Морриган, хозяйкой поместья, обращались хуже, чем с рабыней. Почему сумасшедшая старуха посадила ее под замок, а остальные слуги прокрадывались втихаря, чтобы служить законной госпоже. А больше всего Элейн хотелось бы вернуться к нормальной, спокойной жизни, где борьба с пробками в час пик была самым опасным испытанием.
Широкая черная юбка служанки резко контрастировала с желтой шелковой юбкой, струящейся вокруг ног Элейн. Она спрашивала себя, как бы отреагировала служанка, если бы у нее спросили, какой сейчас год. Или если бы ей задали вопрос, с каким акцентом говорит ее хозяйка — с шотландским, как Хэтти, или с английским, как и она сама?
Вместо этого она показала жестом, чтобы горничная проследовала за ней к балконным дверям.
Окунув стальной наконечник пера в стоявшую на эбеновом столике чернильницу, она принялась выводить каракули с неуклюжим левым уклоном букв, который она тренировала весь день и в чем наполовину преуспела.
Служанка беспомощно смотрела на записку.
Затаив дыхание, Элейн выписывала под углом замысловатые буквы, осторожно выводя отточенные углы, спускающиеся петли и уклон, угрожающий вывернуть ей запястье: «Ты умеешь читать?»
Горничная положила пуговицы в карман и осторожно взяла записку. Она так уставилась на бумагу, что Элейн не поняла, была ли девушка близорукой или же собиралась завопить о… подлоге.
— Ага, — в конце концов, ответила она. — Самую чуточку, мэм, но не очень хорошо. Меня только повариха учила, когда у нее была свободная минутка. Прошу прощения, миледи, но вы хорошо себя чувствуете? Почему вы пишете мне записки, когда я стою прямо перед вами? Разве ж в этом есть смысл?
Элейн перехватило дыхание. Рука потянулась к горлу, чтобы подавить досадливый вскрик.
Эта служанка уже дважды не побоялась гнева Хэтти. Элейн считала, что по характеру девушка была защитником. Неужели Морриган ни у кого не вызывала уважения?
Лицо девушки осветила догадка:
— О мэм, надо было об этом рассказать! — Она покраснела. — В смысле, повариха готовит очень хороший эликсир от горла. Мой па маялся от боли в горле, целую неделю не разговаривал, а взял у поварихи эликсир — и, зуб даю, он так затараторил, что не остановить, да.
Ярость Элейн испарилась. Она широко раскрыла глаза, дивясь той простоте решения, которую девушка невольно подсказала ей. Трудный вопрос с акцентом Морриган был бесцеремонно отброшен в сторону. Шотландский или английский — это больше не имело значения. Элейн не будет разговаривать. К тому времени, когда речь станет необходимой, она вернется в двадцатое столетие.
Успех от решения проблемы ударил в голову. Она вспомнила о ванне, которой Хэтти ее лишила, и выхватила лист из пальцев служанки.
«Да, у меня болит горло. Я хочу принять ванну. Ты можешь это прочесть?»
Лоб девушки сморщился от усердия. Внезапно ее лицо озарилось.
— Ванна, миледи! Это то, чего вы хотите?
Элейн поощрила сообразительность девушки кивком головы. Служанка практически подпрыгнула от восторга. Элейн сдержалась, чтобы не присоединится к ней. Было так здорово общаться после трех дней тишины, пусть даже речь ей заменяли ручка и чернила.
Служанка резко нахмурилась.
— Ванна, миледи! Но ваше горло! Вам станет хуже!
Элейн нахмурилась, снова начиная раздражаться.
Лицо служанки просветлело:
— Но мистер Фриц сказал, что слышал, как милорд говорил вам принять ванну — так ведь? Похоже, хозяин не сильно обрадуется, если узнает, что я не выполняю приказы. Я подготовлю вам ванну, мэм. У поварихи всегда есть горячая вода. Я сама все принесу, мэм, вот увидите!
Воодушевление служанки тянулось вплоть до самых дверей. На пороге она обернулась, лицо стало настороженным. Казалось, что в белом чепце стало меньше крахмала. Она залезла в карман передника и извлекла оттуда большой кованый ключ.
— Mэм, я… Я… А что, если о ванне узнаетона? Я должна закрыть дверь. Если я не сделаю этого, то она …
Элейн с жадностью уставилась на маленький кусочек металла. Протягивая руку, она захромала к служанке, ясно понимая, как неуклюжа походка из-за короткой левой ноги.
— Но мэм, если я не сделаю…
Элейн сжала губы и вытянула руку вперед, молчаливо требуя ключ — и это та, которая за всю свою жизнь ни у кого ничего не требовала. И тут же мрачно задалась вопросом, что ей делать, если служанка откажется подчиниться, — повалить ее на пол?
