Барбара Картленд - Исполнение желаний
— А может, ты сбегаешь вместо меня, Тони?
— Конечно! — согласился мальчик. Но не забывай, что Грэйвз пообещал прислать нам лошадей после обеда. А верхом я мигом обернусь!
— Да, действительно, ты прав! При этих словах Джерри послышался стук в дверь.
— Наверное, это Грэйвз, — сказала Оливия, — хотя я не слышала стука копыт.
Она вышла из столовой и открыла дверь. На пороге стоял Тэд, мальчишка из деревни.
— Я думаю, мисс Оливия, вы должны знать, что в деревне творится неладное!
— Что именно? — с тревогой спросила Оливия.
Услышав их разговор, Тони и Джерри тоже вышли в прихожую.
— Люди говорят, что его сиятельство угрожал выслать их отсюда, и в отместку они собираются сжечь Большой Дом!
Оливия в ужасе вскрикнула:
— Нет! Они… не могут… так поступить!
— Они… так говорят, мисс! Люди разъярены, особенно пенсионеры!
— Они тоже здесь?
— Да! Многие собрались. Целая толпа. Они грозят кулаками и кричат, что герцог хочет убить их!
В комнате повисло тяжелое молчание. Затем Оливия повернулась к Джерри.
— Надо что-то делать, и быстро!
— Но что?
— Послушай, Тэд, — сказала девушка, — беги со всех ног в Большой Дом и попроси мистера Бэнтика, чтобы он как можно быстрее пришел сюда и принес с собой все деньги, которые у него есть. Расскажи ему, что случилось, и мистеру Аптону тоже.
— Хорошо, мисс Оливия! — мальчуган был явно горд, что ему доверили первому передать столь важную новость во дворец.
Он быстро побежал через сад и скоро скрылся в глубине дворцового парка. Венди немного пробежала за ним, а потом остановилась, остальные оставались на месте, глядя друг на друга в глубокой задумчивости.
— Что-то надо предпринять, чтобы остановить беспорядки! — сказала Оливия.
— Не думаю, что у Бантика достаточно наличных денег, чтобы помочь в этой ситуации людям, — заметил Джерри. — К тому же, ты не хуже меня знаешь, что он вряд ли отдаст их. Ведь если он сделает это, то Ленокс по выздоровлении уволит его!
Снова воцарилось молчание. Затем Оливия проговорила:
— Но теперь герцог без сознания, он не в состоянии ничего предпринять. И поэтому вся ответственность лежит на тебе!
— Почему на мне? — воскликнул Джерри.
— Потому что ты его наследник! — подчеркнула девушка.
Он уставился на нее в немом изумлении:
— Ах, да! Мне это как-то и в голову не приходило!
— И ты, как его наследник, — включился Тони, — должен проявить власть и не допустить, чтобы они подожгли дом!
Его голос почти сорвался на крик:
— Ведь может загореться конюшня. Я должен бежать и предупредить Грэйвза, чтобы он успел вывести лошадей!
— Подожди минуточку! — прервала его Оливия. — Нам нужно сообща подумать над тем, как убедить людей, чтобы они поверили, что до тех пор, пока герцог не выздоровеет, всеми делами в имении будет заправлять Джерри!
Она посмотрела на Джерри и добавила:
— Я знаю, люди доверяют тебе.
— А что толку? — грубовато возразил он. — Денег у меня нет. Меня самого скоро заберут в тюрьму, если не расплачусь с долгами.
Они снова замолчали.
Затем Оливия опять заговорила, медленно подбирая слова, словно нащупывая выход из запутанного лабиринта.
— Когда кузен Эдвард был при смерти и уже не мог сам заниматься делами, кто выплачивал зарплату всем слугам и работникам в имении?
— Наверное, он кому-нибудь дал доверенность.
После некоторого замешательства Оливия посмотрела на Джерри и сказала:
— Доверенность?
— Да, это такой документ, который дает тебе право подписи чеков и других финансовых бумаг.
— А как она выглядит?
— Обыкновенный листок бумаги, но подписанный кузеном Эдвардом, — ответил Джерри рассеянно, не придавая особого значения вопросу.
И вдруг его осенило. Он взглянул на Оливию и понял, что они оба подумали об одном и том же. Осторожно, словно напуганная тем, что она делает, Оливия достала из кармана бумагу, которую ей утром отдал Бэнтик. Это был список стариков, которых герцог исключил из числа пенсионеров. Внизу стояла его подпись: «Чэдвуд». Джерри долго и внимательно изучал ее. Затем поднял глаза и спросил девушку:
— Ты думаешь, мы сумеем сделать это? Мы обязаны! Мы не можем допустить, чтобы Чэд сгорел дотла! Или чтобы люди умирали с голоду.
— Да, верно! — подтвердил слушавший их Тони. — Я же говорил вам, что стал другим человеком, когда вкусно поел. А эти несчастные в деревне живут впроголодь с тех пор, как умер старый герцог.
— Я напишу текст, каким он должен быть, — проговорила Оливия тихим голосом, обращаясь к Джерри, — а затем мы должны получить его подпись.
— Нужны два свидетеля.
— Тони и я будем твоими свидетелями. Во всяком случае, если нам суждено кончить наши дни в тюрьме, то будем там все вместе.
Не говоря более ни слова, Джерри подошел к конторке и взял лист бумаги. Он поставил сверху дату и написал:
«Будучи серьезно больным после тяжелого ранения, выдаю доверенность своему сводному брату Джеральду Буду на управление имением и ведение всех финансовых дел вплоть до моего полного выздоровления».
Джерри помахал бумагой, давая чернилам побыстрее просохнуть, а потом протянул листок Оливии.
— А теперь, вы оба, ступайте за мной, — сказала она, и прихватите с собой перо и чернила!
Они поднялись по лестнице наверх. «По крайней мере, лгать придется лишь в силу необходимости», — пыталась оправдать себя Оливия. Но в глубине души она понимала: то, что они собираются делать, неправильно. Они не должны поступать подобным образом! Не должны! У дверей спальни они остановились на мгновение:
— Папа… прости меня… не осуждай, — прошептала девушка. — Но ты… ведь знаешь… у нас нет другого выхода!
Ей показалось, что отец понял ее. На душе стало легче. Она тихонько приоткрыла дверь, и они втроем вошли на цыпочках в комнату.
Шторы были наполовину опущены, и в комнате царил полумрак. Герцог лежал на спине с закрытыми глазами, очень бледный. Оливии даже показалось, что он уже мертв.
Она прикоснулась к его руке, та была теплой. Герцог все еще не приходил в сознание. Она взяла книгу со столика и переложила ее на кровать, рядом с герцогом. Сверху Оливия положила написанную Джерри бумагу, а другой лист с подписью герцога отдала Тони. Тот понял ее без слов. Он должен был держать листок так, чтобы она могла видеть подпись герцога. Джерри окунул перо в чернила. Оливия взяла бесчувственную руку больного и вставила перо между его пальцами, а затем, удерживая перо своими руками, скопировала подпись под доверенностью. Подпись получилась несколько корявой, но похожей на ту, что стояла на распоряжении, переданном ей Бэнтиком. Впрочем, в таких обстоятельствах неровность почерка была вполне объяснима. Затем она положила руку герцога на кровать и убрала книгу.
