Джо Беверли - Ради твоей улыбки
Николас остановился в дверях.
— Что такое, Элинор?
Она вздохнула. Вряд ли есть что-то, способное заставить его ощутить вину, но если он воображает, будто сможет вечно притворяться, то глубоко ошибается.
— Так, пустяки. Мне просто нужно отдохнуть.
Вместо того чтобы уйти, на что Элинор втайне надеялась, Николас снова закрыл дверь и уселся на кушетку, наблюдая, как она моет руки в фарфоровой ванночке и, глядя в зеркало, поправляет вьющиеся пряди, выбившиеся из узла на затылке.
— Мадам Тереза — ваш друг? — спросила Элинор.
— Очень старый друг. — Николас с некоторым изумлением посмотрел на нее. — Я знал ее еще в Вене.
«Неужели у него нет чувства стыда?»
— Понимаю, — сказала Элинор почти ласково, решив во что бы то ни стало разрушить его невозмутимость. — И она, наверное… ревнует ко мне?
— Думаю, нет, — холодно прозвучал его ответ.
«Что дает ему право быть таким невозмутимым?» — подумала Элинор, с ожесточением втыкая шпильки в волосы. Жизнь с Николасом Дилэни не обещала быть легкой. Видимо, ей придется вынести немало испытаний. Впрочем, тут же успокоила она себя, он будет часто отсутствовать, совершая свои излюбленные путешествия. Вполне возможно, он путешествует с мадам Терезой…
Резко поднявшись, Элинор направилась к двери, но Николас одним ловким движением опередил ее.
Что ж, значит, ей остается только примириться — этот человек теперь всегда будет управлять ее судьбой.
* * *Лорд Стейнбридж расхаживал по уютному кабинету. Он, возможно, и позволил бы себе сказать что-то, если бы брат не опередил его.
— Элинор чувствует себя лучше. Уверяю тебя, она обычно не такая изнеженная. Немного свежего воздуха после еды окончательно вернет ей силы.
Кристофер вглядывался в Элинор, как будто искал подтверждения. Он готов был принять это объяснение, как принимал все, что бы ни сказал брат.
За едой братья были заняты беседой — вспоминали дом и делились новостями семьи и друзей. Элинор внимательно прислушивалась, собирая информацию о своей новой семье. Она уже выпила два бокала вина, а когда вновь протянула руку, то обнаружила, что ее «муж» не удосужился наполнить бокал.
Она чуть повернула голову:
— Не могли бы вы налить мне еще вина?
Николас взглянул на нее смеющимися глазами.
— Уверяю вас, мадам, вода куда лучше освежает. — Он потянулся за кувшином с брусничной водой.
Вскоре Элинор имела возможность убедиться, что он был прав, отказав ей. Стоило ей подняться, как все закружилось перед ней, и она уцепилась за спинку стула, чтобы не потерять равновесия. Тем не менее она попыталась подняться по лестнице без посторонней помощи, и тут невольно обратила внимание на неожиданную сцену.
Дверь распахнулась, и показалась Тереза в сопровождении очень красивого мужчины, чьи голубые глаза ревниво сузились, заметив господина в холле. Тереза между тем была явно обрадована, как и мистер Дилэни. Элинор не могла слышать произносимых слов, но тон обоих был непринужденным и ровным. Затем что-то произошло. Серьезные интонации появились в их разговоре, и Николас, взяв обе руки дамы, поднес их к губам.
Красивая картина была разрушена.
Тереза и ее обожатель стали подниматься. В этот момент лорд Стейнбридж появился в холле.
Элинор отступила назад, чтобы привести в порядок мысли и избежать столкновения с француженкой.
Внезапно, ворвавшись в ее мысли как солнечный луч, возник вопрос: а что испытывает Николас Дилэни, глядя, как красавец юноша сопровождает его любовницу вверх по лестнице? Элинор слегка улыбнулась при мысли, что он тоже будет задет появлением этого зеленоглазого красавца. Теперь она окончательно пришла в себя и была в состоянии встретиться с братьями для того, чтобы направиться в церковь.
Они шли по узким улочкам портового городка, ведя непринужденный разговор, как вдруг Николас произнес:
— Нас преследуют.
— Наверное, это мадам Тереза, — поддразнила Элинор. В ответ она удостоилась холодного взгляда.
— Более чем вероятно, но нам не нужны соглядатаи. — Он повернулся к брату:
— Продолжай действовать, как договорились, Кит, а я присоединюсь к вам позже.
Лорд Стейнбридж не стал возражать, но Элинор словно прорвало:
— Это просто смешно! Вы что, сошли с ума? Кто, черт возьми, станет преследовать нас?
И тут ей суждено было узнать, что Николас Дилэни не позволяет никому обсуждать его приказания.
— Как вы предположили, моя страстная любовница, а может, и кто-то посерьезней. — С этими словами он будто растворился в тени.
Минутой позже Элинор, оглянувшись, заметила человека, идущего в том же направлении, что и Николас.
— За нами действительно следили, — с изумлением произнесла она.
Лорд Стейнбридж кивнул:
— Николас не склонен устраивать мелодрамы на пустом месте. При его образе жизни не так трудно нажить себе врагов.
— Значит, на него могут напасть и даже убить!
Стейнбридж пожал плечами:
— Не без этого, однако он вполне в состоянии постоять за себя, уверяю вас. Вот и церковь.
Элинор удивленно взглянула на него. Как трудно, должно быть, любить Николаса Дилэни! Слава Богу, ей это не грозит.
Церковь оказалась маленькой и скромной, а встретивший их священник выглядел усталым.
— Мистер Дилэни и мисс Чивенхем?
Выслушав их объяснения, священник согласился немного подождать и исчез в ризнице. Элинор и лорд Стейнбридж в ожидании уселись на неудобную скамью.
Элинор уже начала тешить себя надеждой, что церемония будет отложена, и серьезно обдумывала, не убежать ли ей. Но в этот момент дверь ризницы отворилась. Появился викарий в сопровождении Николаса Дилэни и невысокого мужчины с бегающими глазками. Как выяснилось позже, его имя было Том Холлоуэй.
Николас, словно прочитав ее мысли, подошел к ней и, улыбнувшись, крепко взял ее за руку.
— Вам нечего бояться, — сказал он. — Доверьтесь мне.
Церемония прошла довольно буднично. Очень скоро Элинор обнаружила, что теперь она миссис Дилэни и по праву носит обручальное кольцо.
Как только все закончилось, невысокий мужчина улыбнулся ей.
— Благодарю за оказанную честь, мистер и миссис Дилэни, но мне лучше поскорее убраться отсюда. Лондон?
— Да. Как договаривались. Если других нет, разыщи Тима и Чако. Удачи!
Том Холлоуэй тут же откланялся, несмотря на увещевания викария, которого Николас успокоил щедрым денежным пожертвованием.
Когда они возвращались, Элинор первая начала беседу, стараясь говорить как можно сдержаннее:
— Я бы хотела знать, сэр, действительно ли с этого дня моя жизнь будет проходить среди таинственных злодеев, появляющихся неизвестно откуда и исчезающих… неизвестно куда. Кто этот мистер Холлоуэй?
