Симона Вилар - Рыцарь света
— Нам надо поговорить, сэр.
— Так срочно?
— Да. Стал бы я вас иначе тревожить.
Они устроились на склоне холма, среди лилового вереска. Неподалеку от них, внизу, шумел между каменных осыпей ручей, и под его звонкое журчание Артур поведал Гаю все. И про то, как Милдрэд Гронвудская отказалась от брака с Херефордом и умолила Артура увезти ее из замка графа. И что у Артура появилась возможность возвыситься, и что Милдрэд сама подсказала ему этот путь в надежде, что однажды они станут ровней и она сможет представить Артура родителям как своего избранника. Да, они полюбили друг друга, это была чистая любовь, и Артур всеми силами старался стать достойным своей леди. У них даже появился шанс, когда Артур стал приближенным Генриха Плантагенета, но все изменилось, едва тот уехал из Англии. А Милдрэд вынуждена была обручиться с богатым таном из Девоншира. Да, она стала его невестой… но не женой! Она пообещала отложить венчание и сдержала слово. Но в начале этого лета в Лондоне состоится большой турнир, куда приедет и Милдрэд с родителями, и ее жених Эдмунд Этелинг. И если Артур к тому времени ничего не добьется, если останется человеком без роду-племени, то Милдрэд уже не сможет оттягивать венчание.
— Она будет несчастна в этом браке, поймите, — втолковывал юноша, заметив, что Гай сидит с безразличным видом, и мелькание форели в ручье между камней интересует его куда больше, чем то, о чем говорил Артур.
Но оказалось, что Гай все понял.
— Я сочувствую твоей несчастной любви, парень. Но добиваться женщины, которая гораздо выше тебя по положению, не самая выигрышная затея. Уж поверь мне. А все твои попытки возвыситься при Плантагенете, конечно, заслуживают уважения, однако ты не на того поставил. Этот Анжуйский клан… Матильда, ее сынок Генрих… Они видят только свою цель, им нет дела до простых смертных вроде нас с тобой. Говоришь, юный Плантагенет обещал сделать тебя рыцарем? Так что же ты хочешь от меня? Езжай к нему, добивайся с ним встречи, умоляй, выслуживайся.
— Я пробовал, но…
И Артур рассказал все, что с ним приключилось. И постепенно перешел к тому, чему он стал свидетелем в Корнуолле.
Теперь Гай слушал внимательно.
— Госпитальер. Хм… Они хорошо зарекомендовали себя в Святой земле, знаю, что в Италии и Испании они пользуются известной репутацией и их уважают не меньше, чем храмовников. Да и во Франции они добились ощутимого влияния. И это не очень нравится тамплиерам, которые видят в возвышении еще одного ордена своих соперников. Между этими двумя орденами немало противоречий, и думаю, что, прибыв в Англию, этот твой тезка из Бретани весьма рисковал. Но, с другой стороны, попадись рыцарь-иоаннит людям короля Стефана, его вряд ли бы осмелились задержать или обыскать. Говоришь, его направила императрица?
— Да, так он сказал перед смертью.
Гай потер запястьем скулу, усмехнулся.
— Она всегда была разумницей, эта рыжая Матильда. И даже глупости совершала с блеском. По сути, ей было плевать на своего поручителя и его судьбу. Но если он должен был что-то передать ей… Ты не знаешь, о чем речь?
Артур поколебался минуту, а потом протянул рыцарю футляр со свитком.
И Гай, ознакомившись с его содержанием, впервые вышел из своего отрешенного состояния. Он был поражен и взволнован. И тогда Артур решился спросить:
— Могу ли я рассчитывать на рыцарские шпоры, если доставлю это послание вместо госпитальера? Или же наоборот: я отвезу это послание королю и потребую награды за то, что перехватил донесение у вражеского лазутчика.
— Нет у тебя никакой чести, мальчишка! — вспылил Гай. Он поднялся, посмотрел сверху вниз на Артура, и в глазах его загорелся огонь. — Ты — ничтожество и плут. Мне горько, что я много лет считал тебя другом, если ты в угоду своим корыстным целям готов погубить стольких людей!
— Высокородных людей! — тоже перешел на крик Артур. — Ах, ах, блистательные лорды, лучшая кровь Англии! Вельможи, которые по своей воле созывают войска, а потом без зазрения совести бросают своих людей на произвол судьбы. Сколько бродяг сейчас в Англии? Сколько оставшихся без надзора наемников? Сколько калек клянчат ныне подаяние, а их былые господа даже не хотят о них знать. Ах, какое благородство! Я готов описаться от уважения к этим неподражаемым милордам.
Гай внимательно слушал его, потом опять сел, плотнее запахнул овчинную накидку.
— Не все так просто, Артур. Каждый лорд — правитель в своей земле, за каждым стоят подчиненные, о которых он должен заботиться. И если Стефан не справляется, то лорды имеют право выступить за более достойного претендента.
— Вашими устами да мед пить, сэр Гай. Выходит, все они настоящие благодетели, которые только и делают, что думают о благе подданных?
— В чем-то именно так. Но с другой стороны… мы живем под их властью. И если не хотим на них равняться, то должны заботиться о себе сами.
— Этого я и хочу — позаботиться о себе и своей судьбе. Поэтому… Отдайте мне письмо! — Он резко вырвал его из рук Гая и, свернув, спрятал в футляр. — Либо я постараюсь получить за этот список награду от того, кто согласится принять мои условия, либо…
— Либо тебя просто прикончат, чтобы не путался под ногами, а твоя милая вынуждена будет стать женой иного. И если мое слово для тебя хоть что-то значит, откажись от этого плана. Ради Бога, парень, неужели нет ничего лучше, чем так рисковать собой?
— Есть, — тихо отозвался юноша.
Он все еще не решался сказать Гаю, что готов выдать себя за другого и предстать перед Милдрэд и ее родней.
— Говори, — сказал Черный Волк, видя, как у Артура заблестели глаза, как он побледнел и нервно откинул с лица пряди растрепанных ветром волос. — Говори, малыш, раз уж у тебя на душе наболело.
Его интонация теперь изменилась, в голосе чувствовалось участие. Но лучше бы Гай по-прежнему оставался холоден, тогда Артуру легче было бы рассказать о жульничестве, которое он задумал ради прекрасных глаз саксонки.
Видя его замешательство, Гай заговорил первым:
— Некогда я тоже хотел возвыситься, быстро и сразу. У меня была надежда, что императрица Матильда вспомнит о моей службе у нее, вспомнит, что я был одним из ее приближенных рыцарей, даже принимал ее сторону во время их ссор с супругом Жоффруа Анжуйским. В итоге по его приказу я был изгнан, за мою голову назначили награду и я оставил императрицу. А когда узнал, что она начала войну за свои права в Англии… О, как мне хотелось поскакать к ней, преклонить колена у ее ног… Но так просто я не мог этого сделать. Матильда была владычицей и воительницей, у нее было воинство, ее преданные лорды, а я… Ведь ей наверняка было известно, что я скрываюсь в Уэльсе и стал, по сути, разбойником… и нищим. Увы, с такой славой не явишься к наследнице английской короны. Приняв меня, она бы только повредила своей репутации. И я решил примкнуть к ее войскам только после того, как они двинулись на Линкольн. Ты ведь наслышан о тех событиях? И знаешь, что туда пошли валлийцы из Поуиса во главе с принцем Мадогом. С ними был и я со своим собственным отрядом. И хотя битва тогда окончилась победой, даже Стефан Блуаский оказался в плену, но…
