Джоанна Линдсей - Любят только раз
Реджи бросила взгляд на запертую дверь и высокую фигуру, преграждающую ей путь к отступлению.
— Стыдитесь, сэр. Надеюсь, вы не собираетесь компрометировать меня еще больше.
— Я охотно скомпрометировал бы вас, если бы вы мне позволили. Вы согласны? Подумайте хорошенько, прежде чем ответить. — Он широко улыбнулся. — Мое сердце в опасности.
Реджи засмеялась:
— Вздор! У таких, как вы, нет сердца. Николас был в восторге. Неужели ее ничто не может смутить?
— Мне больно, любовь моя, если вы сравниваете мое сердце с сердцем Мэлори.
— И не думаю, сэр, — возразила Реджи. — У Тони самое непостоянное сердце. По сравнению с ним любой мужчина покажется верным рыцарем. Даже вы, — холодно добавила она.
Услышать такое от любовницы? Николас не верил, что ему выпала подобная удача. В тоне девушки не было и тени недовольства, видимо, она принимает как должное, что Мэлори ей изменяет. Может, она решила сменить любовника?
— Неужели вам не интересно узнать, почему я привез вас сюда? — спросил Николас.
— Нет, — спокойно ответила она. — Я уже обо всем догадалась.
— Правда? — недоверчиво сказал Николас, ожидая услышать самое диковинное объяснение.
— Вы приняли меня за леди Эддингтон, — сказала Реджи, — решили сделать так, чтобы она пропустила бал, а сами отправились туда веселиться и танцевать всю ночь. Да?
— Что? — Николас был в шоке.
— Ну и танцевали?
— Нет.
— Ах да, вы, конечно, сразу заметили ее в толпе гостей. Хотела бы я посмотреть на вашу реакцию! — Она снова засмеялась. — Наверное, вы страшно удивились?
— Гм… ужасно, — не сразу вымолвил он. Как, черт возьми, она догадалась? Может, он проболтался спьяну? — У вас передо мной есть неоспоримое преимущество. Кажется, я наговорил вам много лишнего, пока вез сюда.
— А вы разве не помните?
— Очень смутно, — признался он. — Боюсь, вино сыграло со мной злую шутку.
— И это вас отчасти извиняет? Не беспокойтесь, вы сказали не так уж много. Просто я знаю даму, с которой вы меня перепутали.
— Вы знаете леди Эддингтон?
— Да, хотя не очень давно, я познакомилась с нею на этой неделе. Тем не менее она любезно одолжила мне свою карсту.
Николас стремительно пересек комнату и остановился рядом с девушкой. Вблизи она показалась ему еще более очаровательной. К его удивлению, она не сделала ни малейшей попытки отойти и доверчиво подняла на него глаза.
— Как вас зовут? — шепотом спросил он.
— Регина Эштон.
— Эштон? Если мне не изменяет память, это род графа Пенвича?
— Да. Вы с ним знакомы?
— Нет. Он владеет землей рядом с моим поместьем. В течение нескольких лет я пытался выкупить у него этот участок, но самодовольный осел… в общем, он мне отказал. Вы случайно не его родственница?
— К несчастью, да. Хотя и дальняя. Николас усмехнулся:
— Большинство дам почло бы за честь оказаться в родстве с графом.
— Правда? Им повезло, что они не знали графа Пенвича. Мы не виделись несколько лет, но вряд ли он изменился в лучшую сторону. Наверное, он все такой же самодовольный…
Она смущенно замолчала, и Николас ухмыльнулся.
— А кто ваши родители?
— Я сирота, сэр.
— Мне очень жаль.
— Мне тоже… Но я росла и воспитывалась в семье моей матери, где меня любят как родную дочь. А теперь не будете ли вы так любезны сказать мне, кто вы?
— Николас Эден.
— Четвертый виконт Монтьет? Я много о вас слышала.
— Полагаю, много скандального.
— Я этому не верю, — лукаво улыбнулась Регина. — Но вам нечего бояться. Тони и его брат Джеймс тоже не могут похвастаться безупречной репутацией, однако я люблю их обоих.
— Обоих? Тони и Джеймса Мэлори?! Боже правый, не хотите ли вы сказать, что Джеймс Мэлори тоже ваш любовник?
Реджи распахнула глаза от изумления, потом закусила нижнюю губу, чтобы не расхохотаться, и все-таки не выдержала.
— Не вижу ничего смешного, — холодно заметил Николас.
— Значит, вы подумали, что Тони и я… о, превосходно! Я обязательно расскажу об этом Тони… нет, лучше не надо. Он не поймет. Вы, мужчины, иногда бываете ужасно скучными, — вздохнула она. — Видите ли, он мой дядя.
— Если вы предпочитаете называть его именно так…
Реджи снова засмеялась:
— Вы мне не верите?
— Моя дорогая мисс Эштон…
— Леди Эштон, — поправила она.
— Ну хорошо, леди Эштон. Вы, наверное, знаете, что сын Джейсона Мэлори, Дерек Мэлори, мой близкий друг и…
— Знаю.
— Знаете?
— Да, вы дружите с детских лет, вместе учились, но закончили обучение на несколько лет раньше него. Вы один из немногих, кто испытывал к нему искреннюю симпатию, и он любил вас. И я тоже люблю вас за то, что вы стали его другом, хотя мне было всего одиннадцать, когда Дерек впервые рассказал мне о вас. Но мы никогда раньше не встречались. Где же я могла еще слышать о вас, лорд Монтьет? Кузен Дерек мне все уши прожужжал рассказами о новом друге.
— Но почему же он мне никогда не говорил про вас? — перебил ее Николас.
— А зачем? — возразила Реджи. — Думаю, у вас и без того было о чем поговорить. Младшие дети в семье — не слишком интересная тема для молодых людей.
Николас сурово нахмурился:
— Держу пари, вы это придумали.
— У вас есть на то все основания, — спокойно заметила Реджи, глядя на него смеющимися глазами. Черт возьми, да она просто красавица!
— Сколько вам лет?
— Вы больше не сердитесь?
— А разве я сердился?
— Конечно, — улыбнулась она. — Только не знаю, что вас так разозлило. Хотя сердиться нужно мне. Если угодно, мне девятнадцать, хотя вам и не следовало об этом спрашивать.
Николас опять почувствовал себя с нею легко и свободно. Она прелестна! Ему захотелось обнять ее, и он туг же решил больше не напоминать ей о приличиях.
— Это ваш первый сезон, Регина?
Ей понравилось, как он произнес ее имя.
— Значит, вы поверили, что я та, за кого себя выдаю?
— А что мне остается делать?
— Похоже, вы разочарованы, — колко заметила она.
— Я в отчаянии. — Он осторожно притронулся к ее щеке. — Мне бы не хотелось, чтобы ты была невинной. Ты должна ясно понимать, о чем идет речь, когда я говорю, что хочу заняться с тобой любовью, Регина.
Сердце у нее заколотилось.
— Ты этого хочешь? — еле слышно прошептала она и тут же испугалась. Она, не должна поддаваться соблазну. — Конечно, хочешь, — лукаво добавила она, — по глазам видно.
— Как ты догадалась?
— Ну вот, вы опять сердитесь, — невинно улыбнулась она.
— Черт побери! — вспылил Николас. — Да можешь ты побыть серьезной хотя бы минуту?
— Если я стану серьезной, лорд Монтьет, нам с вами не избежать неприятностей.
