Кейт Фернивалл - Жемчужина Санкт-Петербурга
Глаза Иванова загорелись. Йенс взял из коробки сигару и протянул руку министру, который тут же схватился за нее, как за спасательный трос.
— Добро пожаловать в семью, Фриис. Я всегда мечтал о том, чтобы Валентина была счастлива.
Йенс раскурил сигару. Да уж, не сомневаюсь.
Йенс и Крошкин, геодезист, потерявший ногу во время взрыва в туннеле, склонились над картой, расстеленной на столе в кабинете инженера. Они обсуждали последнее расширение системы подземных сооружений, когда зазвонил телефон. Йенс заворчал, недовольный тем, что приходится отвлекаться, подошел к аппарату на стене и снял трубку.
— Фриис слушает.
— Фриис, сукин ты сын!
Это был Давыдов.
— Что вам угодно, господин министр?
— Поздравить вас.
— С чем?
— Как с чем? Вопервых, с помолвкой. Мне сам Иванов рассказал. А вовторых, с тем, что вы с ним уладили мою сделку. Руки у мерзавца, конечно, загребущие, и мне это дело вышло в копеечку, но ничего, я все равно рад, ибо…
Йенс перестал слушать, потому что дверь его кабинета открылась и он увидел Валентину.
— Прошу прощения, господин министр, мне нужно идти. Спасибо, что позвонили. — Он повесил трубку.
Крошкин уставился на девушку.
— Госпожа Иванова, — зардевшись, произнес он. — Я так рад видеть вас. Я давно мечтаю поблагодарить вас за помощь там… Там, в туннеле.
Не отводя взгляда от Йенса, Валентина кивнула.
Крошкин подхватил костыль и поковылял к выходу. Девушка посторонилась, пропуская его, и вошла в кабинет, прикрыв за собой дверь.
Несмотря на то что она была в черном плаще и шляпе, которые Йенс ненавидел, ему показалось, что с ее появлением в темном кабинете стало светлее.
— Йенс, я придумала!
Они дождались темноты, когда закрылись магазины и рабочие покинули заводы. Валентине ужасно нравилось ходить с Йенсом по городу, чувствуя рядом с собой его твердое плечо. Он не исчезнет. Как Аркин… Как Катя. Йенс всегда будет частью ее жизни.
Улица не изменилась, дверная панель с трещиной так и не была починена. Йенс громко постучал и, когда ответа не последовало, так громыхнул кулаком, что панель чуть не вылетела вовсе. Только после этого дверь приоткрылась и в просвете показалось лицо молодого мужчины, который смотрел на них с опасливым любопытством.
— Вам чего?
— Мы к Сидоровым, Ивану и Варе, — сказал Йенс, на всякий случай сунув между дверью и косяком ногу.
— Их нет.
— Нет! — воскликнула Валентина. Нет. Не может быть. — Я думаю, вы ошибаетесь.
— Не ошибаюсь.
Йенс вытащил из кармана руку, в пальцах была зажата пятирублевка.
— Вы позволите нам самим посмотреть?
Банкнота исчезла в кармане мужчины.
— Разумеется, — не без удивления произнес он и улыбнулся, радуясь легким деньгам.
Мужчина отошел, и они увидели, что дверь с левой стороны распахнута. В комнате горела керосиновая лампа, оттуда доносилось женское пение.
— Пожалуйста, смотрите. — Мужчина пригласил посетителей гостеприимным жестом.
Валентина вошла в маленькую комнату. Тут было так же сыро и темно, никуда не исчезли ни трещины на потолке, ни плесень на стенах, и всетаки комната переменилась. Мебель была дешевая и явно старая, и все же разнообразие материалов и яркая палитра цветов наполняли комнату жизнью: золото и янтарь, пурпур и зелень. Посреди помещения, покачиваясь из стороны в сторону, стояла молодая женщина с длинными черными волосами и цыганскими глазами. Она напевала старинную русскую песню, в которой слышалась неизбывная тоска, рожденная бескрайними русскими степями. Валентина с минуту смотрела на певунью, потом резко развернулась и молча вышла.
Шел дождь, в воздухе стоял резкий запах заводских отходов. Не замечая ничего этого, Валентина смотрела вперед, на почерневший дом, и мысленно молилась, чтобы Аркин оказался там. Рядом с ней молча стоял Йенс. С тех пор как они вышли из бывшей квартиры Вари, он произнес лишь несколько слов: «Я знаю, кто еще может помочь». Валентина взяла его под руку и сунула ладонь под его плащ. Пока они шли, она гладила его грудь.
Йенс вел ее в подвал. В темноте, прежде чем сделать очередной шаг, девушка осторожно пробовала ногой каждую ступеньку. Дверь отворилась, и Валентина от неожиданности замерла. Большое мрачное пространство было сплошь заставлено кроватями, на которых сидели и лежали люди. На полу плакал худющий ребенок. Небольшая собака на коротких лапах с мордой, покрытой шрамами, обнюхивала ноги девочки, как будто подумывая, не отхватить ли кусок. Йенс отпихнул ногой собаку, поднял малышку и, прижимая ее к себе одной рукой, подошел к изможденной женщине, рядом с которой сидел второй ребенок, мальчик с золотистыми волосами.
— Я уже когдато приходил, — напомнил Йенс. — Искал Ларису Сергееву.
— Помню я вас.
Женщина улыбнулась и посмотрела на него с интересом. Но Валентина этого не заметила, потому что во все глаза смотрела на ребенка. Ей хотелось прикоснуться к волосам на хорошенькой головке, точно таким, как были у Кати, почувствовать их мягкость.
— Лариса здесь? — спросил Йенс, всматриваясь в темные уголки помещения.
Женщина рассмеялась и повела бровью.
— Съехала ваша Лариса.
— Куда?
— Почем мне знать? Несколько дней назад ни свет ни заря заявился к ней какойто мужчина. Они с час шептались и спорили, но, похоже, до чегото всетаки договорились, потому что она тогда же собрала вещи, привязала на спину ребенка и с тех пор мы ее не видели.
— Мужчина? — спросила Валентина. — А как он выглядел?
— Высокий. — Женщина снова улыбнулась Йенсу. — Но не такой высокий, как вы. Темнорусые волосы, одежда не новая, но аккуратная.
— А взгляд уверенный, как у человека, который точно знает, чего хочет?
— Да, — кивнула женщина. — Это он.
— Черт, — выругалась Валентина. — Он нас опережает.
Йенс вывел девушку на улицу, обвил ее шею рукой. Валентине стало тепло и уютно.
— Есть и другие места, — заверил он любимую.
Аркин в любое время мог шагнуть из тени и всадить ей в горло нож, чтобы положить конец бесконечной слежке. Но не делал этого. Он знал, что не сможет, точно так же как не смог перерезать нежное белое горло ее матери. Виктор презирал себя за слабость. Они были врагами. Они были угнетателями.
Инженер тоже был врагом, только врагом намного более опасным. Если Аркин убьет Валентину, ему придется убить и Фрииса, потому что иначе тот рано или поздно найдет его, в этом шофер не сомневался, и тот день станет для него, Аркина, последним.
Пока что он позволял девушке жить.
