Элизабет Чедвик - Сокровища короля
– Полагаю, тебе тоже не дозволено развязать меня, – сказала Мириэл.
– Нет, госпожа, – Элфвен сглотнула слюну, – хотя я сделала бы это с удовольствием.
Мириэл глянула на девушку и потом на окно. Может, все-таки ей удастся протиснуться, а веревкой ей послужат связанные простыни.
Элфвен, очевидно, прочитала ее мысли.
– Он поставил под окном вооруженного стражника, – доложила она. – Говорит, что вы снова попытаетесь бежать и что вы представляете опасность для всех и в первую очередь для себя самой.
Мириэл скривила верхнюю губу:
– Я представляю опасность только для него одного, и он это знает. – Она дернула головой в сторону двери. – Зачем он прислал тебя?
Элфвен кивнула на ночной горшок у кровати:
– Он подумал, что вам, возможно, понадобится горшок, а вы сами не справитесь.
Мириэл посмотрела на девушку и зло рассмеялась, конвульсивно содрогаясь всем телом. По ее лицу струились слезы.
– Какое благородство! – выпалила она и схватилась за живот, пытаясь унять резь, вызванную бурным выплеском чувств. – 3-замышляет убийство, заставляет отдаваться ему со связанными руками, но при этом б-беспокоится, что я не смогу сама сходить по нужде. О боже! – Держась за живот, она бросилась на кровать. Казалось, у нее опять начались схватки. Она перевернулась на живот и зарылась лицом в подушку, корчась от боли.
Элфвен робко тронула ее за плечо.
– Хотите воды?
– Чтобы сходить на горшок? – Это едва не вызвало новый взрыв хохота, но первый приступ истерики уже прошел, а на второй у нее просто не было сил. Дрожа, она села на кровати и отмахнулась от чаши, которую протягивала ей напуганная служанка.
– О боже, извини. Слишком долго сдерживалась.
– Я же просила вас, госпожа, быть осторожней, – Элфвен вытащила носовой платок и вытерла мокрое, опухшее от слез лицо Мириэл. – Я сразу подумала, что беда будет, когда проснулась в «Корабле» и увидела, что вас нет. А вчера поздно вечером он привез нас сюда и у других слуг все про вас вызнал.
Мириэл прижала руки к животу.
– Он говорит, что я тронулась рассудком, и хочет заточить меня в монастырь. На рассвете, едва откроются городские ворота, он повезет меня в обитель святой Екатерины. – Она чуть отклонилась назад и посмотрела на Элфен. – Ты тоже думаешь, что я сошла с ума? Только честно, – добавила она, увидев, что девушка опустила глаза. – Если уж ты считаешь меня полоумной, значит, дела мои совсем плохи.
Элфвен нахмурилась, в задумчивости одергивая на себе платье.
– Нет, госпожа, я так не считаю, – промолвила она, наконец, – но думаю, вы идете прямо навстречу опасности.
Мириэл поморщилась:
– Сделав первый шаг, назад повернуть я уже не могу. – Она глянула на свои связанные запястья. – Я знаю, ты не вправе меня развязать, да и толку от этого все равно не будет. Оконный проем слишком узкий, я в него не протиснусь, да и он к тому же, как ты говоришь, выставил там стражу. Но ты-то можешь пойти куда захочешь.
Девушка бросила взгляд через плечо.
– Не бойся, – успокоила ее Мириэл. – Даже если муж торчит у двери, нашего разговора он не слышит.
– Что от меня требуется? – В глазах служанки читалось сомнение.
– Езжай в Бостон, к Мартину и Эдисон Вудкок, сообщи им, что произошло и как намерен поступить со мной Роберт. Они – моя единственная надежда на спасение. – Она прямо посмотрела Элфвен в лицо. – А ты – единственный человек, который может сообщить им, где я.
Девушка помедлила в нерешительности и, к огромному облегчению Мириэл, кивнула.
– Я так и так не осталась бы здесь после вашего отъезда, госпожа, – заявила она. – После того, как господин Роберт обошелся с вами и с Уиллом, это исключено. Следующей жертвой стала бы я, а шце вовсе не хочется быть козлом отпущения.
– Да благословит тебя Господь, – сказала Мириэл. – Боже, я-то думала, что уже отплакала свое. – Она смахнула рукавом слезу. – И Уилла с собой забери, – распорядилась она. – А то Роберт, чего доброго, убьет малыша, просто чтобы досадить мне.
– Обязательно заберу, – кивнула Элфвен. – Он сейчас в сарае. Я посадила его в корзину и дала кость, чтобы не шумел.
– У меня к тебе еще одна просьба, – обратилась к служанке Мириэл, когда та собралась уходить.
Элфвен опять насторожилась:
– Слушаю, госпожа.
– Помоги мне все-таки облегчиться.
Глава 33
На толстой разделочной доске лежала рыба. Ее свежая тушка все еще серебрилась, глаза блестели, словно янтарно-ониксовые диски. Госпожа Лепешер рубанула ножом, отделяя голову от туловища, потом отработанным движением полоснула по брюху до плавника, поддела пальцем красные внутренности и бросила их в ведро вместе с головой. Вся эта жестокая процедура, благодаря сноровке госпожи Лепешер, была преисполнена завораживающего изящества. Глядя на нож, Николас решил, что пытаться бежать не стоит. Она слишком хорошо владела своим орудием, да и до двери было далековато.
Женщина перехватила его взгляд, и под темными усиками над ее верхней губой заиграла мрачная усмешка.
– Это я у матери научилась, а она – у своей матери, – сказала она. – Лучше нас на островах Женези никто не умеет чистить рыбу. – Она швырнула выпотрошенную сайду в корзину по левую руку от себя и из корзины справа достала новую жертву.
Интересно, думал Николас, это предупреждение или гордость за собственное мастерство вынудила ее раскрыть рот? В любом случае надо выразить свой интерес.
– Да, я видел, как работают торговки рыбой в Руане. Ни одна из них не сравнится с вами в ловкости.
– Хм. – Госпожа Лепешер бросила на него предостерегающий взгляд, давая понять, что не приемлет лести. – Приходится быть ловкой, – отвечала она. – Кто бы взял замуж такую уродину, если бы я ничего не умела делать?
Николас пожал плечами.
– Наверно, в молодости вы были красивы? – галантно заметил он.
Она фыркнула и отсекла рыбе голову.
– Вовсе нет. Мужа я нашла благодаря богатству отца и навыкам, которые переняла у матери.
– Но ведь Гишар, по-моему, любит вас.
– Угу, – усмехнулась она. – Ночью все кошки серы. – Она глянула на него исподлобья. – А у тебя самого жена есть?
Николас вздохнул:
– Есть, госпожа. Когда я уезжал, ей до родов оставалось меньше месяца. Это наш первый ребенок.
Госпожа Лепешер вновь сосредоточилась на своем занятии. В корзину полетела очередная выпотрошенная рыба, а на доске появилась другая.
– Ну и какая она из себя, твоя жена?
– Высокая, рыжеволосая, – отвечал Николас, – просто красавица. – Он смущенно заерзал на лавке. – Я женился на ней, потому что не мог соединиться с другой женщиной, но теперь мое сердце принадлежит Магдалене. Надеюсь, она знает это.
