Филиппа Грегори - Избранное дитя, или Любовь всей ее жизни
— Я предпочитаю своих лошадей, — колко ответил Ричард и пустил жеребца вскачь по дороге.
— Принц в отличной форме, — уверенно сказал Джем. — Если он и понесет, то просто прискачет домой. Все, что от мастера Ричарда потребуется, — это держаться покрепче за поводья и не упасть с лошади. Полагаю, хоть это ему удастся, мисс Джулия?
— Благодарю вас, Джем, — спокойно ответила я и пустила Мисти следом по дороге.
Я надеялась, что мы поскачем через Экр, тогда я могла бы проверить, что они посадили на общественной земле, но Ричард повернул направо и направил лошадь к холмам.
— Я думаю, мы поскачем по гребню, а потом спустимся к общественной земле, — кинул он мне через плечо.
— Хорошо, — согласилась я. Тогда я, по крайней мере, смогу проверить овец, которых мы наконец перевели на верхние пастбища.
— Почему ты смущаешься, когда я говорю, что восхищаюсь тобой? — отрывисто спросил он, когда наши лошади достигли вершины холма.
Я опять покраснела.
— Наверное, потому, что мы знаем друг друга так долго… И всегда были только друзьями, Ричард. Мне очень непривычно слышать такие слова от тебя.
— Но твои друзья в Бате, этот Джеймс Фортескью и другие, разве они не делали тебе комплиментов? — продолжал Ричард. — Их слова не звучали для тебя странно?
— Нет, — честно ответила я.
Наши лошади спокойно шли бок о бок по старой проезжей дороге, что бежала по гребню холма. Оглядываясь налево, я видела раскинувшийся Экр и вайдекрские леса, лондонскую дорогу, часть Суссекса за нею и даже Хэмпшир. А когда я смотрела на юг, передо мной представало сияющее море и тысячи мелких островов чичестерской гавани.
— И потому ты предпочитаешь их мне? — вдруг оторвал меня от моих мыслей Ричард.
Я даже вздрогнула и взглянула на него. Он тяжело дышал, щеки его покраснели, а глаза метали молнии.
— Скажи мне, Джулия, — требовал он. — Я должен знать! Ты написала мне письмо, из которого я ничего не понял. Именно поэтому я и приехал домой — чтобы увидеть тебя. Прежде я считал, что мы с тобой помолвлены. Ты дала мне свое слово. А теперь ты пишешь мне так, будто это была всего лишь веселая шутка и ты выходишь замуж за другого?
— Нет, Ричард, нет! — Я остановила лошадь и протянула к нему руку.
Он спрыгнул с Принца и снял меня с седла. Но когда мои ноги коснулись земли, он, вместо того чтобы отпустить, продолжал крепко прижимать меня к себе, глядя мне в глаза.
— Тогда скажи мне, — хрипло говорил он. — Скажи, что ты не переменилась ко мне, хотя носишь теперь другие платья и выглядишь по-взрослому уверенной! Вспомни, как мы встретились вчера в поле! Скажи, что ты любишь меня!
— Конечно люблю, — просто ответила я. — Как любила всегда. Неужели ты можешь сомневаться в этом, Ричард?
— Ты любишь меня как кузена, я знаю, — настойчиво продолжал он. — Но ты обещала мне большее, Джулия. Я люблю тебя как возлюбленную и думаю, что ты чувствуешь это. Нам обоим известно, что это значит. И теперь я спрашиваю тебя, любишь ли ты меня так же, как я?
Но это не было правдой.
Это была ложь.
Много лет я вела себя по отношению к Ричарду очень глупо. Я любила его без взаимности и без всякого поощрения с его стороны. Но я всегда надеялась, что настанет день, когда он возьмет меня за руку, скажет, что любит меня, и мы станем мужем и женой. Теперь это время пришло.
Но было слишком поздно.
— Я вправду люблю тебя, — медленно проговорила я. — Но не думаю, что это слово означает для нас одно и то же.
— Ты обещала выйти за меня замуж. — Ричард был очень настойчив. — Когда я окончу Оксфорд, мы станем взрослыми и поженимся, как и планировали.
— Ричард… — беспомощно начала я.
Его руки на моей талии держали меня крепкой хваткой, которую едва ли можно было назвать лаской. Тщетно я искала слова, чтобы объяснить ему, что люблю его как брата и товарища, но что чувство влюбленности совсем другое и он ошибается, когда говорит, что любит меня.
Он притянул меня чуть ближе, и его руки скользнули за мою спину. Я почувствовала, что мой рот пересох от страха. Ричард взял меня под подбородок и приподнял мое лицо.
Он всегда поступал со мной, как хотел, а я никогда не могла сказать Ричарду «нет» или противостоять его гневу. Когда же мне было научиться сопротивляться его объятиям?
— Ричард… — протянула я.
Его рука гладила мою спину, и я чувствовала, как он прижимается ко мне все теснее и теснее. Он гладил мое лицо, щеку, шею. Но мое тело не отзывалось на его ласки. Вместо этого в моей голове словно бы зажужжал рой разъяренных пчел, и волоски на моей коже зашевелились. В первый раз в моей жизни мне были неприятны его прикосновения, и я поморщилась.
Но Ричард наклонился и поцеловал меня в губы.
Мне некуда было отодвигаться, поскольку спиной я плотно прижалась к своей Мисти, и, когда его рот слился с моим, я только вздрогнула.
Эту дрожь он понял неправильно. Оборвав поцелуй, он улыбнулся мне.
— Ты хочешь меня, — уверенно сказал он. — И ты по-прежнему любишь меня.
— Нет, — возразила я. — Извини, Ричард, но это совсем не так.
— Ты безнравственна, — холодно продолжал он. — Ты всегда была моей. Ты бежала ко мне, стоило мне только поманить тебя пальцем. Но потом ты уехала в Бат и нашла там себе другого повелителя. Но я пришел, чтобы вернуть тебя на место. И я сделаю это сейчас.
— Нет, Ричард, — спокойно ответила я.
Мне было трудно дышать от волнения, но в глубине души я знала, что он говорит неправду.
— Ты безнравственная и распущенная женщина, — с удовольствием обличал меня Ричард. — Ты пойдешь с любым мужчиной, который станет льстить твоему чудовищному тщеславию. В Бате ты разыгрывала перед всеми маленького сквайра и делала вид, что нашла этих несчастных нищих. А потом ты подцепила сына какого-то богатого торговца и объявила всем, что это любовь. Это только тщеславие и похоть, Джулия! Ты помолвлена со мной, и я должен оберегать тебя от тебя самой.
С усилием я вырвалась от него и уткнулась лицом в шею Мисти. Чистый запах ее кожи успокоил меня.
— Все это ложь, — спокойно заговорила я. Гнев поднимался во мне, но уроки доктора Филлипса научили меня выдержке. — Ложь до последнего слова. Я уезжала в Бат свободной от всяких обязательств. Да, мы действительно играли в детстве в жениха и невесту, но ни моя мама, ни твой папа не поощряли нас в этом. А с тех пор как я выросла, я никогда не чувствовала, что ты меня любишь. Сама же я люблю тебя как брата и буду всегда любить, если ты будешь ко мне хорошо относиться. Но никаких других отношений между нами быть не может.
— Джулия! — вскричал Ричард таким тоном, что я в удивлении посмотрела на него. Он говорил пылко, но его глаза при этом холодно изучали меня. — Ты разбила мое сердце! Я любил тебя всю жизнь! В Оксфорде я отклонял приглашения на обеды или балы, поскольку считал себя помолвленным. А теперь ты говоришь мне, что это для тебя ничего не значит! Ты забыла, как мы любили друг друга в детстве, перед тем как Экр встал между нами? Перед тем, как вернулся мистер Мэгсон и ты стала убегать из дому, вместо того чтобы покорно ожидать моего возвращения?
