Патриция Поттер - Железное сердце
Вскоре он тоже уснул с мыслями о чуде в его объятиях.
А может, он опасался, что утром его мечта растает и наступит суровая реальность дня.
Глава двадцать девятая
Лори проснулась в объятиях Моргана. Свет потоком лился через окно, и она гадала, который сейчас может быть час. Тело девушки онемело, она пошевелилась и снова замерла. Моргану нужен отдых — чем больше, тем лучше. Поэтому она сосредоточилась на изучении его лица. Она никогда не видела его в минуты покоя. Суровые и жесткие черты как будто разгладились, длинные ресницы прикрывали обычно настороженные глаза. Ей ужасно хотелось коснуться этого лица. Он был так нежен прошлой ночью, так боялся причинить ей боль.
Но он промолчал о любви. Но с чего он должен был о ней говорить? Лори стреляла в него, не доверяла ему, и из-за нее он едва не погиб.
Глаза Моргана открылись, и он неторопливо улыбнулся ей:
— М-м-м, как приятно проснуться с тобою рядом.
— Мне тоже.
Он потянулся, лукаво улыбаясь, потом тихо простонал от боли в избитом теле.
— Может, тебе это и приятно, но я чувствую себя словно…
Он смолк, потому что Лори сделала то, о чем мечтала с самого пробуждения: она коснулась его губ, проследила впадинку щеки, ощущая грубую щетину.
— Чувствуешь словно?..
Но он упрямо стиснул зубы, промолчал и провел по своей щеке:
— Должно быть, я похожу на черта.
— Вот именно, — усмехнулась она. Он еще не совсем проснулся, веки полуприкрывали густую синеву изумленных глаз. Морган покачал головой:
— Это несправедливо. Ты по-прежнему чертовски хорошенькая.
Но Лори чувствовала себя ужасно, зная, что лицо ее распухло, волосы превратились в массу нечесаных кудрей, а одежда… впрочем, чем меньше думать об этом — тем лучше. Она вытянулась, прижимаясь к нему и не желая терять ощущение интимности.
Он быстро отодвинулся, но она успела заметить реакцию его тела. Он сел и натянул рубаху. Она смутно припомнила, что прошлой ночью он внес свою постельную скатку в соседнюю комнату.
— Я собираюсь побриться и принять ванну, — сказал он. — Заодно позабочусь, чтобы тебе принесли в номер воду. А потом мы, пожалуй, вернемся к твоей семье, прежде чем Ник появится здесь с дробовиком.
Пораженная его отчуждением, она лишь кивнула, борясь с разочарованием и пустотой. Он с минуту постоял в дверях, глядя на нее темными и опять настороженными глазами, затем открыл дверь и исчез.
* * *Оставить ее одну этим утром было для него одним из тяжелейших испытаний, и, возможно, он сделал это ради них обоих. Он посмотрел на едущую рядом с ним Лори. Она молчала с тех пор, как он вернулся к ней в номер, принеся снизу кофе. Вдобавок он ухитрился раздобыть немного хлеба и мяса.
Морган нашел цирюльника и общественные бани и в полной мере воспользовался и тем и другим, облегчая боль в теле с помощью парной. Но жар не мог избавить его от другой боли — боли желания, не позволяющей думать ни о чем другом. Он хотел ее утром больше всего на свете, но ему мешал призрак Ника. И собственный жетон. Он уже причинил девушке достаточно горя. Даже если она не равнодушна к нему, то разве может быть счастливой жена рейнджера? Его не бывает дома по три четверти года, а то и дольше. К тому же она ясно дала понять, что ей не по нраву блюстители закона.
Морган то и дело повторял себе, что лишь чрезвычайные обстоятельства внушают ей мысль, что она полюбила его. Ей нужно время, чтобы она поняла, пусть это даже отзовется в ней мучительной болью. Он попытался не думать об этом и привести в порядок свои мысли, как делал много раз прежде. Его рука нырнула в карман и нашла там предмет, только что купленный в универсальном магазине. Быть может, он не будет оценен по достоинству, хотя и потребовал немалой суммы из немногих оставшихся у него денег. Им предстоит еще неблизкое путешествие в Эль-Пасо, хотя, очутившись в Техасе, он сможет добыть на рейнджерском посту дополнительную сумму денег.
Лори взглянула на него. Она предложила свернуть, чтобы сократить путь до лагеря, и Морган заметил, как девушка прикусила губу, чтобы не сказать лишнего. Ему хотелось успокоить ее, видит Бог, очень хотелось. И еще хотелось протянуть руку и просто коснуться ее, черт побери. Но он знал, что, сделав это, он пойдет дальше. Он скажет ей вещи, говорить которые не имеет права. Только не сейчас.
Поэтому он просто кивнул и повернул Демьена. Господи, если Лори поедет с ними, путешествие в Техас будет долгим, — даже сейчас его охватывала хорошо знакомая дрожь желания. Если бы можно было как-то… воспрепятствовать этому, но в последние недели он засомневался, что преуспеет в этом. Он никогда не встречал столь решительной женщины, с такой сильной волей. Любая другая лежала бы в постели в полуобмороке не одну неделю, претерпев то, что претерпела она прошлой ночью от Уайти.
Вскоре между деревьями замаячил ярко раскрашенный фургон. Лори пустила кобылу в галоп, Морган последовал за ней и увидел, как она спешилась и почти побежала к поразительной на вид женщине, стоявшей у костра рядом с Джонатаном. Морган остановился, наблюдая, как она поочередно обнимает обоих, и чувствуя себя посторонним, каким был для них всегда.
Неожиданно к его лошади подошел Ник, с тем же непроницаемым лицом, какое было у него в первые дни пленения. Но что-то в нем изменилось, — возможно, из-за нарочитого безразличия на лице.
— Нам нужно поговорить, — напряженно произнес он.
Морган кивнул, спешился и привязал Демьена к большому кусту. Он непроизвольно пошел нога в ногу с Ником, позволяя ему направиться в сторону речки, поросшей тополями и соснами, и Ник прислонился к дереву, как, бывало, делал Морган, наблюдая за ним и Лори. Теперь Ник изучал его столь пристально, что Морган понял: он знает или догадывается о том, что они братья.
Дэниэл!
Ник вдруг отвернулся, поднял камешек и пустил его по воде, следя, как появляются и исчезают на поверхности воды круги.
— Я чувствую себя как эти круги, — поделился вдруг он. — Только что были — и уже нет. — Он повернулся к Моргану, и глаза его уже не казались загадочными. Они были переполнены неведомой Моргану болью. Но он чувствовал ее, как и многое другое, что касалось Ника, — жгучее одиночество и поразительное открытие того, что знакомый мир вдруг перевернулся вверх дном.
Морган не знал, что ему делать, ну разве что впитать в себя часть мучений Ника и его смущение. Последние несколько дней у него было время привыкнуть к мысли о том, что у него есть брат. Но при этом ему не нужно было терять самого себя и семью, которую считал родной уже много лет.
— Ты уверен? — спросил наконец Морган, и ему не нужно было пояснять свой вопрос.
