Колин Фолкнер - Сладостный обман
Мальчик во сне почмокал губами. Поцеловав сына в лобик, Кэвин уложил его в колыбельку и посмотрел на Эллен. Она увидела на лице его нежную улыбку, улыбку любящего мужа и отца.
– Ну а как твои дела? – Он многозначительно подмигнул жене. – Чего тебе сейчас хочется?
– Полагаю, того же, чего и тебе, – ответила Эллен и протянула к нему руки. Покрывало сползло на пол, обнажив ее грудь. – Иди ко мне, – прошептала она.
Кэвин снял рубашку и бросил ее на пол, затем туда же полетели и бриджи.
Эллен замерла в сладостном ожидании. Ощущая горячее прикосновение мужа, она гадала, будет ли оно всегда так волновать ее. Во всяком случае, она хотела бы на это надеяться.
Кэвин обнял ее и прижал к себе.
– Спасибо тебе за прекрасного сына, любовь моя, – прошептал он и приник к ее губам долгим страстным поцелуем.
– Он такой же красивый, как и его отец, – ответила Эллен, слегка покусывая губы мужа. Она была счастлива, ведь Кэвин понял ее и простил. Пройдет совсем немного времени, и они забудут прошлое, как забывается дурной сон.
– Меня только одно мучает, – проговорил Кэвин. Он оперся на локоть и посмотрел в ее прекрасные глаза.
В последнее время она много ему рассказывала о жизни Каролины и о том сокровенном, что было в ее душе. Выслушав ее честные признания, Кэвин сказал: «Прошлое не изменишь. Каким оно есть, пусть таким и остается. И не будем вспоминать обо всем, что с нами произошло, это просто глупо».
– Так о чем еще ты хотел меня спросить? Что тебя мучает? – улыбнулась Эллен.
– Кто та девушка, чей портрет висит у меня в библиотеке? – Он погладил ее золотистые волосы. – Если это ты, то почему у тебя такие волосы? Они должны быть темными, как на портрете.
Эллен тихонько засмеялась:
– Много же времени тебе понадобилось, чтобы задать этот вопрос. Наверное, если б ты знал ответ, все могло бы обернуться совсем иначе. Наверное, я когда-нибудь уничтожу его.
Он поцеловал ее грудь, и Эллен охватила горячая волна томительного желания.
– Не нужно его уничтожать. Пусть висит, он мне очень нравится, – он снова поцеловал ее. – Так ты раскроешь мне тайну этого портрета?
Эллен не могла больше сдерживать смех. Зажав руками рот, чтобы не разбудить сына, она тихонько рассмеялась. С того дня, когда она рассказала Кэвину о себе все, только одна мысль не давала ей покоя – что же ей делать с ее волосами? Да, Каролина была шатенкой, а у Эллен были огненно-рыжие волосы. И ей очень нравился ее теперешний цвет волос, но она желала бы знать и мнение Кэвина. А вдруг ему захочется, чтобы она снова стала брюнеткой?
Эллен потупила глаза.
– У меня с рождения волосы темные, ты же видел их на портрете, – смущенно проговорила она. – Это Ричард посоветовал мне перекрасить их в рыжий цвет. А что касается цвета волос нашего сына… Такой же цвет волос был и у моей матери. Но если ты хочешь, я снова стану брюнеткой.
Кэвин дотронулся до пушистого сверкающего золотом локона.
– Поступай, как тебе больше нравится. Лично мне все равно, какие у тебя волосы, – он провел по ее щеке кончиками пальцев и по-мальчишески задорно улыбнулся. – Но вообще-то ты у меня просто огонь. Так что оставайся такой. А если наш сын станет впоследствии рыжим, то это будет знаком с небес, намеком на то, что и ты должна от природы быть такой же.
Эллен обняла Кэвина и приникла к его губам.
– Как я люблю тебя, – простонала она. – Люблю, милый…
– Я тоже люблю тебя, – ответил он. – И, пожалуйста, никогда не забывай об этом, моя нежная леди Вакстон…
Примечания
1
Тауэр – главная государственная тюрьма в Лондоне в XVII веке. (Примеч. ред.)
2
Эль – светлое английское пиво из ячменного солода, густое и крепкое. (Примеч. ред.)
