Джулия Гарвуд - Добрый ангел
— Не гляди на него, — велел Николас. — Он больше ничем не повредит тебе. Он мертв.
Довольно нелепо было сообщать об этом при виде стрел, покрывавших тело Рольфа с головы до пят. Она хотела заметить это брату, но он похвастал:
— Это я убил его. Кит шагнул вперед.
— Нет, Николас. Это я убил его! — едва ли не прокричал он.
Следом за ним выступил Колум:
— Николас, ваша стрела еще даже не была вложена в лук, когда я убил его.
И тут каждый солдат, находившийся в зале, принялся хвастать, что это именно он прикончил барона Рольфа Джоанна не понимала, что с ними творится и почему каждому из них так важно заявить, что это именно он ответствен за убийство барона.
Николас, увидев ее замешательство, улыбнулся и поспешил объяснить:
— Твой муж защищает меня от моего собственного короля, Джоанна. Конечно, Габриэль никогда не признается в этом, но он не хочет, чтобы меня обвинили в убийстве какого-нибудь барона. Вот каждый из его людей и стремится похвастать, будто бы это он убил Рольфа. Однако истина в том, что его и вправду убил я.
— Нет, мальчик, это я убил его! — крикнул с балкона лаэрд Мак-Кей.
И все началось сначала. Зал содрогался от криков, когда Габриэль наконец закончил свои дела с бароном Уилльямсом. Он поставил того на ноги, оглянулся вокруг с явным удовлетворением. Подождав, пока крики немного поутихли, он обратился к Уилльямсу:
— Вы расскажете своему королю, что по меньшей мере шестьдесят человек берут на себя ответственность за убийство его любимого барона.
— Да, — сказал Уилльямс. — Я расскажу.
— А после того, как вы отдадите королю мое важное послание, полагаю, вы сделаете последнее дело, чтобы угодить мне.
— Все, что пожелаете, — заверил его Уилльямс. — Я сделаю все, что пожелаете.
Габриэль, поглядев на него пристально, отдал последнее распоряжение:
— Скройтесь.
Ему не нужно было повторять. Уилльямс мгновенно понял и выбежал вон.
Габриэль приказал двум солдатам вытащить мертвое тело из зала. Линдзи и Майкл поспешили вперед, чтобы взять эти хлопоты на себя.
Николас и Джоанна стояли в центре зала вместе с Китом и Колумом.
— Все кончено, сестричка, — прошептал Николас. Он обвил рукой плечи Джоанны и привлек ее к себе. — Он никогда больше не причинит тебе зла.
— Да, — произнесла она. — Все кончено, и теперь ты перестанешь корить себя. Ты никогда не был виноват в том, что случилось со мной в прошлом. Я сама была ответственна за свою судьбу, даже в самое трудное время.
— Я должен был знать, — не согласился брат с нею. — Я должен был защитить тебя.
Она подняла голову и посмотрела на него.
— Так вот почему ты женился на Клэр. Ты защищаешь ее.
— Кто-то ведь должен это делать, — признал он.
Джоанна улыбнулась. Она решила: неважно, по каким причинам брат женился на Клэр. Какова будет их совместная жизнь — вот что действительно важно. Клэр, полагала Джоанна, наверное, влюбится в Николаса. Он такой добрый и сердечный человек. Клэр поймет, какая ей выпала удача. А Николас тоже полюбит ее. Клэр — прелестная девушка. «Да, — решила Джоанна. — Их брак должен быть крепким».
Лаэрд Мак-Кей стоял возле Габриэля и возбужденно размахивал руками, в чем-то убеждая. Но Габриэль отрицательно качал головой.
— Отчего лаэрд Мак-Кей так расстроен? — удивилась Джоанна.
— Вероятно, ему хотелось бы обшарить замок, прежде чем выпустить лаэрда Гиллеври из подвала, — предположил Николас.
Джоанна не сводила взгляда с Габриэля. Похоже, ему потребуется вечность, чтобы подойти к ней. Разве он не понимает, как она нуждается в его утешениях?
— Почему Габриэль не обращает на меня внимания? — спросила она брата.
— Я не умею читать его мысли, — отозвался Николас. — Но догадываюсь, что он старается успокоиться, прежде чем заговорит с тобой. Ты же перепугала его до полусмерти. Тебе бы лучше самой принести ему извинения. Я бы на твоем месте постарался принять смиренный вид, — посоветовал он.
— Не понимаю, зачем это ему нужны мои извинения. Кит выступил вперед, чтобы ответить ей:
— Вы не оставались там, где вам было положено, миледи.
Николас едва удержался от смеха. По выражению лица сестры он догадался, что ей не очень-то понравилось такое объяснение. Если бы взгляд мог наносить какой-нибудь урон, Кит бы сейчас корчился на полу от острой боли.
Джоанна выпрямилась и отстранилась от брата.
— Я сделала то, что было необходимо, — сказала она Киту.
— Вернее, то, что ты считала необходимым, — поправил ее Николас.
Габриэль, стоявший поодаль, одобрительно кивнул при этих словах. Джоанна поняла, что он прислушивается к их разговору.
Сильно повысив голос, она сказала:
— Своим отъездом я защитила свой клан.
— Каждый из нас готов умереть, чтобы обеспечить безопасность другого, — ввернул Колум. Он улыбался Джоанне, повторяя ее же собственные слова. Значит, он скрывался в одной из комнат на галерее во время ее объяснений с Рольфом.
— И многое вы слышали? — спросила Джоанна.
— Все, — ответил Колум.
— У всех у нас — хорошие друзья! — сказал Кит. — Все мы поняли вашу пословицу о друзьях, миледи.
Джоанна вспыхнула. Николас подумал, это из-за явного обожания, которое демонстрировали своей госпоже. И Кит, и Колум выглядели так, словно готовы в любой момент преклонить перед ней колени в знак высочайшего почтения.
— Вы заставили нас возгордиться, миледи, — прошептал Колум. Его голос дрожал от избытка чувств.
Румянец Джоанны стал еще ярче. Если они будут продолжать осыпать ее похвалами, она наверняка расплачется, а они, разумеется, тут же смутятся. Нельзя доводить до этого. И она поспешила переменить тему разговора. Показав на балкон, она спросила у Кита:
— Там ведь отвесная стена от окон до земли: как, скажите Бога ради, вы сумели проникнуть сюда?
— Как, скажите, миледи, вы можете задавать мне такой вопрос? — засмеялся Кит.
— Но я задаю его, — возразила она, не видя ничего забавного. — Объясните, пожалуйста. Как вы проникли внутрь?
— Леди Джоанна, в дом можно входить не только с парадного входа.
Она покатилась со смеху. Его переливы были так чудесны, что все в Габриэле отозвалось на них. Его горло сжалось, сердце стало отстукивать неистовые удары, и чертовски трудно было перевести дыхание. Он знал, что если он не схватит ее в свои объятия как можно скорее, то сойдет с ума. Но ему хотелось уединения — если он только коснется ее, то будет уже не в состоянии остановиться…
Великий Боже, как он любил ее!
Он было направился к ней, но заставил себя задержаться. Бог свидетель, пусть сначала Джоанна поймет, через какой ад она его протащила! Ведь она отняла у него добрые двадцать лет жизни. Когда его люди догнали его и сказали, что она находится в руках барона Рольфа, душу и рассудок Габриэля охватил такой ужас, которого он никогда не знал прежде. Ему показалось, что на пути к владениям Гиллеври он умер тысячу раз. Второе подобное испытание сведет его в могилу. Только после того как он добьется от нее обещания никогда больше не бросаться в такие предприятия, они вернутся к прежним отношениям.
