Джоанна Линдсей - Серебряный ангел
— Мне следовало рассказать тебе обо всем раньше, — шептал Дерек, покрывая поцелуями дорожку от ее шеи до груди.
— Почему же ты… не рассказывал? — пролепетала почти бездыханная от счастья Шантель.
— Я боялся, что ты рассердишься.
Она притянула к себе его голову и покрыла поцелуями его лицо.
— Это за то, что ты не Джамиль, — приговаривала она. — Это за то, что ты сдержал свое слово. А это за то, что ты везешь меня домой! Ведь ты привезешь меня домой, не правда ли?
— Конечно, — улыбнулся он. — Только в тот дом, где буду и я. Ведь ты же не думаешь, что я затеял все это только для того, чтобы лишиться твоего общества, как только мы окажемся в Англии?
Произнеся это, он накрыл ее тело своим, как бы показывая, как хорошо им будет в том доме вдвоем. Шантель и сама старалась прильнуть к нему каждой клеточкой своего тела, с радостью отдаваясь страстному желанию, которое еще сильнее разгоралось от сознания того, что она любит этого мужчину. Боже, какое это блаженство — подчинить всю себя его воле, не думая ни о чем, отдать ему свое сердце и тело! Весь мир преобразился. Все заполнилось блаженством, когда их тела слились в одно целое, пульсируя в экстазе, подобного которому они еще не испытывали.
Глава 48
Когда Дерек поднялся с приютившей их корабельной койки, за окном каюты уже брезжил рассвет. В промелькнувшую как одно мгновение ночь он не спал ни минуты. Нежившаяся в постели Шантель внимательно наблюдала за тем, как он умывается холодной водой и натягивает , рубашку и брюки. В отличие от него она совершенно не выглядела усталой. Бессонная ночь, казалось, даже взбодрила ее.
— Ты уверен, что не хочешь задержаться еще ненадолго?
Дерек, взглянув через плечо, увидел, что она приподнялась, опираясь на локти, соблазнительно выставив вперед груди. Граф тихо застонал, отводя взгляд.
— Мужчина, к сожалению, имеет предел, Шахар, — произнес он огорченно.
— Так вы просите о пощаде, мой господин?
— Да, — признался Дерек. — Но только до вечера, — поспешил он добавить.
Граф подошел к Шантель и сел на край койки. Вид ее небрежно обнаженных грудей гипнотизировал его, не позволял ни сосредоточиться на чем-то, ни уйти.
— Вечером тебе позволяется быть безжалостной, раз уж ты решила до конца обессилить меня. Я даже буду, настаивать на этом.
Девушка рассмеялась.
— Вы сами сделали меня такой, мой господин, отказывая мне так долго в вашем внимании.
— Я? — спросил Дерек притворно сердитым тоном. — Да я чуть ли не на коленях добивался твоей благосклонности.
Она развернулась таким образом, что их бедра соприкоснулись, и игриво провела пальцем по его руке.
— О нет. Вы никогда не склоняли голову. Вы слишком привыкли полагаться на свой опыт и силу обольщения.
— Но и то и другое в последнее время мне не очень помогало.
— Вот уж не знаю. Признаюсь, что попытки сопротивления давались мне нелегко, особенно когда я ощутила волшебную силу твоего тела, — кокетливо произнесла Шантель, запуская руки под рубашку Дерека и слегка щекоча его.
— Ах ты шалунья!
— Еще один поцелуй, и я отпущу тебя. Граф выполнил требование. Но как только губы их соприкоснулись, язык Шантель оказался во рту Дерека, а ее ладонь медленно заскользила по его груди вниз.
— Мне казалось, что это невозможно, — произнес он, обнимая ее, — но я остаюсь.
— Как не стыдно! Ты не давал мне спать всю ночь, и теперь я узнаю, что… — Она рассмеялась, видя, какое обиженно-недоуменное лицо сделалось у Дерека при этих словах. — Хорошо, раз ты так хочешь, я, пожалуй, попробую не заснуть еще час или около того.
Прошло действительно не менее часа, и утренняя сцена повторилась. Дерек умывался и одевался, а Шантель наблюдала за ним из постели. На этот раз она сонно зевала и явно не намеревалась возражать против его ухода. Глаза ее слипались, когда он склонился для прощального поцелуя.
— Увидимся вечером, маленькая луна.
— Думаю, что гораздо раньше, — ответила мечтательно Шантель. — Разве ты не считаешь, что мне пора наконец глотнуть свежего воздуха и немного размяться на палубе?
Дерек не ответил. Взглянув на него, удивленная девушка заметила, что он помрачнел.
— Ты что, и в самом деле не хочешь, чтобы я вышла на палубу?
— Именно так, — сказал раздраженно граф. — Будет лучше, если все останется так, как прежде.
— Я должна оставаться взаперти? Ты шутишь, должно быть? — воскликнула, окончательно просыпаясь, Шантель. Но лицо графа было совершенно серьезно. — Так это правда! Почему?
— Будет лучше всем…
— Кому? — Шантель уже сама хмурилась. — Мне — нет, значит, так надо тебе. Есть еще что-то, о чем ты мне не рассказал?
— С чего это ты взяла? — попытался уйти от прямого ответа Дерек.
— Потому что совершенно очевидно, что ты не хочешь, чтобы я с кем-либо разговаривала на этом корабле. К тому же, помнится, ночью ты сам упомянул о чем-то, что может рассердить меня. Так что же такое ты скрываешь, что может вывести меня из себя?
— Ну хорошо, раз ты так настаиваешь, — сухо произнес граф. — Капитан и добрая половина команды знают, что у меня есть невеста, которая ожидает моего возвращения в Англию. Она была с моим дедом, когда тот вел переговоры о фрахте этого судна для рейса за мной в Барику.
— Понимаю, — ответила с пугающим спокойствием Шантель. — Невеста. А теперь скажи, что ты намерен расторгнуть помолвку.
— Расторгнуть! Невозможно оскорбить таким образом дочь герцога.
— А ты можешь! — сердито настаивала девушка.
— Нет, не могу! — огрызнулся Дерек.
— Почему? Впрочем, не отвечай. Я и сама знаю. Ты любишь ее, правильно?
— Конечно, я люблю ее! Мы знакомы уже много лет, большую часть моей жизни.
— Как же тогда ты собирался разрешить эту проблему?
— Как я собирался… — закричал граф, однако быстро взял себя в руки и произнес уже спокойным, убедительным тоном:
— Так получается, что мы с тобой ничего не можем поделать с этим, Шахар.
— Не называйте меня Шахар! Это ваш брат дал мне это ненавистное имя. И не говорите «мы», мой господин. Нас с вами ничто не будет связывать, коль скоро вы женитесь на своей дочке герцога.
— Ты рассчитывала, что я женюсь на тебе?
— Не скрою, именно эта мысль, естественно, пришла мне в голову, когда вы сказали, что намерены взять меня в свой дом!
Несколько мгновений он печально и пристально смотрел на девушку.
— Тогда я должен попросить прощения. Я не имел в виду женитьбу, когда говорил это.
Шантель поняла наконец, что он ей предлагал, и глаза ее широко раскрылись. Обида, гнев, недоумение читались в них одновременно.
— Вы хотели сделать меня своей любовницей?
