Андреа Кейн - Изумрудный сад
— Завещание больше не скрыто — оно у меня в руках. Что касается отчетов, то ты изменил распределение доходов и убытков, но суммарные цифры не тронул. И отец, и Ардсли получали правильные суммы, поэтому никакого воровства не совершалось. А кроме того, ни отец Бранди, ни наш с тобой отец не захотели бы предать гласности твои необдуманные поступки — не столько ради тебя, сколько ради сохранения семейной репутации. Что касается кары, ни одно наказание, вынесенное судом, не могло быть хуже того, которому ты сам себя подверг.
— Как это верно, — глухо заметил Дезмонд.
— И последнее. — Квентин вскинул голову, решительно выпятив подбородок. — В основе всех твоих поступков лежала затаенная обида, которую я предлагаю похоронить вместе с прошлым.
Дезмонд не стал притворяться, будто не понял смысла сказанного или не оценил щедрости предложения Квентина.
— Остались еще улики, собранные отцом, — напомнил он, указав на книгу в руке Квентина. — С помощью этих настоящих записей можно увидеть всю подтасовку, которую я требовал от Хендрика.
Взглянув на отцовскую книгу, Квентин вдруг понял, что брат дает ему последнюю возможность передумать — это было самопожертвование, на которое прежний Дезмонд ни за что бы не пошел. Квентин тут же отбросил остатки сомнений.
— Каких записей? — Он сунул книгу под мышку.
— Зачем ты это делаешь? — спросил Дезмонд дрогнувшим голосом.
— Я уже сказал. Мы изменились — оба. И если я раньше в этом сомневался, то теперь не сомневаюсь. И мы братья. После всех наших потерь пора признать это. — Квентин помолчал. — Мы можем начать с того, что вместе прочитаем завещание отца и решим, как лучше всего исполнить его волю. Кроме того, мы сейчас же пошлем за властями, чтобы они забрали данные на Хендрика и его тело.
— Спасибо, — сдавленно проговорил Дезмонд. — Я ничем не заслужил такую снисходительность. Но я не настолько глуп, чтобы отказываться от нее. — Сказав это, он поднялся по ступеням в беседку и сел на скамью в ожидании брата.
Квентин обернулся к Бранди и, увидев восторг в ее глазах, улыбнулся:
— Насколько я понимаю, ты одобряешь?
— Целиком и полностью. — Привстав на цыпочки, она легко поцеловала его. — Я поеду в деревню и оттуда пошлю кого-нибудь с запиской на Боу-стрит. Вам с Дезмондом нужно поговорить.
Обняв жену за талию, Квентин притянул ее к себе.
— Я уже поблагодарил тебя за то, что ты спасла мне жизнь? — пробормотал он ей на ухо.
— Нет. — На щеках у Бранди заиграли ямочки. — Но я бы предпочла, чтобы ты сделал это позже. Изъявления в почтительной благодарности лучше всего выражать с глазу на глаз, ты не согласен?
— Безусловно. — Квентин улыбнулся как коварный искуситель. — Но должен тебя предостеречь: в той благодарности, которую я задумал, нет ничего почтительного.
— Я на это и надеялась.
Он сдавленно хохотнул:
— Вы непревзойденный стрелок, миледи.
— Как я уже говорила, у меня превосходнейший из учителей. А кроме того, он одарил меня самым лучшим оружием, которое всегда рядом со мной, готовое защитить меня.
— Какое совпадение. Как и сам учитель. — Квентин с нежностью сжал ее лицо ладонями. — Навсегда, солнышко.
— И даже еще дольше. Я настаиваю. — Глаза Бранди сверкнули радостным предчувствием. — В конце концов, «навсегда» мы уже исчерпали. Теперь нам остается превзойти его.
— Это вызов, миледи?
— Ну конечно, милорд.
— Очень хорошо. — Квентин поцеловал ее, наслаждаясь чудом, которое было всецело в его власти. — В таком случае я его принимаю.
Эпилог
Август 1815 года
Прислонившись головой к столбику беседки, Бранди задумчиво уставилась в никуда, радостно переживая новость, сообщенную Квентином в письме.
Прошли «Сто дней» правления Наполеона. Император был разгромлен при Ватерлоо и теперь препровождался на остров Св. Елены, куда его сослали до конца жизни. Завершилось наконец его пребывание на престоле.
А это означало, что Квентин возвращался домой.
Бранди посмотрела на письмо в руке и улыбнулась, прочитав его, наверное, в сотый раз:
«Солнышко, я отплываю в Англию, чтобы возобновить наше состязание. Предупреждаю: в состязании, которое я имею в виду, не бывает проигравших. Поэтому готовься к сладостным победам.
С любовью, Квентин».
— Вам что-нибудь понадобится до моего отъезда, мисс Бранди?
Бранди обернулась и ласково взглянула на дворецкого:
— Прости, я не расслышала. Замечталась.
— Это видно. — Бентли едва заметно улыбнулся. — И мне не нужно спрашивать о чем. Или, вернее, о ком.
— Да, не нужно. — Она тоже улыбнулась. — Ты сказал, что уезжаешь?
— Да, я направляюсь в Колвертон. Мастер Дезмонд, собирает весь персонал прислуги. Кстати, вы не будете возражать, если Герберт, миссис Коллинз и остальные, кто здесь служит, поедут вместе со мной? Герцог настоятельно просил, чтобы на встрече были все до единого.
Бранди нахмурила брови:
— Конечно, не буду возражать. Но зачем все это? Что-нибудь произошло?
— Не знаю, миледи, — ответил Бентли тоном, из которого следовало явно противоположное. — Но по возвращении я сообщу вам все подробности.
— И когда же это будет? — подозрительно спросила она.
— О, через несколько дней. — Он повернулся и пошел к дому, как всегда, сцепив руки за спиной. — Желаю хорошо повеселиться, мисс Бранди. Вы это заслужили, вне всякого сомнения.
— Повеселиться? — пробормотала она. — В полном одиночестве?
К ее ногам упала ягода.
— Ладно, прости — почти в одиночестве, — исправилась она, виновато взглянув на Ланселота.
Очевидно, он простил ее, потому что взметнулся вверх по стволу и исчез.
Вздохнув, Бранди обратила взгляд на лес, а сама все время думала, зачем Дезмонд созывает общий сбор. Возможно, он затевал большой праздник в честь приезда Квентина — мысль, которая не могла прийти ему в голову еще год назад. Но с тех пор произошли удивительные изменения.
Дезмонд нашел для себя то, чего раньше никогда не знал: покой и удовлетворение. Как только они с Квентином просмотрели условия последнего завещания Кентона и решили, как лучше всего воплотить их в жизнь, он с готовностью принялся за дело. Дезмонд научился делить ответственность с Квентином, предоставляя решающее слово брату в управлении делами, как о том просил отец, и сохранив при этом титул, дом и гордость, на чем настоял Квентин.
Но самое удивительное, что Дезмонд и Квентин стали настоящими братьями.
Подняв глаза, Бранди молча воздала хвалу небесам за все добро, которое было им ниспослано. Она была уверена, что сверху им улыбаются их родители.
