Роберта Джеллис - Сладкая месть
Неудовлетворенность Уолтера воспламеняла Сибель. Находись они сейчас в разлуке, ей бы гораздо больше недоставало его общества, чем плотских удовольствий, но страсть в его глазах и то, как он избегал прикасаться к ней, постоянно напоминали об их взаимном влечении. Дважды за месяц, проведенный ими в Рыцарской Башне, Сибель приходила к Уолтеру и говорила «пожалуйста». Этого было вполне достаточно. Уолтер воспламенялся неистовой страстью, но в конечном счете, несмотря даже на то, что он не забывался, несмотря на все свои опасения, ему становилось не по себе, и тень беспокойства в его глазах обретала большую выраженность.
К счастью, им не пришлось долго оставаться вдвоем. После падения Шрусбери к ним приехали Саймон и Рианнон в сопровождении старого гарнизона Рыцарской Башни. Предоставив воинам недельный отдых и прояснив, что его методы отличались от методов сэра Гериберта, Уолтер отослал на юг в Голдклифф всех добровольцев и распустил остальных.
Присутствие Саймона и Рианнон несколько ослабило плотское влечение Уолтера и Сибель. Тем не менее, письмо Джеффри приветствовали с должной радостью и некоторым благоговением, вызванным, как того и следовало ожидать, связью этого послания с небесным провидением. Саймон и Рианнон радовались не меньше Уолтера и Сибель, ибо напряженность обстановки сказывалась и на них тоже.
Все приготовления были закончены в тот же самый день. Уолтер оставил во главе Рыцарской Башни Дэя, приказав ему ни перед кем не открывать ворот, а Сибель с Рианнон подгоняли служанок и самих себя до тех пор, пока не были уложены все вещи. Они отправились в дорогу на рассвете следующего дня.
В тот же самый день, когда Эдмунд раскритиковал бедствия гражданской войны и Генрих согласился заключить мир, закончились самые лютые морозы. Многие восприняли это, Как знамение свыше о приходе лучших времен, и, может быть, так оно и было, но непосредственный эффект этого знамения делал путешествие не очень приятным. С оттепелью в пути возникли некоторые препятствия, ибо уровень воды в реках значительно поднялся, броды стали опасными, а дорога местами превратилась в непроходимую трясину. Однако отряд, ехавший в Роузлинд, не был обременен повозками с багажом и, несмотря на погодные условия, продвигался быстро. Даже остановки и препятствия воспринимались весело, поскольку все пребывали в прекрасном настроении. Как только испытание Уолтера и Сибель приблизилось к концу, они тотчас же избавились от оков напряжения. Они непринужденно прикасались друг к другу, смеялись и даже целовались, горя нестерпимой страстью.
Когда они прибыли, семья уже собралась в Роузлинде. Сибель приветствовали нежными объятиями, а Уолтера с таким энтузиазмом хлопали по спине и плечу, что Сибель принялась сетовать на то, что Адам, Иэн и папа в третий раз сломают недавно зажившую ключицу. Затем подошла очередь самых ближайших вассалов, которые тоже прибыли поздравить будущих молодоженов. Они приветствовали Уолтера с меньшим ликованием, но с должным уважением и немалым любопытством, ибо понимали, что по большей части им придется иметь дело именно с Уолтером. Иэн не отрицал того, что он быстро уставал, а Джеффри был так прикован к королю и двору, что у него почти не оставалось времени для решения местных проблем. Если исключить все практические вопросы, Уолтер должен был стать новым сюзереном Роузлинда.
25
Вы пригласили кого-нибудь еще на свою свадьбу? – спросил Джеффри, как только улеглись первые восторги, вызванные встречей, и все мужчины семьи собрались в уютной домашней обстановке.
– Боюсь, что непреодолимое желание побыстрее оказаться в Роузлинде не позволило мне задерживаться больше необходимого, даже для того, чтобы отослать приглашения, – засмеялся Уолтер, но тотчас же пожал плечами. – Впрочем, мне некого приглашать. Мои родители и братья умерли, маленький Ричард... я даже не знаю, где он сейчас, а Ричард – черт бы побрал всех этих Ричардов! – Пемброк либо уже уехал в Ирландию, либо уезжает со дня на день. Он будет огорчен тем, что не сможет присутствовать на моей свадьбе, но Джилберт умоляет его приехать уже, по крайней мере, два месяца, и, когда я говорил с Ричардом последний раз, он сказал, что уедет сразу же, как в Уэльсе водворится спокойствие. Думаю, мне следовало бы написать Ричарду – проклятие! Я имею в виду Корнуолла... и Изабеллу, но...
– Он бы не смог приехать, – сказал Джеффри. – Он не оставит сейчас Генриха, ибо Винчестер так и не перестает приходить к королю то по одной, то по другой причине, а он не такой, как де Бург, который лишь усугублял свои дела каждый раз, когда разговаривал с Генрихом. Винчестер юркий и скользкий, словно вьюн, и у него сотня новых планов, как расположить к себе баронов. Ричарду, я имею в виду Корнуолла, приходится постоянно напоминать своему брату, что сейчас самое главное – отстранить Винчестера.
Уолтер вскинул брови.
– Разве Корнуолл подходит для этой цели? Он самый лучший человек в мире, добрый, справедливый и мудрый, но нерешительность Генриха доведет его до белого каления гораздо быстрее, чем здравый смысл удержит от отчаянного шага.
Джеффри стало немного неловко, но Иэн быстро сказал:
– Мы все предупредили Корнуолла соблюдать осторожность, и пока все говорит о том, что король остается непреклонным, несмотря на хитрости Винчестера. Когда Генрих останавливался в Сент-Эдмундсе, где нашла прибежище жена де Бурга, он не только посетил ее и обращался с ней со всей теплотой, но даже вернул ей восемь поместий, принадлежавших де Бургу и ранее конфискованных у него. Он не может простить де Бурга, пока не воцарится мир, но возвращение поместий в это время – не что иное, как обещание скорого прощения. А вам известно, что в прошлом он даже никому не позволял называть имени де Бурга.
– Это так, – согласился Джеффри, – но признаюсь, что частично моя спешка видеть вас с Сибель мужем и женой вызвана тем, что мне необходимо вернуться к королю.
– Ваша спешка не может быть более неотложной, чем моя, – снова рассмеялся Уолтер, – хотя мои причины скорее личного характера, Нежели государственного. И если вы спросите меня, чтобы узнать, сколько нам еще ждать, собираюсь ли я дожидаться гостей, я отвечу, что не собираюсь и готов жениться прямо сейчас, если на это согласится Сибель.
– Но девочке нужно подготовиться, – возразил Иэн. – Она огорчится, если у нее не будет красивого, нового платья, и такой важный день пройдет без соответствующих празднеств.
Радостное выражение исчезло с лица Уолтера.
– Вы вполне правы, лорд Иэн. Что хуже всего, для свадебного подарка с собой у меня нет ничего, кроме медной булавки. Я оказался настолько глуп, что даже не догадался послать в Голдклифф за моим сундуком.
