Виктория Холт - Шелковая вендетта
Новость о смерти Джулии обрушилась на меня как гром с неба. Я ушла к себе в комнату, чтобы обдумать, что все это могло означать. Кто-то пытался отравить Чарльза, а вместо этого умерла Джулия.
Ко мне пришла бабушка.
– Девочка моя дорогая, – сказала она, – что все это значит?
– Это значит, что хотели убить Чарльза, – прошептала я. – Они не хотели убивать Джулию.
– Но почему кто-то захотел убить Чарльза?
– У него наверняка полно врагов. Его нельзя назвать хорошим человеком. Он – злобный... вредный... и любит подстраивать всякие каверзы.
Бабушка внимательно присматривалась ко мне.
– Расскажи мне все, Ленор, – умоляюще сказала она, – меня так тяготит эта неизвестность.
Тогда я рассказала ей, как он преследовал меня, как выследил меня на Парсонс-Роуд и как пытался уговорить Джулию развестись с Дрэйком и выставить меня соответчицей.
– Mon Dieu, – пробормотала она, – О, mon dieu.
– Бабушка, только не подумай... я не знаю, как... даже если... я никогда не заходила в его комнаты.
– Будет расследование, – сказала бабушка. – Тебе начнут задавать вопросы. Ведь ты виделась с ней в тот день, когда она умерла. Возможно, ты вообще была последним человеком, который видел ее живой.
– Я поговорила с ней, сказала, что она поступит неразумно, если подаст на развод с Дрэйком. Она сказала, что собирается поговорить с Чарльзом. Вот почему она оказалась в его комнатах.
– Когда происходят такие вещи, всегда задают очень много вопросов и проводят тщательное расследование.
– Бабушка, – сказала я. – Я боюсь, что это дойдет до Кэти.
– Кэти должна уехать в Париж.
– Я не могу уехать, бабушка. Это будет выглядеть бегством. Скорее всего, мне вообще не разрешат выехать из страны. Может быть, ты могла бы поехать с ней.
Бабушка замотала головой.
– Мое место здесь, рядом с тобой. С ней поедет Кас-си... и две гувернантки. Это – самый лучший выход. В нашем положении нужно выверять каждый шаг... и делать его только тогда, когда мы уверены, что поступаем правильно. Первым делом мы должны отправить из страны Кэти.
Я знала, что она права.
Касси была совершенно расстроена. Она любила Джулию, и случившееся стало для нее большим потрясением.
– Я все вспоминаю, какой она была, когда мы были детьми, – сказала она. – Вспоминаю всякие мелочи. Надо же такому случиться! Я рада, что мамы уже нет в живых и она не узнает об этом.
Я попыталась представить себе, как бы восприняла это известие леди Сэланжер. Думаю, спокойно. Она никогда не позволяла себе принимать близко к сердцу чужие несчастья. Поэтому Джулия просто исчезла бы из жизни ее милости.
– Касси, – сказала я, – нам нужно кое-что быстро сделать.
Мне пришлось повторить свой рассказ. Она пришла в ужас от того, какую роль играл во всей этой истории Чарльз, хотя и не очень удивилась. Она знала своего брата. В детстве ему доставляло удовольствие дразнить сестер, и часто он доводил их до слез. В нем всегда было что-то садистское.
Касси стала очень мудрой женщиной за те годы, которые прошли с тех пор, как она покинула Шелковый дом. Она сразу же поняла необходимость поскорее увезти Кэти из Лондона и стала готовиться к отъезду.
Кэти засыпала нас вопросами.
– Почему ты не можешь поехать с нами, мама?
– У меня здесь есть кое-какие дела. Я смогу приехать попозже.
– А почему бы нам не подождать тебя?
– Будет лучше, если вы уедете теперь. С тобой будут тетя Касси и мадемуазель и мисс...
– Я бы лучше поехала с тобой, мама.
– Я знаю, но сейчас это не совсем удобно.
– Тогда…
Я заставила ее замолчать поцелуем и сказала:
– Ты же так любишь Париж... к тому же это ненадолго.
– А мы съездим на дедушкин виноградник?
– Наверное... как-нибудь.
– А он будет в Париже?
– Не знаю.
– Надеюсь, мы съездим к нему. Я хочу повидаться с Раулем.
Она продолжала щебетать, но я видела по ее глазам, что мои объяснения ее не удовлетворили. Мне было ясно, что будет очень трудно утаить от нее печальные новости.
Нас с Дрэйком вызвали на дознание. Это было нелегким испытанием: помимо того, что это было неприятно само по себе, тот факт, что Джулия была женой политического деятеля, который был довольно известной личностью, означал так же, что весь ход судебного разбирательства будет освещаться прессой.
У Дрэйка было бледное напряженное лицо. У него не было предположений, кто мог желать смерти его шурину. Он вообще его плохо знал. Да, он жил у них в доме, но, по существу, ему было отведено совершенно отдельное помещение, а поскольку оба они были занятыми людьми, то виделись крайне редко. Он отвечал на вопросы с таким спокойствием и достоинством, что произвел очень хорошее впечатление на следователя.
Мне задали несколько вопросов относительно Дрэйка. Затем меня попросили рассказать о последней встрече с Джулией и сообщить им причину моего визита к ней в тот день. Я сказала, что мы вместе воспитывались и, повзрослев, продолжали часто видеться. Спросили, обсуждали ли мы ее брата и почему, на мой взгляд, его хотели убить? Я ответила, что мы упоминали его в разговоре и что она сказала мне, что его сейчас нет дома. Потом я сказала, что она собиралась поговорить с ним тем же вечером и с нетерпением ждала его прихода.
Я вздохнула с облегчением, когда вышла оттуда.
Чарльз был главным свидетелем, поскольку это он нашел ее. Он тихо и с глубокой печалью в голосе объяснил, как случилось, что он жил в доме сестры и шурина. Причиной этого был пожар. В тот день он вернулся домой только к вечеру и обнаружил ее в своей комнате мертвой.
В должном порядке был вынесен вердикт: убийство неизвестным или неизвестными лицами.
С этого момента началось настоящее расследование.
РАЗГАДКА
С того дня я больше не видела Дрэйка. Бабушка сказала, что это опасно и если он будет настолько неразумен, что зайдет к нам, она не позволит ему увидеться со мной.
Зато явился Чарльз. Он был вне подозрений, так как, в сущности, покушались на него.
Бабушка пришла ко мне в комнату и объявила о посетителе.
– Придется встретиться с ним, – сказала я.
– Это так необходимо?
– Думаю, да. Я должна знать, что он затевает.
Мы перешли в маленькую комнатку, где обычно принимали заказы. У него был подавленный вид, из чего я сделала вывод, что даже он не остался равнодушным к трагедии.
Когда мы остались одни, он сказал:
– Так значит, ты подумала, что сможешь избавиться от меня. Под этой невозмутимой внешностью притаилась настоящая мегера.
– Я никогда не была в твоих комнатах.
– У тебя был мотив. Ты ничего так не хотела, как избавиться от меня. В тот день ты приходила к Джулии. Никто не видел, когда ты ушла. Ты хорошо ориентируешься в доме. Выйдя от Джулии, ты могла запросто пройти в мои комнаты, а потом уйти через черный ход. Тебе, должно быть, стало известно о моей привычке выпивать перед сном рюмку шерри.
