Глиннис Кемпбелл - Мой спаситель
— Дункан?
— Его здесь нет. — Раздавшийся позади негромкий голос так напутал Лине, что она едва не полетела кубарем вниз по ступенькам. К счастью, кто бы это ни был, он вовремя подхватил ее. Она вцепилась в его тунику и не отпускала, пока он не поднял ее, держа за талию, и не поставил на ступеньку выше себя.
— Вы меня напугали! — с трудом промолвила она, обращаясь к невидимому мужчине.
— Я видел, как вы здесь бродили. Я решил, что вы заблудились, — успокаивающим голосом объяснил он. — Вы знаете, что это темница?
— Что? О да, я так и подумала.
— И вы подумали, что Дункан может быть здесь?
Лине не знала, что ему ответить.
— Знаете, здесь такой воздух, у меня кружится голова. Мы можем подняться наверх?
— Конечно. — Он крепко взял ее под локоть, и они поднялись на свет.
— Вы, — сказала она, увидев его привлекательное лицо, его серо-зеленые глаза, — вы были вторым стражником в светелке леди Алисы. Я вас помню.
Он слегка наклонил голову в поклоне.
— Я — леди… Я — леди де Монфор, торговка шерстью, — сообщила она ему.
— Я знаю. Я счастлив снова встретиться с вами, миледи. Меня зовут сэр Гарт де Ваэр.
Лине внимательно посмотрела на него, пытаясь понять, смеется ли он над ней, но он был серьезен. Она поспешно сделала книксен.
— Милорд, я не знала. Прошу простить, что спустилась сюда. Я ищу…
— Дункана.
— Да.
— Он никак не мог оказаться в темнице.
Какая странная у них складывалась беседа! Похоже, молодой человек был начисто лишен чувства юмора.
— Не мог? — Она коротко рассмеялась. — Конечно, не мог.
— Разве что он распорядился вычистить ее.
Распорядился вычистить ее? Вычистить темницу? Кто-то из них определенно сошел с ума.
— Понятно, — отозвалась она, ничего не понимая.
— Он не любит, когда кто-либо страдает, даже узники, — объяснил сэр Гарт.
Это было похоже на Дункана.
— Да и вообще темница в основном пустует, — закончил он.
— Ага. — Она улыбнулась. — Если вы увидите Дункана, не будете ли вы так любезны передать ему, что я ищу его, сэр?
— Конечно, — кивнув, ответил он. — Естественно, он будет на ужине.
— Естественно, — согласилась она.
— Тогда я буду иметь честь увидеться с вами снова, миледи, — пробормотал он и оставил ее продолжать поиски.
Ужин сам по себе был достаточным развлечением для Лине, которое омрачал только тот факт, что она не нашла Дункана. Огонь посреди зала ярко горел, и огромная комната была наполнена смехом, криками, шутками и руганью, что так отличало ее от исполненных достоинства залов ее фламандского дядюшки. На всех столах горели свечи, и под каждой тарелкой лежала салфетка. Дети бегом разыскивали свои места на скамьях, а в углу зала гончие обгладывали кости, ожидая дополнительных подачек.
Лине сидела за главным столом на почетном месте рядом с леди Алисой. Она не понимала, почему ей оказана такая честь, но не собиралась оспаривать ее. Место рядом с ней пустовало, а дальше сидели сэр Гарт де Ваэр, камеристка и стражник, которого она помнила с прежних времен и который буквально приклеился, как мох к камню, к черноволосой женщине, сидевшей возле него.
Она задумалась, а кто же из них были другими сыновьями де Ваэров. Она уже наклонилась к леди Алисе, чтобы спросить ее об этом, когда заметила ее мужа, сидящего напротив.
У нее округлились глаза.
А когда она увидела, кто сидит за спиной лорда Джеймса, у нее остановилось сердце.
Там был Дункан, но такой, каким она его никогда не видела. Он был чисто выбрит, безукоризненно одет, с тщательно причесанными блестящими волосами. Он был одет в дорогую тунику из серой шерсти, поверх которой красовался плащ из темно-синего бархата, подчеркивающий синеву его глаз, глаз, которые так походили на… глаза его отца, вдруг поняла она.
Дункан наклонился, чтобы поцеловать мать в щеку, а потом обошел ее, чтобы занять место рядом с Лине. Он широко улыбнулся.
— Вы замечательно выглядите, — пробормотал он.
Лине дрожащей рукой потянулась за кубком с вином и неловко отпила. Она отчаянно пыталась вспомнить те глупости, которые она наговорила лорду Джеймсу, отцу Дункана. Она сделала еще один большой глоток. Разве не она назвала его костюм нелепым?
А что она сказала его матери? Его брату? Внезапно стены комнаты закружились вокруг нее, и ей отчаянно захотелось убежать из-за стола.
Дункан схватил ее за руку и озабоченно всмотрелся в ее лицо.
— Что случилось?
— Вы — сэр Дункан де Ваэр, — произнесла она обвиняющим шепотом.
— Я так и говорил, — ответил он, приподняв брови, — причем неоднократно.
— Вы не артист, — едва дыша, прошептала она. — Вы даже не простолюдин.
— А я никогда этого и не говорил.
Несмотря на восхитительные ароматы жареного мяса, горчицы и свежеиспеченного хлеба, Лине почувствовала, что ее тошнит. Она прижала салфетку к бескровным губам и попыталась дышать ровно. Но все было бесполезно. Это открытие стало последней каплей, переполнившей чашу ее терпения.
Глаза ее наполнились слезами унижения. Не говоря ни слова, она с трудом поднялась и бегом выскочила из зала. Но она чувствовала, что взгляды всех членов семьи прикованы к ней.
Дункан последовал за ней через двери большого зала в часовню. Она захлопнула дверь за собой, но он все равно силой ворвался внутрь, нарушив ее уединение.
— Оставьте меня, — вскричала она, отступая вдоль ряда скамеечек, — оставьте меня одну!
Дункан нахмурился. Да что с ней такое? Она должна быть на седьмом небе от счастья. Во всех легендах о несчастной любви, которые он когда-либо слышал, героиня приходила в восторг, узнав, что ее несчастный возлюбленный — на самом деле принц.
Он осторожно закрыл дверь за собой. На побеленных стенах мерцали дюжины свечей, бросая дрожащий свет на Лине, отступившую к центру часовни. Она пыталась прийти в себя.
— Я думал, вы будете рады, — выдохнул он, направляясь к ней.
— Рада? Тому, что из меня сделали дурочку?
— Я никогда не собирался…
— Никогда не собирались? — пронзительно выкрикнула она. — У вас было столько времени, несколько недель, чтобы сказать мне об этом! Когда вы собирались сказать мне?
— А я говорил вам, но вы не верили мне, помните?
Она не нашлась, что ответить.
Он подошел ближе и положил ей руки на плечи, но она вырвалась из его объятий.
— Неужели я была для вас всего лишь трофеем, который вам захотелось завоевать? — всхлипнула она. — Вам надоели женщины при дворе? Вы, благородные господа, очевидно, полагаете, что вам достаточно щелкнуть пальцами, и любая женщина будет у ваших ног просто потому, что вы — те, кто вы есть! Но меня вы не получите, сэр…
