Бертрис Смолл - Блейз Уиндхем
Королева была поражена познаниями Блейз, ибо знала, что молодую графиню Лэнгфорд король называет «деревенской простушкой». Екатерина удивленно уставилась на Блейз: если кто-то из женщин тех времен и был знаком с азами истории, то это была лишь история своей страны.
— Откуда вам известно обо всем этом? — спросила она.
— Мой первый муж, Эдмунд Уиндхем, упокой, Господи, его душу, развлекался, давая мне уроки. Когда я стала его женой, я умела только читать и немного считать. В доме, где я провела детство, в Эшби, жил престарелый кузен, который учился в Оксфорде. В благодарность за доброту моего отца он взялся учить нас. А когда я вышла замуж за Эдмунда, муж решил продолжить мое образование, мадам!
— Чему же вы научились? — спросила королева.
— Латыни, но только церковной, греческому, математике, философии, французскому и истории.
— Вам нравилось учиться?
— Да, мадам! Правда, знаний в мире так много, а времени, чтобы узнавать их, слишком мало, — призналась Блейз.
— Бедный Генрих, — вздохнула королева. — Он совсем не знал вас, леди Уиндхем. Он видел только вашу молодость, чудесную фигуру, медовые волосы. Да, особенно его привлекал удивительный оттенок ваших волос. Если бы я решилась уступить свое место, то только ради женщины, похожей на вас. Вы не тщеславны, вы добры и милы. Да, несмотря на ваше прелюбодеяние с моим мужем, я считаю вас порядочной женщиной. Увы, вы не в состоянии стать женой короля, а вы были бы ему хорошей парой. В вас есть обаяние, быстрота суждений и разум — Генрих высоко ценит эти качества.
Однако брак между вами невозможен. Вы счастливая замужняя женщина, и я не намерена никому уступать. Я — не святая Жанна Валуа. У нее вообще не было детей, в жизни она ни разу не забеременела. А я родила моему господину шестерых детей, хотя выжила из них одна Мэри. Сначала король пытался расторгнуть наш брак, а теперь утверждает, что он не имеет законной силы. Он говорит, что согрешил, женившись на жене брата, — вот почему наши дети и умерли. Но ему известно: хотя я и была замужем за принцем Артуром, наш брак так и не осуществился. Генрих знает, что я была девственницей. Мой брак с Артуром Тюдором был браком лишь по названию. Этот бедняга был так болен, что не отваживался прикоснуться ко мне. Он умер вскоре после нашей свадьбы.
Что же будет с моей дочерью, леди Уиндхем, если я уступлю или если королю повезет в попытке расторгнуть наш брак? Останется ли она по-прежнему принцессой Мэри или будет только леди Мэри? Каковы ее шансы на замужество при столь сомнительном происхождении? У вас ведь тоже есть дочь, леди Уиндхем. Вы хотели бы такой участи своему ребенку?
— Мадам, судьба вашей дочери не зависит от меня. Об этом вы должны сами поговорить с королем, и не мое дело вмешиваться в подобные вопросы, — заметила Блейз.
— Как и в то, что теперь именуют «великим делом короля», однако вы здесь, передо мной, леди Уиндхем.
— Только потому, что об этом попросил меня король, ваше величество. Надеюсь, вы понимаете, что я была не в силах отказаться.
— Мой муж вам небезразличен, — тоном утверждения, а не вопроса заметила королева.
— Да, мадам, вы правы. Вы знаете, что я не стремилась к положению, в котором оказалась. Вам известно, что я никогда не пользовалась своей властью, чтобы обогатиться или помочь своей семье. Мне бы не хотелось огорчать вас суровой правдой, но я стремилась избежать сомнительной чести, которую ничем не заслужила. Я так сопротивлялась, что в первый раз вашему мужу пришлось прибегнуть к силе.
Королева побледнела.
— Но я вскоре поняла, что за человек наш король, Я обнаружила, что он нравится мне, ибо, хотя он упрям, он не лишен доброты. Народ любит его, мадам, — все мы, от простолюдинов до знати. Хотя его просьба ко мне нелепа, я понимаю его глубокое и растущее отчаяние — должно быть, как и вы. Король должен иметь наследника. Вы уже вышли из возраста, когда можно рожать детей. Мадам, вы просто обязаны уступить свое место молодой жене.
— Пока я жива, я никогда не уступлю свое место этой распутнице Нэн Болейн! — вдруг выкрикнула королева, и ее темные глаза сверкнули. Блейз поняла: несмотря на долгие годы неудачных родов и королевских интриг, Екатерина по-прежнему осталась дочерью Изабеллы, воинственной королевы Кастилии. В ней еще не угасло пламя.
— Король не женится на дочери простого кентского дворянина, мадам. Он просто желает сделать ее любовницей, как ее старшую сестру. Такой разврат привлекает короля.
Анна Болейн умна и способна дольше удерживать его при себе благодаря своей девственности, но вскоре он устанет от ее игр и примется искать более легкую добычу.
— Так считаете вы, но не я, — возразила королева.
— Так думает кардинал, — объяснила Блейз.
— Да, я слышала, что вы встречались с этим хитрым старым лисом.
— Кардинал ни на минуту не верит в то, что король всерьез решил жениться на мистрис Болейн. Его женой должна стать французская или немецкая принцесса. Несмотря на любовь к королю, народ не позволит ему взять в жены эту девчонку.
— Леди Уиндхем, — произнесла королева, — вы знаете моего мужа. Вы сами сказали, что он упрям. Мне известно обо всем, что делается при дворе. Мой муж вбил себе в голову, что жена-англичанка избавит его от всех хлопот. Кардинал стар и болен. Он нажил себе слишком много врагов, чтобы я не сомневалась: он умрет не своей смертью. Он был вынужден потакать суетности моего мужа, отдав ему Хэмптон-Корт, — когда Генрих пришел в ярость, услышав стишок Джона Скелтона. Вы помните его?
Блейз улыбнулась — она и вправду помнила. Генрих пришел тогда в ярость, а у кардинала не оказалось выбора, кроме как подарить королю прекрасный дом, который он выстроил для себя.
— Почему вас не видно при дворе?
— Про какой вы двор —
Королевский двор
Или Хэмптон-Корт?
— Я спросил о королевском дворе.
— Королевскому двору
К лицу величие,
Зато в Хэмптон-Корте
Чтят приличия.
— Да, — кивнула Блейз, — я хорошо помню этот стишок — в то время я как раз прибыла ко двору.
— Дни кардинала сочтены, леди Уиндхем, и это печально, ибо, несмотря на всю свою гордость, он был и остается преданным и работящим слугой короля. Но сейчас его сбивает с толку желание женить короля на французской принцессе. А я мешаю ему осуществить этот замысел, и, следовательно, в конце концов стану причиной его падения.
— Вы знаете об этом и ничего не предпринимаете, чтобы помочь ему, мадам?
— Стоит мне отступить, признать, что мой брак с королем не имеет законной силы, Генрих при первом же удобном случае женится на мистрис Болейн — так, как тайно женился на мне через шесть недель после восшествия на английский трон. Тогда тоже ходило немало слухов о том, что меня отправят в Испанию, а Генрих женится на французской принцессе. Но он вбил себе в голову, что должен выполнить клятву, которую мы дали друг другу еще в те времена, когда я была восемнадцатилетней девушкой, а он — двенадцатилетним мальчишкой. Тогда он любил меня, а я всегда его любила. Я не откажусь от своих прав королевы этой страны и матери его наследницы, принцессы Уэльской, чтобы Нэн Болейн правила на моем месте, чтобы ее сыновья унаследовали престол Генриха! Никогда этого не будет!
