Кэтлин Вудивисс - Ускользающее пламя
— Наконец-то! — вздохнул Бо после отъезда шерифа и обнял жену. — Теперь мне незачем беспокоиться о твоей безопасности.
Серинис обвила рукой его гибкую талию и прижалась щекой к широкой груди.
— Отныне мне не придется чувствовать себя узницей в собственном доме.
Бо всмотрелся в ее лицо.
— Не хочешь ли отпраздновать возвращение свободы? Может, побываем в театре? Или где-нибудь поужинаем? А может, навестим модистку или просто прокатимся по городу?
Серинис задумчиво склонила голову.
— Филипп готовит лучше, чем любой другой повар в городе. Слушать болтовню мадам Феро я не расположена. В театре сегодня нет ничего интересного, а прогулки по городу меня не соблазняют.
— Тогда что же вам угодно, мадам?
Уголки ее губ приподнялись в обольстительной улыбке. Приподнявшись на цыпочках, Серинис прошептала:
— Провести вечер в кабинете вместе с вами, сэр. Вы согласны?
С торжествующей улыбкой Бо предложил ей руку, ввел в кабинет и запер за собой дверь.
Эпилог
Чарлстон купался в сиянии чудесного осеннего дня. Листья на деревьях уже начинали желтеть, аромат осени пьянил и будоражил. Вокруг дома Бо Бирмингема раскинулись клумбы поздних цветов, издалека доносилось цоканье конских копыт по булыжным мостовым города. Сидя в садовой беседке рядом с мужем, Серинис держала сына на коленях и задумчиво улыбалась. Гроза, разразившаяся две недели назад, не оставила никаких следов.
У нее вырвался счастливый вздох, вызвавший улыбку мужа.
— Похоже, вы всем довольны, мадам.
— Мне и вправду больше нечего желать, и это замечательно!
Бо оглянулся на приблизившегося дворецкого:
— В чем дело, Джаспер?
— Некий джентльмен из Англии желает поговорить с вашей женой… правда, он упоминает ее девичью фамилию.
Серинис не хотелось уходить в дом, нарушая очарование момента.
— Почему бы вам не пригласить его сюда, Джаспер? Надеюсь, он сумеет по достоинству оценить этот чудесный день, как и все мы.
Джаспер с улыбкой склонил голову:
— Как вам будет угодно, мадам.
Вскоре гостя проводили к беседке. Им оказался мужчина средних лет с аккуратно подстриженными седыми волосами. Темные брюки, строгий жилет и темный сюртук придавали ему солидный вид. Он устремил на Серинис внимательный взгляд умных глаз:
— Мисс Кендолл? Мисс Серинис Эдлин Кендолл?
— Серинис Бирмингем, сэр, — поправила она и указала на Бо: — Позвольте представить вам моего мужа, капитана Бирмингема. А вы?..
— Томас Эли, мисс Кендолл… то есть миссис Бирмингем. — Гость виновато улыбнулся. — Мне понадобится некоторое время, чтобы привыкнуть к вашей новой фамилии — ведь я привык думать о вас, как о мисс Кендолл. — Он помедлил и сдержанно поклонился. — Позвольте спросить, говорит ли вам о чем-нибудь мое имя, мадам?
Серинис озадаченно покачала головой:
— Боюсь, что нет.
Томас Эли кивнул, словно подтвердив свое предположение.
— Перед смертью миссис Уинтроп упомянула, что вам неизвестно о ее намерениях. Она не желала взваливать на вас лишний груз: видите ли, она любила вас так, что предпочитала избавлять от всех забот.
— О каких намерениях вы говорите?
— Сделать вас единственной наследницей — конечно, если не считать слуг, которым завещаны небольшие суммы.
— Но откуда вам это известно? — ошеломленно выговорила Серинис.
— Прошу прощения, миссис Бирмингем, мне следовало объяснить, что я был поверенным миссис Уинтроп.
— А прежде ее поверенным был мистер Радд, — вмешался Бо. — Вы знаете это?
Мистер Эли нахмурился.
— Разумеется! Миссис Уинтроп уволила его несколько лет назад, придя к выводу, что он не заслуживает доверия. Она считала, что мистер Радд сговорился с ее племянником, мистером Алистером Уинтропом. — По лицу поверенного прошла тень, но он не прервал объяснений. — Миссис Уинтроп наняла меня, чтобы составить новое завещание. Она была непоколебима в своем намерении завещать вам все свое состояние. Миссис Бирмингем, благодаря ей вы стали весьма богатой женщиной.
Удивление по-прежнему не сходило с лица Серинис.
— Позвольте узнать, как вы нашли меня, мистер Эли?
По приглашению Бо поверенный сел напротив него. Бриджет принесла чай. Когда она удалилась, поверенный отпил глоток и похвалил чудесный вкус чая, заметив, что впервые пробует нечто подобное в Южной Каролине. По английскому обычаю, он добавил в чай сахар и сливки.
— А теперь будьте любезны выслушать меня, мадам, — заговорил он. — Я искал вас очень долго, и это может показаться странным, но, к несчастью, больше года назад со мной произошел… досадный инцидент. После него я долго проболел и на время утратил память. Даже когда она начала возвращаться, некоторые воспоминания остались довольно смутными. Лишь в последние месяцы я оправился настолько, что смог возобновить поиски. — Томас Эли вздохнул с неподдельным сожалением. — Я предположил, что вы находитесь в Англии и по-прежнему носите фамилию Кендолл. Продолжительные поиски не принесли никаких результатов, и я уже отчаялся найти вас. Но вдруг мне пришло в голову, что вы могли выйти замуж. Я начал рыться в церковных книгах и наконец наткнулся на запись о вашем браке с капитаном Бирмингемом. Поговорив со священником, который обвенчал вас, я выяснил, что теперь вы живете в Южной Каролине.
— Ваша настойчивость достойна высочайших похвал, — вежливо заметил Бо. — Но должен признаться, я удивлен тем, что вы проделали такой путь, — ведь вы могли ограничиться письмом.
— Это верно, но… — Между бровями поверенного залегла глубокая складка. — Вынужден с прискорбием уведомить вас, что миссис Бирмингем грозит опасность. Видите ли, инцидент, из-за которого я потерял память, был покушением па мою жизнь. То, что я выжил, можно считать чудом. Если бы один человек не заметил, что меня бросили в Темзу и не пришел мне на помощь, сегодня меня бы здесь не было. Учитывая эти обстоятельства, я счел необходимым отправиться к вам лично.
— Мы чрезвычайно признательны вам, — заверил его Бо. — Полагаю, вас пытался убить Алистер Уинтроп?
Поверенный не смог скрыть удивления:
— Да… но как вы узнали?
Бо вкратце поведал собеседнику о недавних событиях и в заключение добавил:
— Как видите, у меня есть все причины радоваться тому, что Алистер Уинтроп мертв и нам с женой больше незачем жить в страхе.
На лице Томаса Эли отразилось огромное облегчение.
— Вы не представляете, какой камень упал с моей души, сэр! Мысль о том, что этот негодяй жив и на свободе, мучила меня ежеминутно. Конечно, я сообщил обо всем в полицию, как только ко мне вернулась память, но к тому времени он уже покинул Англию.
