Джудит Макнот - Что я без тебя...
Между тем помощник дворецкого объявил имена вновь прибывших:
— Сэр Родерик Карстерс. Мистер Николае Дю Билль. Мать Стивена и еще несколько человек быстро обернулись и устремили взгляды на Ники, ожидая новостей, в то время как сам он с мрачным видом спускался с лестницы, ведущей в залу.
— Не получилось! — тоскливо прошептала Уитни, вглядываясь в его лицо. — Не удалось. Ее супруг привлек ее к себе.
— Ты сделала все, что в твоих силах, дорогая.
— Мы все старались, — согласилась Чарити Торнтон, и ее подбородок задрожал, когда она перевела печальный взгляд с Хью Уайткомба на Николаев Дю Билля.
— Граф и графиня Лэнгфорд!
Гости в замешательстве стали удивленно переглядываться, после чего все взоры обратились к входной двери. Но что творилось с теми семерыми, потерявшими всякую надежду на удачу, описать невозможно. Они в восторге стали обмениваться рукопожатиями и, сияя улыбкой, глазами, полными слез, смотрели на молодых.
По лестнице спускался Стивен Уэстморленд, граф Лэнгфорд, облаченный в черный вечерний костюм, белую рубашку с оборками и белый жилет, а рядом с ним выступала сказочная принцесса в шелковом с жемчужными вкраплениями платье цвета слоновой кости, с глубоким вырезом каре, с пояса свисала золотая цепь с бриллиантами и жемчугом, колыхавшаяся в такт ее шагам, а огненно-рыжие волосы рассыпались по плечам и спине.
— О, мой… — выдохнула потрясенная Чарити, но ее восклицание утонуло в громе аплодисментов, эхом разнесшихся по всей зале, от которых, казалось, содрогнулись стены.
Глава 62
Наступила его брачная ночь. С расстегнутой рубашкой и закатанными по локоть рукавами Стивен удобно устроился в кресле у себя в спальне, положив ноги на специальную подставку, в ожидании, пока невеста разоблачится и отпустит служанок.
Его брачная ночь.
Его невеста…
Он удивленно обернулся, когда в спальню заглянул камердинер.
— Я вам еще понадоблюсь? — спросил Дэмсон у господина, как делал это каждый вечер перед сном.
« Понадоблюсь «? Стивен едва сдержал улыбку, поглощенный сладостными мыслями о предстоящей ночи, и представил себе, как раздевается и передает слуге, державшему наготове платяную щетку, все предметы одежды по очереди, начиная с панталон, чтобы тот повесил их в шкаф, а Шерри, лежа в постели, наблюдает за этим.
— Милорд? — вежливо напомнил о себе Дэмсон, и Стивен слегка тряхнул головой, осознав, что смотрит мимо камердинера с идиотской улыбкой.
— Нет, вы мне больше не понадобитесь, — ответил Стивен. — Спасибо.
Дэмсон бросил неодобрительный взгляд на расстегнутую рубашку и закатанные рукава господина:
— Может быть, халат из черной парчи, милорд? Стивен попытался представить, может ли понадобиться халат из черной парчи, и почувствовал, как губы снова растягиваются в улыбке.
— Нет, пожалуй, не надо.
— Тогда шелковый, бордовый? — не унимался Дэмсон. — Или темно-зеленый?
До Стивена дошло наконец, что камердинер, старый холостяк, опасается, как бы Стивен не произвел на невесту неблагоприятное впечатление своим видом.
— Не надо халата.
— А может…
— Идите спать, Дэмсон, — сказал Стивен. Чего доброго, камердинер станет предлагать ему на выбор шелковые шейные платки и запонки. — Еще раз благодарю вас, — добавил он с легкой улыбкой, чтобы не обидеть слугу.
Дэмсон поклонился, но прежде чем уйти, бросил страдальческий взгляд на выглядывавшую из рубашки грудь господина.
Стивен поставил бокал на стол и, подойдя к двери, запер ее, поскольку не был уверен, что камердинер вновь не появится, чтобы не дать господину опозориться перед невестой.
Разумеется, Дэмсон не знал, что Стивен уже провел с Шерри первую брачную ночь, о чем горько сожалел, входя сейчас в ее спальню. Но не о том, что они занимались любовью. Не хотелось вспоминать, как эта ночь началась и чем закончилась. И сейчас Стивен был полон решимости все исправить. Каково же было его удивление, когда он увидел пустую постель! Ведь у Шерри было достаточно времени, чтобы раздеться. Наверняка она в ванной. Но когда он медленно направился туда, неожиданно открылась дверь, ведущая в спальню из коридора, и появилась служанка с целой охапкой полотенец.
Значит, жена принимает ванну.
Жена… Какое чудесное слово! Он забрал полотенца у сконфузившейся служанки и отправил ее спать.
— Но… но я понадоблюсь миледи, чтобы помочь ей надеть ночную рубашку.
Хотелось бы знать, подумал Стивен, как ложатся в постель другие мужья и жены. Неужели в костюмах и бальных платьях, чтобы слуги, не дай Бог, не подумали, будто они видят друг друга голыми? Улыбнувшись этой мысли, Стивен вошел в ванную и увидел Шерри, наслаждавшуюся купанием. Она лежала спиной к нему, с небрежно собранными в узел волосами и очаровательными завитками на затылке.
Картина была прямо-таки завораживающая. Его жена! Запах лаванды неожиданно напомнил ему о том, что по требованию Шерри он давно порвал с Элен. Да и с другими женщинами, о которых до нее дошли сплетни. Не переставая улыбаться, он представил себе, какое наслаждение принесет ей его сексуальный опыт. Уж он постарается изо всех сил, чтобы нынешнюю ночь Шерри никогда не забыла. Потому что она заслужила такую ночь.
Уверенный в том, что успешно справится с поставленной задачей, Стивен сел на край ванны, решив взять на себя роль служанки, опустил руку в теплую ароматную воду и коснулся пальцами ее плеч.
— Я уже выхожу, — сказала она, не оборачиваясь.
Посмеиваясь шутке, которую собирался сыграть с Шерри, Стивен поднялся и стоял, держа наготове полотенце. А как только она вышла из ванны, накинул его ей на плечи и обнял ее. Она замерла, увидев на своей талии вместо рук горничной его руки, и прильнула к нему всем телом, затем, полуобернувшись, потерлась щекой о его рубашку, молча выразив страстное желание, нежность и любовь к нему. Но когда он повернул ее к себе, она слегка дрожала, не сводя с него робкого взгляда.
— Можно я надену пеньюар?
Эта просьба поразила Стивена, но, решив ей ни в чем не отказывать, он с улыбкой ответил:
— Вы можете делать все, что вам заблагорассудится, леди Уэстморленд.
Шерри засмущалась, кутаясь в полотенце, тогда Стивен вежливо отвернулся и пошел в спальню, удивленный ее неуместной скромностью.
Но когда через минуту она появилась, он был просто потрясен. Закутанная в полотенце, она была соблазнительна, но сейчас, облаченная в прозрачный пеньюар из белых кружев, нежных, как паутинка, сквозь которые просвечивало тело от грудей до самых лодыжек, она могла свести с ума любого мужчину. Настоящая сирена. Ангел, спустившийся с небес.
