Элизабет Эллиот - Тигровая лилия
– Ремингтон! Что здесь произошло? – Лили узнала голос Роберта.
– Ее здесь нет, – сказал Ремингтон. – Не стреляйте в него. Это может стоить ей жизни.
Лили поняла, что пришло время использовать свой единственный шанс. Люди Ремингтона были вооружены. Они держали всех троих под прицелом. Сейчас или никогда. Она произнесла коротенькую молитву, затем поднялась на ноги и взялась за ручку. Осторожно нажала на нее, чуть отступила назад и, собравшись с духом, толкнула дверь. И в тот момент, когда дверь ударила Лэндо в спину, раздался пистолетный выстрел.
Лили, споткнувшись, вбежала в фойе, и тут же раздались еще три выстрела. В этот момент она увидела своего мужа: его пистолеты были направлены на Лэндо и его помощника, но взгляд не отрывался от ее лица. Он был сейчас так уязвим! Она бросилась вперед в безотчетном порыве защитить его от пули.
– Лили!
Прогремели еще два выстрела, и Ремингтон накрыл ее своим телом, прижимая к полу… Ну вот, в результате не она, а он заслонил ее в который уже раз. Прикрыв левой рукой ее голову, в правой он по-прежнему сжимал пистолет, потом чуть приподнялсяи, прицелившись, выстрелил… Лэндо упал всего в нескольких шагах от них, смертельно раненный в грудь.
– Вон там посмотри! – Это был голос Джека! Лили почувствовала, как с ее души свалился камень. Значит, кучеру как-то удалось пережить сегодняшнее утро.
– Тут все хорошо, – ответил ему высокий детина. Лили узнала повара герцога, которого все величали Быком. Он разглядывал того человека, которого Лэндо называл Мишелем. – Тут все мертвецы, кроме этого, но у него рана в животе, он никуда от нас не денется.
– Вы двое, – Роберт ткнул пальцем в сторону Быка и еще одного человека Ремингтона, – проверьте верхние этажи.
Он продолжал раздавать приказы, пока всех до единого не определил к какому-нибудь делу. Всех, кроме Лили и Ремингтона, которые были заняты исключительно друг другом.
Ремингтон приподнялся на локте, чтобы оглядеть ее, его неистовый взгляд не отрывался от ее лица. Пистолет со стуком упална пол.
– Ты не ранена. Лили? Скажи мне! Тебя нигде не задело?
Он тщательно ее осмотрел и провел рукой по всему телу, чтобы самому убедиться. Лили обняла его за шею, пытаясь успокоить.
– Со мной все хорошо, милый.
– Лили!
В его голосе было столько нежности и тревоги, что у нее защемило сердце. Его глаза никак не желали отпускать ее взгляд, проникая в самую душу. Наконец жесткие складки на его лице разгладились, и она почувствовала, как напряжение, сковавшее его тело, постепенно исчезает. Она провела кончиками пальцев по густым черным бровям, по вискам и скулам. Он тоже прикоснулся к ее щеке, а затем положил ладонь ей на шею – туда, где отчаянно бился ее пульс, в сумасшедшем, беспорядочном ритме.
– О, Лили!
В этом коротком восклицании было заключено так много: все его чувства и страхи, и клятвы верности, и надежды на будущее, и благодарность за то, что уних уже было, – все прозвучало в одном только ее имени. И она поняла это.
– Я тебя люблю, – прошептала она в ответ. Он сжал ее в объятиях, стараясь прижать к себе как можно сильнее – у нее даже захватило дыхание. Он уткнулся лицом в ее шею.
– Я люблю тебя, – прошептал он. – Я не смог бы жить, если бы с тобой что-нибудь случилось. – Он принялся осыпать поцелуями ее лицо, шею, ее маленькие ушки, шепча в них слова любви, от которых глаза Лили наполнились слезами, а сердце – сладкой болью…
Наконец Ремингтон поднял голову и прижался к ее губам нежным, успокаивающим поцелуем. Но Лили приоткрыла рот, чтобы сделатьих поцелуй более страстным. Она хотела, чтобы Ремингтон утешил ее, помог забыть весь этот ужас, чтобы в эту минуту для них не существовало больше ничего, кромеих любви. Он был ей необходим, необходимы его ласки, его горячие поцелуи. Только его губы могли изгнать из ее сердца страх, а из памяти тот ад, через который им пришлось пройти…
– Гм-м! Гм!
Лили открыла глаза. Над ними стоял Роберт, взирая на них с мрачным укором. Она попыталась высвободиться из объятий мужа, однако ее попытки не возымели успеха.
Роберт, видимо, заметил ее старания. Он потряс Ремингтона за плечо, потом еще, пока тот наконец не поднял голову.
– Побойтесь Бога, дружище! Имейте хоть немного скромности… или хотя бы уважения к смерти. Здесь весь пол завален трупами. Это… это просто кощунственно!
– Никто из моих людей не пострадал? – быстро спросил Ремингтон, не отрывая взгляда от Лили.
– Ни один.
– А вы не ранены?
– Ни одной царапины.
Ремингтон быстро поднялся на ноги и помог встать Лили. Он медленно обвел взглядом фойе, затем поднял жену на руки.
– Положи голову мне на плечо. Лили.
Она попыталась оглядеться, но он так повернулся, чтобы закрыть от нее эту кровавую картину. Брови его опять сдвинулись, и Лили поняла, что он боится, как бы она все-таки не увидела мертвецов. Чтобы успокоить его, она прижалась лбом к его плечу.
Он поцеловал ее в макушку.
– Смотри лучше на меня. Лили. Я унесу тебя отсюда.
Две кареты подъехали к ним, едва герцог переступил порог дома, затем появились ее отец и лорд Байнбридж.
– Ну как, все обошлось? – взволнованно спросил граф.
Ремингтон кивнул.
– Роберт с моими людьми – в доме. Он вам все подробно расскажет. А я сейчас хочу только одного – отвезти Лили домой. – Он повернулся к сэру Малкольму. – Почему бы нам всем не встретиться у меня дома? Как только закончите здесь все свои дела, милости прошу. Нам необходимо кое-что обсудить.
Лорд Байнбридж кивнул.
– Как ты, девочка? – спросил граф у Лили, обеспокоенно хмурясь. – Они ничего с тобой не сделали?
– Нет, папа. Со мной все хорошо. – Она улыбнулась Ремингтону. – Мой муж спас меня.
Ремингтон недовольно хмыкнул.
– Она сама себя спасла, – сказал он, обращаясь к графу. – И мою жизнь тоже, можете мне поверить. – Он посмотрел, качая головой, на улыбающуюся на его руках Лили и с нежностью сказал: – Вы не перестаете меня удивлять, ваша светлость.
Лили почувствовала, как вспыхнули ее щеки. Выражение его глаз напомнило ей о тех словах, которые он только что шептал ей в фойе. И ей захотелось снова их услышать.
– Мне так хочется поскорее отсюда уехать. Ты не мог бы поудивляться в каком-нибудь более приятном месте?
Он внимательно посмотрел ей в лицо, и бровь его лукаво взметнулась вверх:
– Еще как мог бы.
21
Роберт допил коньяк и поставил пустой бокал на письменный стол.
– Это черт знает что такое. Мы торчим здесь уже целый час.
– Терпение, мой мальчик, – сказал граф Кроффорд. – Твоя сестра перенесла сегодня столько страшных испытаний… Наверное, проплакала себе все глаза, бедная девочка. И я не могу укорять Ремингтона за то, что он хочет побыть рядом с женой, чтобы хоть как-то успокоить ее.
